– Ой, – я скукожилась, пытаясь закрыться, хоть и понимала, что уже поздно: все, что только можно, анах уже разглядел за это время. – Хоть бы отвернулся, видишь, что девушка не в себе…
– Что-нибудь нужно? – привычно пробормотал Харелий, даже не думая отворачиваться.
– Ящик одежды, – буркнула я. – И какой-нибудь колокольчик, который будет звонить перед твоим появлением.
Анах пригорюнился и исчез: правильно, больше таких пикантных сцен ему не обломится. И вообще, что за мода, мужиков приставлять к гарему. Надо Роже посетовать: как бы чего не приключилось… с мужиком-то.
Через некоторое время в комнате появился ящик, а в воздухе завис изящный колокольчик, который сразу же издал мелодичный звук.
– Нельзя! – крикнула я, роясь в сундуке.
– Что нельзя? – удивленно уточнил Харелий.
Я запустила в анаха какой-то туфлей, попавшейся в это время под руку:
– Колокольчик должен звонить перед твоим появлением, а не вместе с ним!
Анах ловко увернулся от туфли и, подозрительно довольно сверкнув оранжевыми глазами, вкрадчивым тоном спросил:
– Что-нибудь нужно?
Расхохотавшись, я пригрозила магу пальцем и запустила вторую туфлю. Тот исчез прежде, чем она достигла цели.
– Вот нахал! – восхищенно пробормотала я, выуживая из сундука коротенькое платьице веселой расцветки: на бирюзовом фоне ярко полыхали алые языки пламени, словно жующие узкие полоски цвета морской волны.
Как всегда, платье оказалось впору: как все-таки удобно, что все белки в этом мире – почти мои двойники.
Прозвенел колокольчик.
– Войдите, – отозвалась я, стягивая волосы в хвост.
– Правда, можно? – уточнил Харелий, поставив на пол еще один сундук.
– Правда-правда, – хихикнула я и полюбопытствовала: – Что там?
– Туфли, – торжественно объявил анах и подмигнул.
Я растерянно моргнула:
– Ты что, со мной заигрывать пытаешься? Вот ненормальный: под самым носом у мицара… Не боишься, что он тебе уши отрежет?
– Не отрежет, – уверенно ответил анах. – Скорее, сразу голову. Но я почему-то не боюсь.
– Ну и глупый мальчик, – фыркнула я, потом жалобно протянула: – Там вон целый гарем без внимания мицара пропадает, а ты на меня клюнул…
– Они словно твои неумелые копии, – с глубокой печалью в глазах заметил парень: когда же он успел влюбиться-то?
– Ну что, тебе так рано жить надоело? – простонала я. Потом нахмурилась, преувеличенно грозно посмотрев на анаха. – И почему это ты решил, что я предпочту тебя грозному, богатому, сильнейшему магу мицару? Что ты мне можешь дать, чего не даст он?
– Свободу, – просто ответил вихрастый анах.
Я с сомнением оглядела паренька, а в голове родился план. Если вызвать сюда Ривиэля, чтобы он сам рассказал Роже правду? Судя по тому, что в мицаре стали изредка проклевываться нормальные реакции, можно предположить, что шоковая терапия подействует сильнее. Правда, для этого нужно вырваться отсюда: мицар не даст мне применить свои силы. Конечно, мальчика использовать не очень красиво, но тот сам добровольно полез на рожон, никто его не просил. Немного посомневавшись, я осторожно уточнила:
– Интересно, а как ты собираешься меня отсюда вытащить? Использовать магию я не могу – мицар это сразу чует. Да и не получится в этом помещении…
– Но я-то могу и входить, и выходить из него, – ухмыльнулся анах.
– Входит и выходит, замечательно выходит, – расхохоталась я. – Ну и что из этого?
– А то, что при этом я могу проносить различные нужные тебе вещи, и выносить ненужные, – парень заговорщически подмигнул. – А эти добротные сундуки…
– Словно созданы для того, чтобы воровать в них дамочек из гарема, – снова рассмеялась я. – Вот пострел, все продумал! Так, мицар, как добропорядочное привидение, всегда приходит только по ночам, значит, сейчас самое время меня воровать.
– Прямо сейчас? – чему-то ужаснулся Харелий.
– А чего тянуть? – удивилась я. – Знаешь, если долго и терпеливо ждать, так ничего и не произойдет!
– Да ничего, – глаза анаха беспокойно забегали. – Просто надо собрать продукты, вещи… для тебя.
– Да ничего мне не надо, – отмахнулась я. – Я не кам, чтобы лопать беспрестанно, так что расслабься и воруй сейчас же, если, конечно, это все не шутка. А то гляди, через пару унов я и передумать могу!
Угроза подействовала: анах бросился к ящику и вывалил из него все содержимое. Пригласительным жестом указал мне на пустой сундук. Я же все еще немного сомневалась: мицар будет просто в ярости – сбежать с анахом, да еще после того, как он признался, что не хочет, чтобы я его снова покинула… Короче, если не получится, на стене спальни мицара будет красоваться не только чучело с головой Харелия, но и выделанная шкурка маленькой белочки.
Но, в конце концов, я же хотела устроить Роже шоковую терапию. А побег как раз будет первой ее частью. Обреченно вздохнув, я залезла в сундук. Сверху с похоронным стуком захлопнулась крышка. Я сдавленно хихикнула: ну вот, мне предоставляется прекрасная возможность проверить, есть ли у меня клаустрофобия.
Сундук трясся, прыгал, брякался обо что-то, снова трясся. Я сидела внутри тихо, как мышь, постоянно твердя себе, что поступаю правильно. Страх холодной рукой сжал сердечко: то, что сейчас делает для меня Харелий, мицар считает предательством. И в принципе, конечно, правильно считает. Но мне еще предстоит закончить цепочку дурных поступков, предав самого Харелия. Я вообще не понимала, на что рассчитывает паренек: от мицара далеко не убежишь, рано или поздно все равно придется отвечать за поступок по всей строгости законов анахов. И тщетно убеждала себя, что это не мое дело.
Конечно, совесть чиста только у тех, кто ею не пользуется совсем. Моя же меня совсем загрызла, пока я сидела в сундуке, ожидая, удастся Харелию выскользнуть из Лив’утвао или нет.
Наконец снаружи все стихло, но я не решалась как-нибудь себя обнаружить, поэтому все еще сидела тихо, стараясь даже дышать через раз. Прошло достаточно долгое время, но ничего не происходило. Не в силах дальше мучиться неизвестностью, я осторожно выглянула из сундука, чуть приподняв крышку.
Первое, что я увидела, были широко распахнутые мертвые глаза анаха. Вздрогнув, откинула крышку: какая теперь разница. Парень, конечно, знал, на что идет, но такого скорого возмездия я не ожидала.
Сглотнув, заставила себя отвести глаза от трупа, раскинувшегося на пустой земле в неестественно выгнутой позе. Осторожно осмотревшись, я поняла, что нахожусь в лесу: багровые листья приветствовали шелестом оваций, скрывая от вездесущих солнышек.
Рядом с сундуком я увидела темную линию на земле, словно посыпанную пеплом. Аккуратно обогнув ящик, проследила, куда она ведет: линия продолжалась в обе стороны и проходила ровно под холодным телом анаха. Видимо, это какая-то защита, через которую не смог пройти беглец. Странно, что эта магия не затронула меня. Оповещает ли линия мицара о происшествии?
