— Непременно, — кивнул он, — Я буду унижать тебя столько, сколько сочту необходимым.
— Тогда не медли, — воскликнула Елизавета и издала громкий стон, почувствовав его пальцы в своей мокрой промежности, — Пожалуйста!
Мужчина не заставил просить себя дважды. Он обхватил женщину за талию… К удивлению Вершителя Испытуемая оказалась горячей и жаждущей самкой, тело которой мгновенно откликалось на его движения, несмотря на закованные руки и ноги. Елизавета сладко стонала, а затем поймала его губы своими разгорячёнными губами и через некоторое время бурно кончила. Мужчина не торопился, своего оргазма он достиг, когда у Лизы уже плыло перед глазами и она сбилась со счёта своих сладостных конвульсий…
Когда Андрей вышел из душа и накинул на себя сброшенный во время соития халат, в комнату вошла Ольга, которая принесла по его просьбе воду, сигареты и виски со льдом.
— Оленька, ничего, что твой муж здесь трахает меня? — холодно проговорила прикованная к стене Елизавета.
— Господин сам знает, когда и что делать, — насмешливо ответила Оля, оглядела Испытуемую с головы до ног и вышла из комнаты…
— Выпьешь? — Андрей поднял стакан с виски. Огорошенная происходящим женщина кивнула, он подошёл к ней и поднёс край стакана к её губам. Испытуемая попросила воды и мужчина ещё раз проделал эти действия со стаканом, наполненным минералкой, после чего уселся в кресло и закурил.
— Может быть теперь ты отстегнёшь меня, дорогой? — неожиданно ярко улыбнулась Елизавета, — Если захочешь, можешь потом снова пристегнуть меня и трахнуть! Это стоит того…
— Потерпи немного, Лиза! Сначала я хочу поговорить с тобой, не меняя расположения.
— Как будет угодно Господину! — попыталась пошутить Испытуемая, но вышло ненатурально, — Я тебя слушаю…
— Зачем ты убила мужа, Елизавета? — тихо и страшно проговорил Вершитель…
— Я не делала этого! — после жуткой паузы проговорила женщина и из её глаз, потоком полились слёзы, — Как ты мог такое подумать?! Да, я плохая женщина… Я изменяла мужу, спала с другими… даже с его другом! Потом с женщинами и… даже с твоей женой… Но я никого никогда не убивала!
— Не плачь, Лиза! — всё так же тихо, но уже мягче говорил Андрей, — Вспомни, что произошло, когда его не стало и… потом, весь последний год твоей жизни…
— Но я же всё рассказала на суде! — закричала Елизавета, не прекращая рыданий.
— Здесь не суд… Не земной суд, по крайней мере.
— Что?! Не земной суд?.. Последний год жизни?.. — глаза Лизы округлились, мгновенно высохли, и… тело её обвисло на цепях.
Андрей кинулся к женщине, снял с неё кандалы, взял её на руки и переложил на кушетку. В комнату вбежала взбудораженная, готовая заплакать Ольга, в руках которой был флакончик с нашатырным спиртом, а в глазах вопрос. «Постарайся успокоиться, Оля, — говорил ей мужчина, забирая флакон и целуя шмыгающий носик, — Иди, я всё сделаю сам»… Андрей поднёс нашатырь к бледному лицу Елизаветы, она вдохнула, закашлялась и потихоньку пришла в себя…
— Я уже не там? — спросила она у склонившегося к ней мужчины и взяла его за руку.
— Нет, — покачал головой Вершитель, — Ты уже здесь…
— Я поняла, — прошептала Лиза и тихо заплакала, — Всё кончилось.
— Да, — кивнул мужчина, — И всё только начинается…
— Начинается?! Правда, Господин? — в глазах женщины, резко перешедшей с ним на «Вы», появилась тоска, слабая надежда и ожидание неизбежного, — Моя судьба… в Ваших руках, да?
— Сейчас в моих.
— Но я как-то иначе всё это представляла… Небесный суд…
— Что ты сказала? — поразился Андрей и глубоко задумался… — Небесный, говоришь?.. Он тоже у тебя позади, пусть ты и не помнишь об этом. Впрочем, о нём никто и не заговаривал на моей памяти… Направление твоего движения задано, а я… только конкретизирую его.
— Вы — мой чёрный ангел? — пролепетала Лиза, готовая снова потерять сознание.
— Не пестуй собственные страхи! — весомо воскликнул мужчина, повторно поднося нашатырь к её лицу, — Постарайся взять себя в руки…
— Попробую, — тихо произнесла Испытуемая, успокаиваясь не столько от слов, сколько от мужской руки, поглаживающей её волосы, — Но Вы такой… и Ваша жена… а ещё и Нира…
— Они мои рабыни.
— Ах, вот как… Теперь понятно… и ещё страшнее… Но я не убийца, Господин…
— Ты — распутная женщина, ненавидящая мужчин! — тихо улыбнулся Андрей.
— Не всех, как Вы успели убедиться, — слабо улыбнулась в ответ Елизавета, — Я ненавижу пустых, безмозглых тряпок любого пола…
— Есть ещё умные и душевные, но слабые…
— С такими мне нравится говорить по душам, а потом… трахать их от души, — призналась Лиза и… покраснела, — Я распущенная и развратная, Вы правы… Но я расскажу Вам о всех своих прегрешениях…
— Главное, чтобы ты сама помнила их.
— Мне предстоит… страшная кара?
— Может быть и так…
— Меня будут трахать все подряд, я стану страшной, больной и… умру в диких мучениях?
— Трахать все подряд? Возможно… Как и то, что тебе будет больно физически и морально… Но здесь не болеют и не беременеют…
— Вот как? Ну, конечно же… — задумалась Елизавета, — Пожалуй, это ещё хуже… Да, я Вам верю!
— А вот это совсем не обязательно, — спокойно проговорил Вершитель.
— Как раз наоборот, Господин! — возразила Лиза, — Я чувствую Ваше участие… даже неравнодушие ко мне и… верю Вам! Это — главное! Мне предстоит снести от Вас и Ваших рабынь наказания и унижения? Ну и что? Остаётся радоваться, что я попала к Вам и к Вашим женщинам…
— Не говори глупостей!
— И вовсе это не глупость… Если бы у меня… там был такой муж… Пусть, унижающий меня, но неравнодушный…
— Прекрати, Лиза! Теперь уже не я тебя, а ты меня мучаешь! — воскликнул Андрей.
— Молчу, — понятливо кивнула она и улыбнулась, — Но Вы позволите… ой… заставите меня ласкать Вас?
— Шлюха! — беззлобно произнёс Вершитель.
— Как скажите, Господин! — улыбка женщины стала ещё шире.
— Однако ты начинаешь вспоминать, что такое улыбаться! — легко засмеялся Андрей.
— Вы… — глаза Испытуемой снова округлились и стали очень серьёзными, — Вы знаете обо мне всё! Не думала, что такое возможно…
Мужчина посмотрел на Елизавету, лицо которой перестало быть болезненно-белым, и решил, что на сегодня приключений достаточно. Он подал женщине руку, чтобы помочь ей подняться с кушетки. Лиза не твёрдо встала на ноги и… прижалась к Андрею с ласками и поцелуями.
— Не сейчас, детка, — погладил он её по голове, — У нас ещё будет время. Сейчас надо отдохнуть.
