Иногда вы заметите, что мой взгляд блуждает между какой-то одной машиной и целым континентом, а иногда я одновременно буду рассуждать о предметах наноразмеров (оптические переключатели) и планетарного масштаба (трансокеанские кабели). Мы будем говорить о совсем коротких временных промежутках, не забывая, что в Сети путешествие длиной в тысячи миль занимает считанные миллисекунды. И все же это самое настоящее путешествие.
Это книга о реальных местах, которые есть на реальных картах. О том, какие звуки раздаются в этих местах, какие там запахи, об их истории, физических особенностях и о людях, которые там живут. Чтобы склеить две части разбитого мира, соединить физическое и виртуальное, я перестал обращать внимание на названия сайтов и IP-адреса и принялся искать настоящие координаты и адреса, по которым «проживают» гудящие машины. Я оторвался от клавиатуры, вышел из зазеркалья Google, «Википедии» и блогов и купил билеты на настоящие поезда и самолеты. Я ехал по пустынным шоссе и добирался до самого края континентов. Отправляясь на поиски Интернета, я попытался отбросить тот опыт его использования, который я приобрел через экран компьютера, и добраться до его истинной сущности. Таким образом, мой поиск стал поиском реальности, точнее, особой разновидности реальности: неопровержимых географических фактов.
Похоже, что у Интернета практически бесконечное число граней, но на удивление мало центров. И в первую очередь в этой книге идет речь о моих поездках к этим центрам – важнейшим узлам Интернета. Конечно, я побывал и в тех самых гигантских информационных «заводах», но также исследовал и многие другие объекты: цифровые торговые площади, где встречаются и переговариваются сети, подводные кабели, соединяющие континенты, дома «с сигналами» (а не с привидениями), где стекловолокно заполняет медные трубки, проложенные еще в эпоху телеграфа. Если только вы не принадлежите к небольшому племени сетевых инженеров, которые часто бывали моими проводниками в этом путешествии, то вы вряд ли знаете Интернет с этой стороны. Но это определенно тот самый Интернет, которым вы пользуетесь. Если сегодня вы уже открыли хоть одно электронное письмо или загрузили веб-страницу (или, например, делаете это прямо сейчас), то я могу гарантировать, что вы прикасаетесь к этим вполне реальным местам. Готов признать, что Интернет представляет собой весьма странный ландшафт, но уверяю вас, что это все-таки ландшафт: я бы назвал его «сетевой ландшафт», но это выражение уже занято
[3]. Сколь бы красиво ни звучали восторженные речи о предельной «внеместности» нашей новой цифровой эпохи, но если поднять занавес над сетями Интернета, то окажется, что они точно так же привязаны к реальным физическим объектам, как любая железная дорога или телеграфная линия.
Упрощая, можно сказать, что Интернет состоит из импульсов света. Эти импульсы могут казаться волшебными, но на самом деле они вовсе не чудо: их производят мощные лазеры, установленные в стальных шкафах, которые находятся (в основном) в зданиях без номеров. Лазеры реально существуют. Шкафы существуют. Существуют и здания. Интернет тоже существует: у него есть физическая реальность, материальная инфраструктура, «твердая основа», как сказал Генри Дэвид Торо о городке Уолден. Задумав это путешествие и эту книгу, я хотел смыть технологические отложения современной жизни, чтобы увидеть под ярким солнечным светом физическую суть нашего цифрового мира. Вперед!
Глава I
Карта
В тот январский день, когда я приехал в Милуоки, стоял такой мороз, что улицы словно побелили инеем. Город Милуоки возник в 1846 году, когда слились воедино три боровшихся за первенство поселения, расположенных вдоль широкой бухты на западном берегу озера Мичиган. Через год c момента его основания железная дорога Милуоки – Уокешо связала озеро Мичиган с внутренней частью страны, а плодородные пшеничные поля Среднего Запада – с растущим населением Восточного побережья.
Очень скоро жители Милуоки уже не только перевозили сырье, но и обрабатывали его: они варили пиво из хмеля, выделывали кожу из коровьих шкур, мололи пшеничную муку. Успех этих отраслей (а также приток немецких иммигрантов) со временем способствовал появлению широкого спектра индустрии точного машиностроения, сердцем которой стала долина Меномони – бывшее зловонное болото, которое засыпали, чтобы построить на его месте угольную электростанцию. Путеводитель по штату Висконсин, изданный в 1941 году по заказу Управления общественных работ
[4], хвастался:
Промышленность Милуоки известна по всему земному шару. Огромные машинные цеха этого города выпускают самые разные изделия – от турбин весом в полмиллиона тонн до таких миниатюрных деталей, которые можно собирать лишь под увеличительным стеклом. Паровые лопаты из Милуоки копали Панамский канал, турбины из Милуоки приручили Ниагарский водопад, тракторы из Милуоки работают на полях большинства сельскохозяйственных регионов мира. Шевронные шестерни из Милуоки используются в шахтах Африки и Мексики, на сахарных заводах Южной Америки, в прокатных станах Японии, Индии и Австралии. Милуоки стал центром разветвленного индустриального колосса, известного повсюду как «мастерская мира».
Но это не могло продолжаться вечно. После Второй мировой войны лязг железных колес по стальным рельсам железных дорог постепенно сменился шуршанием резиновых покрышек по асфальтовым автострадам. Жесткие сети становились более пластичными. Начался постепенный закат долины Меномони, происходивший на фоне общего спада промышленного производства по стране в целом. США вместо вещей стали поставлять идеи. «Мастерская мира» превратилась в ненужную пряжку на «Ржавом поясе»
[5]. Фабрики Милуоки были заброшены, и лишь много позже их перестроили в многоквартирные дома.
Но индустрия Милуоки не исчезла без следа. Она существует и сегодня, но уже не в центре города, а на его окраинах, что характерно для многих американских городов. Как-то ранним утром я сел за руль и отправился искать «мастерскую мира» – от своего отеля на немноголюдной Мейн-стрит в новый индустриальный район в северо-западной части Милуоки.
Я проехал мимо «Макдональдса» и еще нескольких сетевых фастфуд-заведений, а потом повернул налево у автосалона «Хонда». Над головой у меня нависали провода высоковольтной линии, затем я уткнулся в подъездную железнодорожную ветку, которая тянулась дальше еще на десяток миль к долине Меномони. Вдоль прямых и широких улиц пригорода раскинулась промзона, которой вполне могли бы гордиться Уильям Харли с Артуром Дэвидсоном
[6]. На одном предприятии изготавливались алюминиевые пивные банки, в соседнем здании – шарикоподшипники. Здесь были фабрики по производству автомобильных ключей, запчастей для самолетов, металлоконструкций, резисторов, угольных щеток, спортивных талисманов и промышленных табличек («При загрузке и разгрузке установи противооткатные упоры!»). Но моей целью было опрятное коричневое здание с огромными буквами KN на стене.
