– Глобальное присутствие дает ряд преимуществ, – произносит Купер с экрана, пошевелившись за столом на другом конце планеты. – Мы подключены к тридцати пяти крупнейшим в мире точкам обмена интернет-трафиком, так что вы можете дотянуться до DE-CIX или до лондонского AMS-IX – идет ли речь о последней миле или о последних трех тысячах километров. Сейчас мы начинаем говорить о глобальном восстановлении, о наших мощностях по всему миру.
Иными словами, Tata могла пообещать, что, если ее канал между Токио и Калифорнией будет по какой-то причине поврежден, например землетрясением, они с радостью пошлют ваши биты по другому каналу. Это напомнило мне о двух ежедневных рейсах «Сингапурских авиалиний» из Нью-Йорка в Сингапур: один из них летит на восток, а другой – на запад. Но лишь Интернет позволяет нам с такой непринужденностью рассуждать в масштабах планеты – и только потому, что у нас есть такие соединения.
Для Tata все это сводилось к попыткам соединить до сих пор не связанные друг с другом точки входа, таким образом защитив себя от падения цен на слишком активно используемых каналах, проходящих через Атлантический и Тихий океаны.
– Вот, например, Кения, – говорит Купер. – Еще в прошлом августе там была только сотовая связь. И внезапно появляется интернет-сервис такого же хорошего качества, как в большинстве прибрежных районов мира. Ну, разве что за исключением наиболее активных участков, вроде Гонконга, в которых по десять или двенадцать кабелей. Всего за восемнадцать месяцев число кабелей увеличилось с нуля до трех. Это сделало Кению частью глобальной Сети. Не каждому клиенту нужно соединение между Кенией и Лондоном, но когда оно появляется, когда оно надежно и хорошо работает, люди начинают задумываться о таких вещах, как размещение колл-центров, которые всегда стремятся туда, где самое дешевое обслуживание. Спрос стремительно увеличивается.
Подводные кабели соединяют людей (в первую очередь живущих в богатых странах), но сама Земля иногда встает на пути. Чтобы проложить маршрут подводного кабеля, приходится искать путь одновременно в лабиринтах экономики, геополитики и топографии. Например, кривизна поверхности планеты делает самым коротким путем между Японией и США северную дугу, параллельную южному побережью Аляски и заканчивающуюся около Сиэтла. Но Лос-Анджелес всегда был и остается более крупным источником и потребителем данных, и это заставляло первые кабели выбирать южное направление. Проложив TGNPacific, Tyco решила проблему выбора самым затратным способом – она провела кабели по обоим маршрутам.
Еще больше осложняет прокладку требование низкого «времени ожидания» – этим сетевым термином называется время, за которое информация проходит через всю длину кабеля. Раньше время ожидания интересовало только людей, занятых телефонией и всеми силами пытавшихся избавиться от неестественных задержек и пауз в разговоре на дальнем расстоянии. Но в последнее время оно стало чрезвычайно важным фактором в финансовой индустрии, в системе высокоскоростных автоматизированных торгов, в значительной мере основанных на том, что компьютер брокера совершает операции, на несколько миллисекунд раньше остальных узнавая новости рынка. Поскольку скорость прохождения света через кабель постоянна, разница во времени ожидания определяется длиной пути. Маршрут Tata, проложенный из Японии в Сингапур, более прямой, чем у ее конкурентов, и поэтому позволяет передавать данные по всей трассе вплоть до Индии быстрее всего. Однако трансатлантический кабель Tata как раз очень медленный. В самом начале своей экспансии Tyco подключила его к наземной станции в Нью-Джерси, неподалеку от собственной корпоративной штаб-квартиры. Но другие трансатлантические кабели выходили на сушу непосредственно на Лонг-Айленде, так что для трафика Tyco расстояние Лондон – Нью-Йорк увеличивалось на дополнительные двести миль. В момент прокладки никому и в голову не могло прийти, что когда-нибудь это будет иметь значение.
– Теперь на совещаниях я постоянно получаю взбучки, потому что у нас по сравнению с конкурентами задержка в одну миллисекунду, – говорит Купер, потирая лоб.
Первый в нынешнем десятилетии новый трансатлантический кабель прокладывается сравнительно небольшой компанией Hibernia-Atlantic. Его изначально проектировали так, чтобы он был самым быстрым.
Физическая география дна океана также имеет большое значение. Специализированные суда исследуют дно, осторожно прокладывая обходные маршруты вокруг подводных гор; это похоже на строительство железной дороги, но без возможности прорубить туннель. Маршруты осмотрительно избегают крупных судоходных путей, чтобы снизить риск повреждения якорями. Ведь если кабель будет перерезан, ремонтному судну придется поднимать оба его конца на поверхность при помощи специальных захватов и вновь сваривать их воедино, а это дорогостоящая и длительная процедура.
Иногда ситуация бывает еще более драматичной. За несколькими исключениями, все кабели между Японией и остальной частью Азии проходят по дну Лусонского пролива, к югу от острова Тайвань. Дело в том, что Тайваньский пролив, разделяющий Тайвань и материковый Китай, слишком мелкий, и кабелям здесь постоянно угрожала бы опасность случайного повреждения рыболовецкими судами. А в Лусонском проливе есть глубоководный коридор – так называемый канал Баши шириной 190 км, пролегающий между Тайванем и островами Батанес и имеющий глубину 4000 метров. Он казался идеальным местом для прокладки кабеля.
Он и оставался таковым до конца 2006 года, когда на второй день Рождества, в восемь часов вечера по местному времени, у южного побережья Тайваня произошло землетрясение магнитудой 7,1. Оно вызвало сильные подводные оползни, которые разорвали семь из девяти кабелей, проходивших через пролив, причем некоторые – в нескольких местах. Почти 600 гигабит трафика ушло в офлайн, так что Тайвань, Гонконг, Китай и большая часть Южной Азии оказались временно отрезанными от глобального Интернета. Тайваньская компания Chunghwa Telecom сообщила, что рухнуло 98 % пропускной способности ее соединений с Малайзией, Сингапуром, Таиландом и Гонконгом. Крупные сети дрались за возможность перенаправить свой трафик по уцелевшим кабелям или послать его кружным путем через всю планету. Тем не менее торги по корейской воне пришлось временно приостановить, интернет-провайдеры в США отметили резкое уменьшение количества спама, исходившего из Азии, а один из гонконгских провайдеров публично принес извинения за медленную скорость работы YouTube – и это целую неделю спустя после случившегося. Чтобы полностью восстановить нормальную работу, понадобилось два месяца. При словах «Лусонский пролив» сетевых инженеров до сих пор бросает в дрожь.
На логическом уровне Интернет обладает способностью к самовосстановлению. Роутеры автоматически ищут оптимальные альтернативы соединения с другими роутерами и всегда находят наилучший путь. Но это может работать, только если альтернативные пути в принципе существуют. На уровне же физическом, на уровне «труб», перенаправление трафика означает прокладку нового физического пути, примитивное протягивание свежего желтого патч-корда из «клетки», принадлежащей одной сети, в «клетку» другой – так происходит, например, в здании Equinix в Токио, в точке обмена интернет-трафиком в Пало-Альто или в Лос-Анджелесе. В общем, в одном из тех мест, где находятся точки встречи крупных сетей, пересекающих Тихий океан.
