– Городские жители обычно забывают, насколько наши деревенские братья серьезно относятся ко всему этому.
– Гоблины и призраки. И тому подобные длинноногие твари…
– Вот именно. А еще ведьмы и монстры. Моя матушка называла эту ночь Nos Galan Gaeaf. «Ночь накануне первого зимнего дня»
[4]. Она учила нас всем древним обрядам. Когда мы вернулись в Абердэр, в некоторых семьях они все еще соблюдались. То есть весь год жители регулярно ходили в церковь, а одну ночь в году посвящали старым традициям.
– Как интересно! Это что, были какие-то церемонии? Ритуалы?
– Это был Coelcerth
[5], – ответила я, беззастенчиво понижая голос, как рассказчик, подошедший к самой страшной части своей истории. – Вокруг него танцевали женщины и дети. Каждый по очереди писал на камне свое имя и клал камень в огонь. А когда костер выгорал, все мгновенно разбегались по домам. Последний, кто оставался во мраке, рисковал быть схваченным Yr Hwch Ddu Gwta – устрашающей черной свиньей без хвоста, и безголовой женщиной, путешествующей вместе с ней.
– Свят, свят, свят, – произнесла миледи с улыбкой. – А я-то думала, что Уэльс – это веселая страна, полная стихов и песен…
– Но это еще не все, миледи. Утром камни проверяли, чтобы убедиться, что ни один из них не пропал. И если чье-то имя пропадало, то этот человек должен был умереть до конца следующего года.
– На фоне всего этого нянюшкины истории о Джеке-с-фонарем
[6] покажутся пресными. Грубо изрезанная репа со свечой внутри и предупреждение не связываться с ведьмами бледнеют перед твоими рассказами.
– Это все вы, лондонцы, с вашими городскими привычками, – я все еще не могла выйти из роли рассказчика. – Вы и половины не знаете.
Хозяйка вновь рассмеялась.
– Тогда, может быть, Сен-Санс? – предложила она. – «Пляска смерти» вполне подойдет. Или Мусоргский? Уверена, что у нас где-то есть ноты «Ночи на Лысой горе». А может быть, и то и другое? Или ни того и ни другого? Произведения довольно сложные…
Я откинулась в кресле и, закрыв глаза, полностью растворилась в музыке. Произведения действительно были сложными, но хозяйка, как и всегда, с честью справилась с ними.
Разошлись мы где-то в полночь, и, ложась в постель, я зажгла две свечи. В Nos Galan Gaeaf осторожность никому не помешает.
Глава 2
Как это часто со мной случается, несмотря на то что накануне легла поздно, утром я проснулась до обидного рано. К тому моменту, как в дом через заднюю дверь вошли Эдна и мисс Джонс, я уже успела разжечь плиту и поставить чайник. И когда они вошли на кухню, как раз ставила кипятиться большой медный бак с бельем.
– Утро доброе, мисс Армстронг, – весело поздоровалась Эдна. – И спасибочки вам, это очень мило с вашей стороны. Не многие личные гувернантки леди будут заниматься стиркой. Так что я вам очень обязана, будьте покойны.
– Не стоит, – ответила я. – Хотя, должна признаться, у меня есть тайная причина завоевать ваше доброе расположение.
Эдна вопросительно приподняла бровь.
– Вы помните нашу с вами вчерашнюю беседу? – продолжила я. – Вы говорили, что хотели бы поработать сверхурочно.
– Если только это будет работа без дураков, – напомнила она мне. – О благотворительности речь не идет.
– Вот именно, – согласилась я. – Как, по-вашему, ухаживать за четырьмя гостями – это работа без дураков?
– За четырьмя? – хором переспросили Эдна и мисс Джонс.
– Боюсь, что да, – ответила я. – Эти люди из мира кинематографа должны были гостить у леди Фарли-Страуд, но после пожара…
– О боже, ну конечно. Пожар. Ма рассказывала, – прервала меня мисс Джонс, что для нее было крайне нехарактерно. – На кухне. Я всегда жутко боюсь, что могу случайно поджечь кухню.
– Люди говорят, что это был дух кухарки из тысяча шестисотого года, – заметила Эдна.
– Да неужели? – переспросила я.
– Да. Говорят, что сын тогдашнего лорда плохо с ней поступил, и она умерла при родах незаконного сыночка. Местные рассказывают, что каждый год в это время она появляется здесь, чтобы предупредить слуг об осторожности и отомстить.
– Кому? – спросила я, невольно заинтересовавшись.
– Семье, которая так плохо с ней обошлась, – твердо ответила Эдна.
– Но этой семьи здесь давно уже нет. Фарли-Страуды купили поместье в восьмидесятых.
– А никто и не говорит, что у призраков есть доступ к земельному кадастру, – возразила горничная. – Она просто знает, что умерла на этой самой кухне и кто-то должен за это заплатить.
– Понятно. К счастью, никому платить не пришлось. Хотя миссис Браун слегка потрясена.
– Эта ленивая старая черепаха, – фыркнула Эдна. – Я слыхала, как она, увидев, что произошло, рванула к своей сестрице.
Мне стало ясно, что деревенский телеграф работает со своей обычной эффективностью.
– Очевидно, в Глостер, – заметила я. – Но тот факт, что кухня находится в руинах, а опытнейшая кухарка в бегах, заставили леди Фарли-Страуд задуматься, сможет ли она вообще принять своих гостей. Поэтому она попросила нас взять их на себя. Насколько я понимаю, это будут два джентльмена и две леди. Один из джентльменов – руководитель компании, остальные – его актеры.
– Актеры? – переспросила Эдна. – Вот уж кому я не стала бы доверять. Сестра нашего Дэна когда-то работала в Королевском театре в Бристоле. Она вам такого может порассказать об этих актерах…
– Уверена, что никаких проблем с ними не будет, – прервала ее я. – Кроме того, леди Фарли-Страуд предложила прислать Дору и Дэви нам в помощь…
– Пару этих недотеп? – возмутилась Эдна. – Наверняка просто захотела избавиться от них, чтобы они не мешались под ногами.
– Она предложила прислать Дору и Дэви нам в помощь, – повторила я, отчаянно стараясь взять беседу под свой контроль. – Мы могли бы справиться и так, но наша обычная жизнь изменится.
– А я еще просила о настоящей работе, – хихикнула Эдна. – Впредь надо будет быть поосторожнее с желаниями.
