И все же несколько человек заинтересовались и решили взглянуть на гробницу своими глазами; так что, по рассказу Иоанна, Мария с Петром и еще одним учеником вернулась на то место, где встретила ангелов. Теперь мужчины сами увидели пустую гробницу и аккуратно сложенные возле входа погребальные пелены, и согласились с женщинами: гробница действительно пуста. Однако, отмечает Иоанн (20:9), «они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых».
Мужчины отправились рассказать о том, что увидели, остальным ученикам, а Марию оставили у гробницы. Быть может, они разделяли теорию, что тело Иисуса кто-то украл; не случайно же Иоанн пишет, что Мария, еще совсем недавно задыхавшаяся от волнения и страстной веры, теперь стояла у гробницы и плакала.
Явились ангелы и спросили ее, что случилось.
– Унесли Господа моего, – ответила она им, – и не знаю, где положили Его.
Как видно, Мария подчинилась ученикам, объявившим, что ее «бабьи басни» ничего не значат.
Затем к ангелам присоединяется некий таинственный человек, которого Мария поначалу принимает за садовника. Он тоже спрашивает, почему она плачет.
– Господин! – умоляет она. – Если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его! (ст. 15).
Лишь когда он назвал ее по имени, Мария узнала в нем Иисуса.
– Мария! – обратился он к ней.
И она воскликнула в ответ:
– Раввуни!
И бросилась к его ногам.
– Не прикасайся ко мне, – предупредил Иисус, – ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: «восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (ст. 16–17).
И снова Мария бежит к дому, где собрались ученики, и сообщает им, что видела Спасителя лицом к лицу. «Я видела Господа!» – восклицает она.
Но лишь когда Иисус сам явился этим мужчинам и дал им вложить персты в свои раны на руках и на боку, они наконец уверовали.
Нет, женщин не так легко обмануть; но женщины первыми увидели связь между тем, чему учил Иисус от Писания, и его Воскресением, и первыми уверовали в самые важные его учения. Дважды Мария сообщила благую весть неверующим апостолам – и за эту доблесть Древняя Церковь почитала ее равноапостольной.
То, что Христос открывает новую эру, эру жизни и освобождения, в присутствии женщин; то, что женщин посылает как первых свидетельниц и возвестительниц завершения евангельской истории – быть может, самое смелое, самое открытое заявление о равенстве, присущем Царству Божьему. Однако слишком многие пасхальные службы и по сей день начинаются с того, что мужчина, стоя перед паствой, возглашает: «Христос воскрес!» – и хор отвечает: «Воистину воскрес!». Если бы мы обращали внимание на символические детали текста, эту благую весть провозглашала бы женщина.
Апрель: чистота
Для жизни в палатке хуже месяца не придумаешь!
Если женщина имеет истечение крови, текущей из тела ее, то она должна сидеть семь дней во время очищения своего, и всякий, кто прикоснется к ней, нечист будет до вечера…
Лев 15:19
Задачи на месяц:
• Соблюдать законодательство Левита о двенадцати днях «нечистоты» во время менструации (Лев 15:19–31).
• В первые три дня «нечистоты» жить в палатке во дворе (Лев 15:19).
• Есть только чистую (кошерную) пищу.
• Убрать из дома все следы квасного хлеба на время еврейской Пасхи (Исх 3:6–10).
• Наблюдать опресноки (Исх 12:17).
• Соблюдать шаббат (см. дополнительные материалы).
Лаван был, наверное, худшим на свете тестем.
Влюбившись в Рахиль, его прекрасную дочь, Иаков пообещал Лавану семь лет работать на него в Харране в обмен на руку дочери.
«И служил Иаков за Рахиль семь лет, – рассказывает Быт 29:20, – и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее».
Наконец настал день свадьбы. Лаван устроил пир на весь мир, собрал всех родных и соседей… и как-то в суматохе подменил свою младшую дочь Рахиль на старшую, Лию, так что Иаков взял в жены не ту девушку.
Много же, должно быть, он выпил!
«Утром же, – продолжает Библия, – оказалось, что это Лия!» (ст. 25).
Иаков потребовал объяснений. Лаван ответил, что просто не хотел выдавать младшую дочь замуж прежде старшей; но через неделю отдаст ему и младшую дочь, если Иаков пообещает служить ему еще семь лет. Иаков пообещал, женился и на Рахили – и еще семь лет работал на Лавана. В конечном итоге у него образовалось две жены и две наложницы: Лия, ее служанка Зелфа, Рахиль и ее служанка Валла. От этих четырех женщин родились у Иакова двенадцать сыновей, ставших прародителями двенадцати колен Израилевых.
Прошло уже больше четырнадцати лет, и Иаков стал просить Лавана, чтобы тот отпустил его с женами и детьми на родину. Он говорил, что усердно служил Лавану, что благодаря его умениям богатства и скота у Лавана сильно прибавилось – сам же он до сих пор ничего не имеет. Лаван не желал его отпускать, говоря: «Я примечаю, что за тебя Господь благословил меня» (Быт 30:27), и просил назвать вознаграждение.
Тогда Иаков – который, по-видимому, был в Харране чем-то вроде ветеринара, – предложил Лавану такую сделку: пусть весь скот с пятнами и крапинами в харранских стадах отходит ему, а одноцветный скот остается Лавану. Тот, должно быть, подумал, что предложение выгодное: животных с пятнами и крапинами в стадах было меньше, да и ценились они дешевле одноцветных. Но он не учел, что Иаков знает толк в разведении скота! Прошло шесть лет – и стада Иакова росли и процветали, а стада Лавана хирели.
Лаван начал злиться, и Иаков понял: пора уходить. Призвав Лию и Рахиль, велел им готовиться к тайному отъезду. Женщины, очевидно, не питали нежных чувств к отцу, учитывая, что он и с ними обращался, как с племенной скотиной; они ответили: «Все богатство, которое Бог отнял у отца нашего, есть наше и детей наших; итак, делай все, что Бог сказал тебе» (Быт 31:16).
Иаков взял всю свою большую семью, собрал скот и все добро, вышел из Харрана с караваном верблюдов и, переправившись через Евфрат, направился в холмистый Галаад. Но перед отъездом Рахиль прокралась в дом отца и похитила его драгоценных домашних идолов.
Зачем она это сделала, никто не знает. Раввинистическая литература утверждает, что Рахиль просто старалась спасти отца от идолопоклонства; в других источниках можно прочесть, что, возможно, идолы были нужны ей самой, как талисманы плодородия – ведь у нее очень долго не получалось забеременеть. А может быть, просто хотела отплатить отцу, который в первую брачную ночь подсунул жениху ее сестру.
Лишь через три дня Лаван обнаружил, что Иаков и его семья бежали. Собрав целое войско родственников, семь дней гнался за ними и нагнал уже в Галааде. Лия, Рахиль и дети, должно быть, пришли в ужас: силы Лавана явно превышали их собственные. Лаван подступил к Иакову и начал гневно упрекать его:
