«Вот наследие от Господа, – говорит Псалмопевец, – дети; награда от Него – плод чрева. Что стрелы в руке сильного, то сыновья молодые. Блажен человек, который наполнил ими колчан свой! Не останутся они в стыде, когда будут говорить с врагами в воротах» (Пс 126:3–5).
«Блажен всякий боящийся Господа, ходящий путями Его! Ты будешь есть от трудов рук твоих: блажен ты, и благо тебе! Жена твоя, как плодовитая лоза, в доме твоем; сыновья твои, как масличные ветви, вокруг трапезы твоей…» (Пс 127:1–3).
Такие тексты на протяжении долгих лет связывали понятия большой семьи и религиозного благочестия, а в последние годы дали начало так называемому «Движению колчана».
Основываясь на процитированном псалме, в котором дети сравниваются со стрелами в колчане, члены движения постоянно держат свой «колчан» открытым: любые формы предохранения и планирования семьи они считают аморальными. Самая известная семья-«колчан» – разумеется, семья Даггаров. Ее прославило популярное реалити-шоу на TLC: «Папа, мама и семнадцать детей», которое дальше превратилось в «…восемнадцать детей», а еще дальше (когда я в последний раз заглядывала в телепрограмму) в «…девятнадцать». Джим Боб и Мишель Даггары размножаются и размножаются, и, кажется, им это очень по душе. Семья с девятнадцатью детьми, от двух до двадцати четырех лет, все имена которых начинаются на «Дж», живет на двадцатиакровой ферме в Тонтитауне, штат Арканзас. В доме площадью в 650 квадратных метров имеются фабрика-кухня, кафетерий, игровая, прачечная с четырьмя стиральными машинами и четырьмя сушилками. По телевизору мы видим, как Даггары организуют собственный оркестр, едут на Ниагарский водопад, рекламируют книгу о себе, отмечают День матери. Судя по всему, перед нами счастливая, здоровая, гармоничная семья.
Моя подруга Хиллари тоже выросла в семье-«колчане». Однако, по ее словам, ее детство ничем не напоминало детство младших Даггаров.
– Я – старшая «стрела» в «колчане» из одиннадцати человек, – рассказывает она. – Не берусь судить обо всех, но вообще основной принцип такой жизни – безоглядная вера. Приверженцы принципа «колчана» доверяют Богу – и в том, что Он пошлет детей, и в том, что пошлет все необходимое для их пропитания. Это значит, что экономические заботы в семье играют второстепенную роль, а то и вовсе никакой роли не играют. Но, несмотря на пламенную веру, большинство таких семей довольно ограничены в средствах, и большинство отцов (или старших братьев и сестер) работают от рассвета до заката, чтобы всех прокормить, одеть, согреть и выучить. Большая часть многодетных матерей, с которыми я общаюсь, рассказывают об условиях жизни, совсем не похожих на процветание Даггаров.
Хиллари сейчас тридцать два года; выросла она на маленькой ферме на Юге. По ее словам, в доме не было ни отопления, ни кондиционирования, и порой она по две недели не могла помыться – воду тоже приходилось экономить.
– Не помню, чтобы у нас нормально работал туалет, – рассказывает она. Единственный биотуалет на двенадцать человек, разумеется, постоянно выходил из строя. – Держали там ведро, ходили в него, когда ведро наполнялось, выливали. Эта постоянная вонь в доме – я как будто и сейчас ее чувствую!
Однако многое в образе жизни «колчанов» Хиллари нравится.
– В большой семье всегда есть с кем посмеяться, с кем поплакать, с кем поделиться секретом, с кем подурачиться, с кем вспомнить прошлое, – рассказывает она. – Эти отношения очень обогатили и украсили мою жизнь. Но быть старшей в большой семье очень тяжело: обслуживаешь младших, одного за другим, а на твои потребности никто не обращает внимания. Вечное выгорание – и его еще поддерживает духовное учение о том, что наши собственные нужды не важны, и каждый день мы должны умирать для себя
[80].
Часть проблемы, говорит Хиллари, в том, что «колчаны» превращают библейское «благословение» в обязанность и требуют от женщины вынашивать как можно больше детей, независимо от того, позволяют ли это здоровье или финансы. Согласно пропагандистам многодетности, образ жизни Даггаров – «библейский», а значит, желательный для всех христианок.
«Мишель Даггар, – сказал Дуг Филлипс, президент “Форума видения”, когда на ежегодной Конференции матерей в 2010 году Мишель получила звание матери года, – воплощает собой лучшую ролевую модель для христианки!»
[81]
Быть старшей в большой семье очень тяжело: обслуживаешь младших, одного за другим, а на твои потребности никто не обращает внимания
Любопытно, но в Писании мы не встречаем ни одной женщины, родившей пятнадцать детей или больше. У многодетных отцов – Иакова, Гедеона, Соломона – было множество жен, наложниц и рабынь, они-то все вместе и создавали большую семью. (Возможное исключение – жена Иова. Если других женщин у него не было, то она, судя по всему, родила двадцать детей.)
Даже в Библии родительство – не всегда безусловное благословение. Говоря о будущих испытаниях Церкви, Иисус восклицает: «Горе же беременным и питающим сосцами в те дни!» (Мф 24:19).
Война, голод, преследования, неуверенность в завтрашнем дне сталкивают нас с отрезвляющей реальностью: приводя в мир детей, мы должны быть готовы к тому, что мир окажется им враждебен. Благословение родительства сопряжено с огромным риском.
«Быть может, самое удивительное и драгоценное в материнстве, – пишет Кэтлин Норрис, – то мужество, с каким женщины дают жизнь новым людям, которым предстоит умереть»
[82].
Я не могу назвать себя мужественной. Куда страшнее нарушенных планов или бесконечных списков дел для меня угроза полюбить кого-то так, как мать любит дитя. Привести во вселенную новую жизнь, прекрасно зная, что никто не защитит ее от зла, которым пропитан наш мир и мы сами – для меня огромная, пугающая задача. Мне кажется, для этого нужны сразу и невероятное безрассудство, и неописуемый эгоизм. Меня пугает даже пламенная любовь к Дэну – то, как протестует все мое существо против самой возможности (или нет, неизбежной реальности), что ему будет больно, что он испытает потери, что когда-нибудь он умрет. Не уверена, что мне хватит душевных сил полюбить с такой же силой еще одного хрупкого смертного.
Однажды я ждала самолет в аэропорту рядом с женщиной, шестилетняя дочь которой страдала редким пороком сердца и могла умереть в любую минуту. И что же? Вместо горы медицинских счетов и рассказов о том, как трудно растить больного ребенка вместе со здоровой младшей сестрой, эта женщина рассказала мне, что они с мужем планируют в следующем году усыновить мальчика из Эфиопии.
