– Способен ли кто превзойти мудрость Аллаха? Аллах велик, планы его безупречны, и через ислам и Ахмадият Он восстановит мир! Это неизбежно, и даже сатана не в силах этому помешать!
После этих слов миссионера из рядов слушателей раздались отдельные голоса, выкрикивающие одно слово: «Такбир!» И тысячи человек ответили в едином порыве:
«Аллаху акбар!» Поверх этого слитного хора вновь прозвучал самый мощный голос: «Такбир!» И с новым жаром все собрание ответило: «Аллаху акбар!» Ахмади, как правило, не хлопают в знак согласия, а вместо этого поочередно восхваляют Аллаха и призывают Его благословения.
Тот человек, что прокричал мощным басом: «Такбир!», продолжал заводить толпу. Теперь он проревел: «Ислам!» – и этот выкрик был встречен дружным хором: «Зиндабад!», то есть «да здравствует». «Ислам!» – «Зиндабад!» «Ахмадият!» – «Зиндабад!» Казалось, время остановилось: громовой бас снова и снова побуждал армию мусульман хором славить Аллаха. Рев тысяч глоток завораживал и пугал. Посторонний наблюдатель, случись ему оказаться при этой сцене, пожалуй, задрожал бы как лист – и едва ли его успокоило бы, что перед ним мусульмане-пацифисты.
На этом миссионер закончил свою речь и поблагодарил слушателей.
Размышляя об этом сейчас, я понимаю, что вопрос правоверия и ереси сложен и многогранен. Верно, что многие мусульмане готовы называть других немусульманами по самым ничтожным причинам. Слишком легко на мелкие разногласия наклеивается ярлык «неверные». В исламе десятки направлений и сект, и едва ли хоть одна из них избежала обвинений в ереси.
Надо заметить, основатель Ахмадията действительно делал о себе весьма смелые заявления, оскорбительные для многих сторон. Назвать себя воплощением Иисуса – это оскорбляет чувства и христиан, и мусульман. Учитывая, насколько важно в исламе почитание пророков, не стоит удивляться тому, что некоторые ортодоксы считают Ахмадият тоталитарным культом.
Но, на мой взгляд, большинство аргументов говорит все-таки за то, что ахмади – мусульмане. Как и сказал миссионер, ахмади придерживаются всех основных пунктов вероучения и практик ислама. По своей повседневной религиозной жизни и взглядам они практически неотличимы от суннитов. Сам я, когда принадлежал к Ахмадияту, думал о себе прежде всего как о мусульманине и лишь затем как об ахмади. Но вот что, может быть, важнее всего: скорее всего, ахмади счел бы мусульманами сам Мухаммад, говоривший: «Никого из тех, кто говорит, что нет Бога, кроме Аллаха, не исключайте из общения»
[11].
Посторонний наблюдатель, случись ему оказаться при этой сцене, пожалуй, задрожал бы как лист – и едва ли его успокоило бы, что перед ним мусульмане-пацифисты
«Мораль» из всего этого та, что в исламе немало разделений. Лучший способ определить, мусульманин ли перед вами – спросить, признает ли он, что нет Бога, кроме Аллаха, и что Мухаммад – вестник Аллаха. Но в прочих отношениях ислам очень разнообразен.
8. Путь шариата
Разнообразие ислама становится особенно очевидно, когда дело касается шариата. Как правило, обычный мусульманин не слишком хорошо представляет, что это такое. Я впервые услышал о шариате в дни иджтима – на соревнованиях, которые проводились у нас в джамаате раз в году.
Шариат – исламский закон.
Соревнования сочетали в себе религиозную и спортивную сторону. Среди религиозных состязаний были чтение Корана наизусть, чтение исламской поэзии, исполнение адана, соревнование ораторов, чтение наизусть хадисов, а также тесты на общее знание религии. Что включала в себя спортивная часть состязаний, я, честно говоря, так и не узнал, поскольку Амми готовила меня только к религиозным соревнованиям, в особенности к состязанию в ораторском искусстве.
Свою речь я готовил вместе с Амми, а она подходила к этому очень ответственно и не только писала для меня текст речи, но и репетировала ее произнесение. Вечерами перед состязанием, совершив иша, ночной намаз, я не ложился спать – вместо этого мы с Амми тренировались. Амми вставала у меня за спиной; я говорил, а она в нужные моменты брала меня за руки и делала ими выразительные жесты, словно управляя марионеткой. Она указывала, где нужно сделать драматическую паузу, где повернуть голову, где ради наибольшего эффекта повысить громкость и темп речи. Позже я узнал, что в Пакистане она была капитаном школьной дискуссионной команды; это объясняло и ход ее бесед с Аббой.
В день иджтима я выступал в возрастной группе от шести до восьми лет. Тема моей речи была: «Всегда говори правду, невзирая на последствия». В тот раз я получил приз, как и несколько других ребят. Амми и Абба тоже участвовали в соревнованиях, но, кажется, состязания для взрослых проходили куда легкомысленнее, чем детские. В целом задачей соревнований была пропаганда ислама среди молодого поколения. Поэтому взрослые мероприятия проходили позже, чтобы юные участники соревнований тоже могли на них присутствовать.
Я решил сходить на состязание ораторов-импровизаторов среди мужчин. Круг тем был очень широк, например: «Очерк истории ахмадийского джамаата», «Как нам растить детей мусульманами?» или: «Откуда мы знаем, что Иисус – не Сын Божий?»
Человек, которого я называл «дядя Файзан», пакистанец лет сорока с лишним, бегло говоривший по-английски, вытащил жребий с темой: «Объяснить шариат, включая его источники и применение». Он встал и начал свою речь с формального приветствия:
Ас-саляму алейкум ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух – расширенное мусульманское приветствие, означающее: «Мир Аллаха, милость Его и благословения да пребудут над вами!»
– Уважаемый имам, почтенные старейшины, почитаемые гости, дорогие братья! Ас-саляму алейкум ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух!
– Ва-алейкум ас-салям! – хором ответили все присутствующие.
Взглянув на листок со своей темой, дядя Файзан начал:
– Тема, выпавшая мне сегодня – шариат. Шариат – это исламский закон. Само слово шир’а означает «путь»: это правильный путь, которым мы должны идти, повинуясь воле Аллаха.
Старейшины, выступавшие на этом состязании судьями, одобрительно закивали. Умение правильно объяснить арабские слова для мусульманина не-араба всегда идет в плюс – и на турнире, и в жизни.
Ободренный их реакцией, он продолжал:
– Книги шариата не существует. Нам приходится выводить закон из иерархически расположенных источников с помощью науки, именуемой фикх. Первый и величайший наш источник – Коран. Ничто не может превосходить Коран, ибо он – слово Аллаха. Но Коран не охватывает все вопросы на свете. Мы, мусульмане, обязаны верить во многое и делать многое, о чем в Коране не говорится. Поэтому перейдем к следующему источнику – хадисам.
Фикх – исламская юриспруденция.
