Годы спустя я узнал, что этот момент стал для Дэвида точкой невозврата. Он решил для себя: если я скажу, что не хочу знать, истинно ли христианство, он не будет настаивать и прекратит говорить со мной о вере. Еще задолго до того Дэвид понял, что человека, не желающего знать истину, к ней не привести ни убеждением, ни силой.
То была точка невозврата и для меня. Убежденный, что Абба легко справится с любыми аргументами противников, я не мог и предположить того, как все обернется.
25. «Распятие» теории обморока
Вскоре после откровенного разговора у фонтана я спросил Аббу, не хочет ли он сходить со мной к Майку, чтобы поговорить о смерти Иисуса. Как я и ожидал, Абба откликнулся с энтузиазмом. Как и я, он, убежденный в истинности ислама, любил обсуждать религиозные вопросы и в любой возможности поговорить о своей вере видел возможность почтить и прославить Бога.
Но из-за экзаменов, семейных поездок и других обязательств нам не скоро удалось организовать эту встречу. «Звезды сошлись» лишь тогда, когда я учился на втором курсе.
Мы с Дэвидом вместе занимались генетикой, и на одном семинаре он сказал мне, что скоро в город приезжает друг Майка, изучающий исторического Иисуса – и если мы хотим, на этих выходных можно встретиться впятером. Звучало отлично: я проверил, когда мы с Аббой свободны, и мы договорились о дне и о времени.
Исторический Иисус – то представление об Иисусе, которое мы можем составить по историческим источникам.
Оказалось, что встреча пройдет недалеко от нашего дома, почти по соседству. Хозяин дома, Майк Ликона, был давним другом Дэвида. Бывший страховщик и инструктор по тхэквондо, последние несколько лет он изучал Новый Завет, а недавно получил магистерскую степень по религиозным исследованиям и теперь думал над тем, не получить ли еще и степень доктора?..
Когда мы приехали к нему домой, Майк тепло нас приветствовал. Почти двухметрового роста, выглядел он внушительно, однако впечатление от мощной фигуры умеряли мягкий голос и добрый взгляд.
Майк познакомил нас со своим другом Гэри. Тот тоже впечатлял. На вид лет на пять старше Аббы, крепкий, с аккуратно подстриженной седой бородой и проницательными голубыми глазами, он чем-то походил на Санта-Клауса – только много лет игравшего в американский футбол, причем в нападении.
– Добрый вечер. Гэри Хабермас, – он протянул мне руку. – Я друг Майка, один из его бывших преподавателей.
– Набиль Куреши, рад познакомиться. Спасибо, что пришли. Я слышал, вы знакомы с темой исторического Иисуса?
– Можно сказать и так! – рассмеялся Гэри. – Вообще-то я написал об этом несколько книг.
Это был первый знак того, что сегодня для нас с Аббой все может пойти не так, как мы ожидали. Я решил расспросить подробнее. С кем я столкнулся?
– Дэвид говорил, вы хорошо знаете предмет. Но я не знал, что вы даже писали о нем книги! Как давно вы изучаете эту область?
– Ну… историчности воскресения Иисуса была посвящена моя диссертация. Я защитил ее в 1976 году… выходит, двадцать шесть лет тому назад.
Я улыбнулся и кивнул, решив про себя: пусть уж лучше сегодня говорит Абба!
Заняв места в гостиной у Майка, мы повели разговор о том о сем, чтобы лучше узнать друг друга. Майк сел спиной к окну, Гэри слева от него. Мы с Аббой сидели на кушетке напротив них, Абба – по правую руку от меня. Дэвид отсел от нас подальше, в кресло в углу комнаты. Но именно он заметил, что нам пора начинать.
– Что ж, я вкратце повторю, зачем мы сегодня здесь собрались, и уступлю сцену Набилю и его отцу. Мы решили поговорить о распятии Иисуса. Набиль и мистер Куреши верят, что Иисус не умирал на кресте; но мы-то с вами знаем, что это не так!
Гэри так и открыл рот, а я замотал головой. Однако Абба уже не первый раз встречался с Дэвидом и знал, что тот слегка остер на язык, и усмехнулся, а Майк легко перевел все в шутку:
– Дэвид, не обижай гостей!
– Ладно, ладно. Итак, вы считаете, что Иисус был распят, но не умер. Верно?
– Верно, – кивнул Абба.
– Ну, может быть, с этого и начнем? – вступил Майк. – Расскажите нам, почему вы так думаете.
Здесь мы с Аббой были в своей стихии. Львиную долю беседы взял на себя он – и изложил нашу точку зрения, в основном опираясь на аргументы Мирзы Гулама Ахмада из его книги «Иисус в Индии». Аргументы были в целом те же, какие я несколько лет тому назад излагал в школьном автобусе своей подруге Кристен, хотя Абба говорил подробнее и обстоятельнее.
Майк и Гэри внимательно слушали, задавая вопросы лишь тогда, когда хотели что-то уточнить. К явной досаде Дэвида, они не прерывали Аббу и не атаковали его возражениями. Но прошло полчаса, и я ощутил, что настроение в комнате изменилось. Теперь Майк и Гэри искали возможности вставить слово.
Когда Абба упомянул Туринскую плащаницу, Гэри вклинился:
– Подождите-ка… я верно понял? Вы считаете, что Туринская плащаница реальна? И что на ней – облик Иисуса?
Абба остановился, проверяя, не допустил ли он, увлекшись, какой-нибудь ошибки – но, видимо, никаких ошибок в своем тезисе не нашел.
Туринская плащаница – спорная реликвия. Многие считают, что это погребальная пелена Иисуса, на которой сверхъестественным образом запечатлелся его облик.
– Да, так и есть. А что?
– Ну, у меня-то немало причин с вами согласиться. Я удивлен другому. Вы согласились с тем, что в плащаницу завернули Иисуса. Но тот, чей облик остался на погребальных пеленах, несомненно, был мертв!
Имамы в нашем джамаате учили тому, что плащаница подлинная, но Иисус был завернут в нее живым. Вспомнив их аргументы, отец ответил:
– Когда человек умирает, кровь сворачивается. А у того, чье тело обернули в плащаницу, она текла.
– Вы правы. Но исследование крови на плащанице показывает, что сыворотка там отделена от кровяных сгустков, а это происходит только после смерти. И там явные следы трупного окоченения – еще одно свидетельство, что человек, завернутый в плащаницу, был мертв.
Абба не слишком хорошо знал подробности исследования плащаницы – и решил придерживаться известного ему евангельского текста.
– Но даже в Библии говорится: когда бок Иисуса пронзили копьем, оттуда потекли кровь и вода. Значит, сердце еще билось. Как иначе кровь могла бы хлынуть струей?
Гэри покачал головой.
– Если сердце еще билось, откуда же вода? То, что автор Евангелия называет «водой» – либо сыворотка, отделенная от плазмы крови, либо жидкость из области, окружающей сердце. Но в любом случае, чтобы появились «кровь и вода», Иисус должен был умереть.
Майк добавил, взяв в руки Новый Завет:
– Греческое слово, которое вы переводите как «хлынула струей», буквально означает всего лишь «вышла». Значит, сердце не обязательно должно было биться. Кроме того, перейдя к Евангелию от Иоанна, вы столкнетесь с более серьезной проблемой: Иоанн прямо говорит, что Иисус был мертв. Видите? 19:33: «Увидели Его уже умершим».
