На следующее утро я улетел в Японию вместе с Джоном, Роджером и его ассистентом Кристалом в трехнедельное рекламное турне по Восточной Азии, Австралии и Лос-Анджелесу, посвященное альбому The Works.
Еще одним синглом с The Works стала песня It’s А Hard Life с грандиозным помпезным клипом, который группа возненавидела. Клип сняли на студии «Арри» в Мюнхене. Фреду, может быть, и нравилось одеваться в очень театральные, манерные костюмы, но вот остальным в них было явно некомфортно. Да и в целом имидж совершенно не соответствовал направлению, в котором они решили двигаться. В темно-розовом, блестящем и не очень пристойном обтягивающем костюме с огромными глазами и антенной Фред больше всего напоминал переваренную королевскую креветку.
Глава двенадцатая
Поезда, и самолеты грузовики корабли – автобусы и машины (Можно ваши документы, сэр?)
Queen никогда не задерживалась в Лондоне надолго; мы с нетерпением ждали новых приключений, так что быстро уезжали на новые гастроли. Сама сущность гастролей – постоянные переезды и перевозка обслуживающего персонала из города в город. На гастролях Queen передвигалась на самых разнообразных транспортных средствах, от «Конкорда» и частных самолетов до паромов и мини-кэбов (если что, слухи о том, что один из техников подумал, что «Херц Ван Рентал» – это голландский автогонщик, а не название компании, сдававшей напрокат микроавтобусы, действительности не соответствуют). Группа всегда путешествовала стильно и роскошно: в самолетах – места первого класса, на земле – лимузины. Четыре лимузина – по одному для каждого.
За время наших путешествий техническая команда провела много часов в самолетах; в то время мест для некурящих в огромном «Боинге-747» было совсем мало – несколько рядов в хвосте. А еще в то время стюардессы с удовольствием делились с вами своей гавайской травкой – мы тайком затягивались, спрятавшись в проходе, когда показывали кино. Авиалинии тоже не избежали нашего специфического юмора: бельгийскую авиакомпанию Sabena мы назвали «Such A Bloody Experience Never Again» («Ужаснейший опыт, больше никогда»), австралийская Qantas превратилась в «Queers And Nancies Trained As Stewards» («Бортпроводники – гомики и педики»), а американская Northwest – в «North Worst» («Худшая на севере»). В США группа постепенно перешла от коммерческих авиарейсов к частным самолетам; первым таким самолетом стала «Лиза-Мария», переделанный «Конвейр-880», бывшее личное воздушное судно Элвиса Пресли.
Техники ездили отдельно от Queen, обычно – в переделанных гастрольных автобусах, которые вошли в моду в Америке в среде кантри-музыкантов. Одним из наших водителей была Шерри, привлекательная, «созданная для комфорта, а не скорости» девушка-южанка, которая не терпела никаких посягательств ни от кого, а если кто-то все же решится, у нее на этот случай была припасена под сиденьем полицейская дубинка. Никто не решился. Другой водитель-американец, который нам очень нравился, – Боб «Хот-Род» Уильямс, мужчина средних лет. Он сам был звездой кантри, но по-прежнему любил ездить. Он подарил мне визитную карточку своего друга Радда Б. Уэзервокса, дрессировщика собаки-телезвезды Лесси. На передней стороне – фотография Радда и Лэсси, а на задней – отпечаток лапы Лесси.
В передней части автобуса размещалась комната отдыха с телевизором, в середине коридора – туалет (простите, уборная), а ближе к задней части – двух- и трехъярусные койки (всего двенадцать мест), на которые мы забирались, чтобы поспать. В самом хвосте автобуса располагалась маленькая комнатка для отдыха. Популярным развлечением была игра в карты, причем не покер в прокуренной комнате, как вы наверняка себе представили: техникам всех национальностей нравился криббедж. Да-да, та самая игра, в которую играют старики в дальних углах пабов. Эти автобусы месяцами служили техникам вторым домом; мы путешествовали на большие расстояния, так что подолгу даже гостиниц не видели; приходилось принимать душ, бриться, ходить «по-большому» и мыться прямо в гримерках.
Прямо в койках мы держали небольшие сумки с самым необходимым; основной багаж размещался в багажном отделении автобуса. Двенадцать пьяных, потных мужчин, спящих в тесном помещении, – веская причина повесить хвойные освежители воздуха и держать вентиляционные люки открытыми. Табу номер один – оставлять на видном месте носки и обувь и бросать что-либо в туалет. За лучшие места на койках мы сражались с таким же азартом, как немцы-отпускники, раскладывающие полотенца по шезлонгам с самого рассвета. Нижние койки (подальше от туалета) считались более комфортными – ближе к центру тяжести, и не раскачивались, как верхние. Ложиться спать старались ногами вперед по ходу движения – если, конечно, вы не хотели сломать шею при резком торможении автобуса. Утюгов у нас не было: вы просто кидали ком не слишком приятно пахнущей одежды в ноги кровати. Раздеваться в быстро движущемся автобусе, будучи усталым и пьяным, – весьма сложная задача, а когда этим одновременно занимаются двенадцать ребят разного роста и комплекции, это выглядит смешнее, чем любой вест-эндский фарс.
Когда мы раздевались, это чем-то напоминало сцену в душе после спортивного соревнования – все украдкой смотрели друг на друга, сравнивая размеры. Британские ребята носили цветастые хипстерские плавки или трусы от «Маркс энд Спенсер». С другой стороны, американцы были куда консервативнее в выборе нижнего белья – такое вполне могли носить наши дедушки. Американское нижнее белье большое. Просторные, (грязно-)белые трусы, часто – с начесом и крепкими швами. Именно в гастрольном автобусе я впервые увидел трусы с таким высоким поясом, что он больше напоминал воротник водолазки.
Навык, который всем пришлось освоить очень быстро, – «автобусный серфинг»: удерживать равновесие в центральном коридоре, когда автобус несется к месту назначения. Любое ускорение или замедление – и вы могли влететь в стену, дверь или окно. Еще одно обязательное умение – писать точно в унитаз во время движения автобуса. Все мужчины знают это чувство – полный мочевой пузырь рано утром, когда ваш член размером уже не с желудь, как поздно вечером. У него появился свой разум, он увеличился и не подчиняется вашим желаниям. С трудом добравшись до уборной, вы опираетесь одной рукой о стену, а другой держите предмет, которым сейчас вполне можете гордиться.
Правильно целиться обязательно. «О, блин, опять промазал…»
Автобусный Монстр – мифическое чудовище, которое материализовывалось глубокой ночью и доставало вас. После его нападения у вас пересыхало во рту, слезились глаза, закладывало нос, болело все тело и не было никакого желания вставать с утра. Вы чувствовали себя совершенно разбитым. Монстр обычно нападал в первых поездках, пока вы еще заново привыкали к неортодоксальному образу жизни. Чтобы избежать нарушений сна, я совершенно законным путем приобрел большую упаковку 5-миллиграммовых таблеток валиума и раздавал их ребятам, показывая «жест Черчилля» – пальцы, расставленные в форме буквы V.
– О-о-о, ребята, пришло время V?
– Пять или десять?
– Я буду сущим дьяволом, я возьму пятнадцать.
– Медсестра, ширму!
