В интернете cамое важное – есть ли вам что сказать (в журнале это тоже важно, но не критично). Отсутствие мысли – причина, по которой многие тексты бросают читать уже через секунду. Да, в блоге о моде никто не ждет от вас диссертации, там должен быть забавный треп на разные темы. Но в основе этого трепа должна быть интересная мысль – например, вот такая.
Какая умная и тонкая стилизация 1980-х получилась у Гескьера в его летней коллекции для Louis Vuitton. Просто настоящее попурри из всего самого классного тех времен: от какой-нибудь Krizia до Halston с Yves Saint Laurent.
При этом обвинять в заимствованиях Гескьера глупо, он как настоящий, талантливый дизайнер показал не туповатую копию и не злой шарж в духе гвасалиевской Balenciaga, а авторский, самобытный дизайн, очень современный при этом, несмотря на явный восьмидесятнический вайб.
Все девочки любят Гескьера, я не исключение. Но, как и у всех девочек, у меня проблемы с носибельностью его одежды. Не то чтобы даже это все не сидело на мне (хотя и это тоже, конечно). Скорее всегда было трудно относиться к этому именно как к одежде, а не как к арт-объектам. А тут вот впервые за долгое время хочется многое именно на себе.
В рецензии на Vogue.com Николь Фелпс приводит такие слова Гескьера: “I realize that I didn’t explore that much yet the sophistication and the more dressed-up part of Louis Vuitton”. То есть Николя признается, что впервые увлекся глянцевой, буржуазной составляющей марки. Сама Фелпс называет эту эстетику hot bourgeois. Вот, кажется, в этом все и дело. Мне так нравится эта коллекция, потому что я hot bourgeois-wannabe и не стесняюсь этого. Несите рябчиков и ананасов, и побольше.
Дарья Косарева // www.lastsn.ru
Здесь есть все, что нужно: четкая мысль, текст разделен на абзацы, каждый из которых – новый шаг истории. Коллекция проанализирована на нескольких уровнях, а в конце даны личное отношение и шутка. Разница только в том, что текст был написан одним автором в течение пары суток после шоу в Париже, а не коллективом журналистов и редакторов в течение двух-трех недель, как это бывает в журналах.
ЧТО ЗНАЧИТ – БЫТЬ РЕДАКТОРОМ ОНЛАЙН-МЕДИА?
Рассказывает Надежда Папудогло, главный редактор портала об образовании мел. fm.
– Надя, мы с тобой дружим, поэтому давай на «ты». Расскажи, какие задачи стояли перед тобой, когда в 2018-м ты стала главным редактором «Мела».
– На тот момент «Мелу» было 3 года, и он все это время был в состоянии устойчивого роста. При том, что тематическим медиа, как «Мел», обычно сложно конкурировать за читателя. Но так как «Мел» работает на рынке образования и воспитания, то есть говорит и о маленьких детях и о больших, то конкурентов у него не так много – в отличие от сайтов, которые работают только на рынке воспитания, то есть ориентированы на мам дошкольников. Поэтому у «Мела» очень хорошо росла аудитория, но в итоге он уперся в естественный потолок. Так что задача у меня была простая: сделать так, чтобы трафик постоянно рос. Для этого мне нужно было найти новые темы, сделать ревизию всего, что есть внутри «Мела», придумать новые разделы, форматы и еще найти новые каналы трафика.
В итоге за год мы запустили два новых раздела – условно говоря, «дошколка» и «подростки». Еще мы сделали такую большую внутреннюю историю «вопрос-ответ», это такой прототип «Википедии» про образование и воспитание. Плюс один новый формат – подкасты.
Смысл всего этого такой: раздел подростки – это триггер старой аудитории на новые темы. Рубрика «вопрос-ответ» – это накопление поискового трафика, чтобы стабилизировать трафик из социальных сетей и агрегаторов, которые очень не стабильны и не поддаются никакому достаточно внятному прогнозированию. Еще одна наша цель – поиск новых каналов трафика, и тут мы задействовали «Инстаграм», завели два самостоятельных канала. Один в той или иной степени дублирует статьи на «Меле», за год он собрал 60 тысяч подписчиков. Другой мы создали в феврале, и за месяц он собрал 110 тысяч подписчиков – все потому, что у него узкая, но очень триггерная тема «как грамотно писать».
Другой серьезный прирост трафика мы получили за счет Pinterest: мало кто рассматривал его как канал распространения контента, но при этом там очень объемная русскоязычная аудитория и хороший эффект отложенных закладок, то есть тексты живут очень долго, и поэтому мы просто поставили задачу переупаковки контента под Pinterest. Сейчас там у нас охват два миллиона. И, собственно, по меркам рунета это второй, по-моему, по ёмкости охват, больше только у «Лайфхакера», у которого четыре миллиона, но он шире по тематике. Теперь наши задачи: во‐первых, снижение зависимости от агрегатора социальных сетей, это всё, что связано с поиском, во‐вторых, наращивание новых каналов – это работа с социальными сетями.
– Я у одного интернет-аналитика прочитала: «Все цифры говорят о том, что люди не любят читать». Ты согласна?
– Это спорное утверждение, потому что, во‐первых, люди сейчас много читают в мессенджерах, интернет-чтение им вполне привычно. Во-вторых, если посмотреть на «дочитку» по «Мелу», я не могу сказать, что люди разлюбили читать, ведь 85 % текста они в состоянии осилить.
Другое дело, что уровень вовлеченного внимания людей действительно меняется, и это вызов с точки зрения того, как должны выглядеть тексты в интернете: как они оформляются, чем они «обвязаны», как это все выглядит на мобильном устройстве, потому что сейчас читают в основном на экране телефона (так называемый mobile first). Поэтому если ты как главный редактор не озаботился нормальным «мобайлом», то, естественно, ты проиграешь – например, по глубине просмотра, по переходности. Но это проблема скорее не чтения, а разработки и анализа «дорожной карты» (карты медиапотребления посетителя сайта): сколько у твоего пользователя есть времени, где твой пользователь, кто он?
– Как ты меняла стиль заголовков и текстов в «Меле»?
– С заголовками мы подстраиваемся под аудиторию – поэтому у нас они преимущественно технические, «списком». Это раньше заголовки существовали для красоты отчасти и для того, чтобы показать стиль издания и журналиста – к примеру, мы все знаем заголовки Колесникова в “Коммерсанте”. Но если перенести заголовки Колесникова на материнскую аудиторию, которая читает «Мел» через Facebook, – это будет… странно. Поэтому у нас так много заголовков вроде «10 способов победить нежелание учиться», «15 способов научить ребенка есть все подряд». Но я пытаюсь все же снизить зависимость от листинговых (от слова list – список) заголовков – как помочь, как вылечить, как научить и так далее.
