Это заставило двух охранников хозяйки клуба потянуться к отпечатанным на 3D-принтере матово-черным пистолетам, спрятанным под столом. Кларион вскинула свою здоровую руку, останавливая их, а сама пристально посмотрела на Милтона. Как оказалось, она была подписана на его канал с комментариями об играх в СПЕЙСе и являлась его почитательницей.
– А Киллер Кайю очень забавный, – без всякой иронии заметила она.
Бакстеру не удалось сдержаться, и он насмешливо фыркнул.
– Так и я тоже юморной малый, обхохочешься. Но только не тогда, когда меня пытаются убить, – тихо огрызнулся Милтон.
Тео не был до конца уверен, но вроде бы заметил, как на лице Кларион промелькнула тень улыбки. Ее люди сели на свои места, но пистолеты положили на стол, чтобы их видели все.
– Конечно, я не смотрела Кайю с тех пор, как СПЕЙС попытался сделать меня своей очередной жертвой. – Она перевела взгляд на Тео. – За то, что я проводила там слишком много времени.
Терять было уже нечего, и Тео быстро ввел ее в курс дела насчет поисков своей матери. Она была заинтригована личностью Хаугена и выказала неподдельный интерес, когда Тео рассказал ей об адресе в Хампстеде. Она внимательно впитывала всю информацию, не перебивая его. И только когда он упомянул о слифе, который помогал им из виртуального мира, она прервала свое молчание:
– Вы уверены в этом? – Взгляд ее переходил с Тео на Клемми и обратно.
– Насколько тут вообще можно быть в чем-то уверенным, – ответила Клемми и снова потерла шею, которая начинала зудеть все больше. – Но не забывайте, что все остальные слифы настроены очень даже против нас.
Кларион показала пальцем на ее шею:
– Ты до сих пор чувствуешь это? – Клемми кивнула. – Не волнуйся, это просто побочный эффект, скоро пройдет. Отслеживание по феромонам вполне реально. Мы публикуем послания на всевозможных форумах, пытаясь предупредить людей о реальной опасности СПЕЙСа, а люди навешивают на все это ярлык конспирологической теории. – Она поймала взгляд Тео и продолжила: – Виртуальный стимулятор перестраивает человеческий организм на выработку специфических феромонов, которые можно отследить приложением, установленным вот сюда. – Она постучала пальцем по ригу Тео, который лежал на столе вместе с остальными. – Феромоны можно уловить за несколько миль, но они выдыхаются в течение часа. А сыпь – это побочный эффект, реакция со стороны тела, которое заставляют проводить чуждую ему химическую реакцию.
– Выходит, не все «Дети Эллюля» такие уж психи. Вы действительно владеете вопросом.
Бакстер впервые вступил в разговор со времени их приезда сюда; он уже начал чувствовать себя не у дел.
На губах Кларион появилась улыбка, и ее мягкая красота вновь засияла, несмотря на физическое увечье.
– Я не просто сижу здесь, как какая-то мелкая преступница, торгующая на черном рынке. Философия Эллюля – главный принцип массового движения, которое предостерегает об опасностях сингулярности.
– Ох, опять эта старая песня. – Милтон откинулся на спинку стула и скептически покачал головой.
Потерявший управление поезд искусственного интеллекта был любимым жупелом всяких чудиков, зациклившихся на тайных заговорах, а также видных ученых, желающих получить финансирование для своих исследований. Несмотря на то что лодку эту раскачивали десятилетиями, конец света так и не замаячил в сценарии, предусматривавшем, что Компьютер захватит власть над миром через спутниковую систему связи «Скайнет».
– Но это уже произошло. И прямо у нас под носом. – Всеобщая озадаченность вызвала у Кларион еще одну полуулыбку. – В этом и заключается моя точка зрения. Пока все смотрели на роботов и искусственный интеллект как на цель сингулярности, прямо здесь процветала искусственная жизнь, – она вытянула руку, расправив пальцы, как лепестки цветка, – которая стала разумной. Уникальная неповторимость заключалась как раз в этом. «Эмоутив» сделал возможным все.
Тео поднял руку, прерывая ее:
– Послушайте, я понимаю, что вы преследуете высокие цели, и уважаю это. Но я всего-то ищу свою мать, которая, насколько мне известно, к этому времени может быть уже мертва. А это все, – он показал на ее пальцы, сложенные в форме бутона, – это меня не касается. Простите.
– Но зато касается твоей матери.
Тео откинулся назад на стуле, не в силах скрыть раздражение.
– Она лишь пыталась расплатиться по счетам. Задолжала ростовщику, в итоге стала наводчицей для тех, кто ворует эмоции…
Он осекся, вдруг сообразив, в каком ужасном свете он сейчас изображает Эллу.
– А потом она узнала правду, – вдруг подытожила Кларион.
Милтон встрепенулся:
– Какую правду?
Кларион неторопливо оглядела свой клуб. Танцпол начал уже заполняться посетителями, танцующими по другую сторону звукоизолирующего конуса.
– Человечество имеет право быть свободным. – Она снова остановила свой взгляд на Милтоне. – У меня нет никаких проблем с симулированной жизнью. Но я не верю, что два мира должны слиться.
– Слиться?.. – нахмурился Милтон.
– Технологии находят новые пути, как размывать границы между ними, причем такими способами, каких мы никогда не могли предвидеть. Мы входим в виртуальный мир не только нашими аватарами, но и химическими ключами от нашего мозга, нашим сознанием. – Она слегка коснулась кончиком пальца своего лба. – А может быть, и нашими душами. Тем самым, что делает нас людьми. Твоя мать стала свидетельницей того, как страдает этот мир, и это привело ее к правде.
Тео, не соглашаясь с ней, махнул рукой:
– Нет. Это привело к тому, что ее похитили.
Обычно холодное выражение лица Кларион, казалось, смягчилось.
– Тео, тот факт, что одни слифы преследовали вас, тогда как другой всячески вам помогал, свидетельствует о том, что в СПЕЙСе существует расслоение. А теперь спроси себя: чего хочет каждая из этих сторон?
– Денег, – заявил Бакстер, пожав плечами. – Все и всегда упирается в деньги.
Кларион пренебрежительно покачала головой:
– Каждый эмо-торговец на улице думает о том, как быстро заработать. История знала это и раньше: бутлегеры богатели на спиртном, наркодилеры – на кокаине. Но те, кто находится на самом верху, делают это ради власти.
Милтон понял, что начинает терять нить разговора.
– Власть над чем, собственно говоря?
– Контроль над сингулярностью. Над слиянием обоих миров.
Клемми промокнула салфеткой порезы от битого стекла на щеке и с облегчением отметила, что кровь больше не идет.
– Кучка влиятельных людей использует бывшего спецназовца и продажность полиции, чтобы – что? Захватить контроль над этим слиянием?
Кларион кивнула:
