— Ага, — кивнул Эдик, неторопливо выбираясь из кресла и потягиваясь. — Ясно, Палыч. Сделаем.
— Вы там поаккуратнее, — Я тоже счел нужным вмешаться, всем своим видом выражая озабоченность ходом предстоящей операции. — А то спугнете Зиму окончательно, он затаится, и где я потом его искать буду? В общем, сами все понимаете, не маленькие. А я пока пойду вздремну. — сладко позевывая, сообщил я. — Стриж приперся ни свет, ни заря, весь режим мне нарушил, — пожаловался я Палычу, — Не понимает, голова садовая, что на дело стрелок должен идти хорошо отдохнувшим.
— Поедешь вместе со всеми. — отрезал Палыч, ничуть не сочувствуя моему хроническому недосыпанию. — Ты чего это вздумал валять дурака? Стрелять-то тебе придется, а не ему, — кивнул он в сторону Кащея. — Так что собирайся и езжай. Пока не отыщете точку, из которой можно будет дотянуться до Зимы, в Хокадате не возвращаться.
— Вот оно как, — кисло протянул я, огорошенный таким поворотом дела. Расслабившись было, я совсем забыл, что приехал сюда в качестве наемного убийцы и должен хоть немного поддерживать свою репутацию. — Только мне надеть нечего.
— То есть? — удивился Палыч.
— Видишь ли. — начал я, замечая, как Стриж напрягся и заиграл желваками, опасаясь, наверное, что я не сдержу обещания и при всех обвиню его в жадности. — Наша дорожная сумка с вещами куда-то потерялась. А деньги Кинай конфисковал у меня еще в Киото…
— Господи, нашел о чем переживать, — отмахнулся Палыч. — Эдик, заедьте по пути куда-нибудь, приоденьте этих оборванцев. Еще какие-то проблемы? — уже с нескрываемым раздражением в голосе поинтересовался он. — Может, подгузников вам со Стрижом купить упаковку? — подмигнул Палыч под громкий смех своих приближенных. Не смеялись лишь трое: белобрысый японец, ни черта не понимавший по-русски, Стриж да я.
— Обойдемся. — проворчал Стриж, поднимаясь из-за стола. — Поехали, Саня, на разведку. Время не терпит, отработаем свое и рванем домой.
Это что-то новенькое, решил я, вслед за ним направляясь к выходу. Раньше Стриж не баловал меня вежливым обращением и иначе, как Айболитом, не называл. Впрочем, виноват. Еще пару раз он обзывал меня уродом. Теперь же, после небольшой стычки с Палычем, Стриж явно разглядел во мне союзника. А может, просто начал понимать своей шишковатой головой, что братва Киная, с которой он вчера так жизнерадостно обнимался на вокзале, по сути своей — дикие волки, и в случае чего они разорвут нас на куски, не задумываясь. А случай такой им представится очень скоро: как только будет ликвидирован Зима, Кинай даст своим ребятам команду «фас». Кто тогда поможет Стрижу унести ноги? Кроме меня, пожалуй, некому будет, самодовольно рассудил я, устраиваясь на заднем сиденье джипа рядом со Стрижом.
— Сначала в магазин. — на всякий случай напомнил я Кащею, сидящему рядом с водителем, мрачным Леней. — Мы со Стрижом никак не рассчитывали оказаться в таких холодных краях.
Стриж сердито глянул на меня и тяжело вздохнул. Видимо, воспоминания об утраченной сумке с заботливо уложенными шмотками еще терзали его нежную, но рачительную душу.
— Да заедем, заедем, — кивнул Кащей, благодушно щурясь под яркими лучами солнца, брызнувшего вдруг на лобовое стекло сквозь разрывы в тяжелых серых тучах, — Лень, рули сперва в «Ташодано» — приоденем пацанов, в натуре.
В «Ташодамо», магазине готовой одежды, я напялил на себя дорогущее кожаное пальто с песцовым воротником и принялся вертеться перед зеркалом, ощущая себя по-настоящему крутым парнем. Подошедший Кащей окинул меня критическим взглядом и посоветовал:
— Снимай, к едрене фене.
— Почему? — удивился я.
— Ты ж стрелок, тебе надо что-нибудь неброское подобрать, — пояснил он, оглядываясь вокруг, — Вот, куртяк в самый раз на тебя: и легкий, и не длинный, бегать будет удобно.
С этими словами Кащей всучил мне неказистую черную пуховую куртку с капюшоном.
— Да, — разочарованно протянул я, нехотя стягивая с себя роскошное пальто. Возразить что-либо Эдику было сложно.
Стриж, изначально тоже положивший глаз на такое пальто, но не нашедший себе подходящего размера, злорадно ухмыльнулся.
В куртке я выглядел настолько невзрачно, что желание разглядывать обновку в зеркале пропало после первого же взгляда.
— Поехали, чего там. — махнул я рукой, — Не на званый ужин наряжаемся, в самом деле.
Всю дорогу до Отару я молчал и старался не смотреть на Стрижа. Этот проныра умудрился накупить себе на халяву кучу разного барахла, всякий раз уверяя Эдика, что именно эта вещь ему необходима больше других. Эдик сначала пробовал возражать, но потом плюнул и попросту оплатил покупки Стрижа. Теперь мой земляк сиял, словно солнечный зайчик в весенней луже, всем своим видом раздражая меня до глубины души. Лишь когда мы выехали на трассу за пределы Хокадате, и стрелка на спидометре джипа легко убежала за число 200, замерев на пределе, я не выдержал и поинтересовался:
— У вас всегда так гоняют? А гаишники японские что?
— Скоростное шоссе, — пояснил, обернувшись ко мне и ничуть не следя за прямой, как стрела, дорогой, Леня. — Здесь медленней ездить нельзя. Если «чайник» и руля боишься, то для таких есть трассы поплоше. Но «чайников» здесь мало, для японцев две сотни в час — норма. Наши, бывает, бьются с непривычки, не умеют гоняться на таких скоростях. Но потом ничего, привыкают.
— А если гололед? — не выдержал я. — Тоже две сотни из телеги выжимаете?
— Какой еще гололед? — страшно удивился Леня. — Здесь трассы с подогревом, чудила.
Окончательно уделав меня последней фразой, он усмехнулся и сунул в рот сигарету. Я тоже закурил, недоверчиво приглядываясь к многорядному шоссе. Наличие на белом свете дорог, и не просто идеально ровных, да еще и с подогревом, никак не умещалось в моем сознании. Асфальтированные тропы, по которым я колесил в России, казались мне теперь в лучшем случае не слишком разбитыми. «Умеют же люди делать. Обзавидоваться можно», — вздохнул я, отрывая взгляд от бегущей рядом темной полосы шоссе.
Минут через сорок мы въехали в Отару, небольшой портовый городок на побережье Японского моря. Не знаю, возможно, в теплое время года он зелен и жизнерадостен, но сейчас показался мне серым, сливающимся со свинцом неба и блеклой моросью вновь припустившего снега. Покрутившись по городским улицам, Леня припарковал джип в центре, возле небольшого отеля.
— «Рикаво», — пояснил он, откидываясь назад. — Контора Зимы здесь.
— Здесь и пристрелить бы урода, — мечтательно сказал добрый Эдик, искупав ноздри в кокаине, — но вряд ли это у нас получится.
— Почему? — удивился Стриж, — Место хорошее, если засесть с винтовкой в любой из высоток…
— Ага, иди, засядь. — кивнул Кащей, потирая слезящиеся, как у больной собаки, глаза, — Кругом все офисы и банки, на входе охрана, и белого, да еще с такой рожей, как у тебя, на пушечный выстрел не подпустят.
Зная, как болезненно Стриж реагирует на замечания по поводу своей внешности, я не преминул подыграть Эдику:
