Далее следуют «чудодейственные белила», например, «жемчужные белила для идеального цвета лица», изготовленные из толченого жемчуга и белых или бледных кораллов, толченого висмута, растворенного в азотной кислоте; получившуюся пудру следует промывать до полного исчезновения запаха азотной кислоты. Эту пудру вмешивают в мази или растворяют в воде, настоянной на кувшинках, лилиях и др. Против веснушек и загара, считавшихся вульгарностью, очень хороша «косметическая бычья желчь». К ней следует добавить квасцы и соль и две недели держать на майском солнце, затем всыпать измельченный в порошок и растворенный в винном уксусе фарфор, добавить буру, сперму лягушки (при этом ничего не говорится о том, как ее добыть), камфору, сулему, жженый сахар и снова выставить на солнце на десять-двенадцать дней. Наносить на лицо перед выходом из дома и не смывать до вечера. Все несовершенства кожи исчезают также благодаря жидкости, полученной путем дистилляции полудюжины потрошеных щенят и крови теленка; или же можно протирать лицо уксусной настойкой голубиного помета, семян льна и ячменной муки. Для свежести лица нет ничего лучше уксусного отвара красного сандала с добавлением квасцов. Бразильское дерево, квасцы, уксус, лимоны используются похожим образом для придания лицу румянца.
К радости дам (хоть все эти средства наносят непоправимый вред их здоровью), автор ничего не упустил. Он рассказывает, как удалить нежелательные волосы, как потолстеть, как добиться красоты ногтей или безупречной формы бюста, приводит рецепты для обесцвечивания волос и окраски их в черный, серебристый или рыжий цвет, способы изготовления краски для бровей и мужской бороды, указывает, как сделать порошок для отбеливания зубов, в который входят кораллы, оленьи рога, пемза, останки каракатицы. Приводится множество рецептов для обезжиривания и смягчения кожи рук, а также лосьонов для их отбеливания. Здесь же — пять советов, как при помощи апельсина, розы и жасмина надушить перчатки. Есть на этих страницах и кое-что для облысевших — правда, рецепты не всегда соблазнительны. Потерявшим волосы предлагается сжечь в печи пчел, подмешать к полученному пепел семян льна, высыпать смесь в отвар ящериц, утопленных и сваренных в масле, и держать полученное снадобье на солнце в течение двадцати дней. Наносить на голову на облысевшие места, и вскоре отрастут длинные и густые волосы. В другом рецепте используются улитки, мошки, осы, пчелы, пиявки и жженая соль. Все это надо хранить в погребе в горшке с мелкими дырочками, через которые вытекает «маслянистая жидкость», которую следует втирать в облысевшие участки головы. Тайный смысл этих рецептов ясен: все дело в сере. Эти создания, включая ящериц, относятся к сатанинскому миру. Дьявол кроется не только в деталях, но и в волосах, и хотя маслянистость упомянутой жидкости ничего не говорит о ее запахе, он, вероятнее всего, неприятен и небогоугоден.
Разумеется, все эти старинные специалисты по красоте давали пустые обещания. Они продавали отчаявшимся женщинам, вынужденным им верить, иллюзию вечной соблазнительности. Однако источник молодости, который чудесным образом открывался в этих сборниках тайных знаний, часто смердел. За исключением рецептов, основанных на цветах и травах, которых в сборниках довольно много, все эти снадобья зловонны. В помещениях, где готовились и продавались все эти мнимые панацеи, стоял тошнотворный запах — как и в домах и дворцах бесчисленных клиенток. Несмотря на добавление разных отдушек, в богатых домах было больше вони, чем в трущобах бедняков, у которых не было денег, чтобы следовать моде. Еще важнее, что как только девушка взрослела, над ней нависала угроза старения. Чем больше дамы боролись за вечную молодость, по которой вздыхали поэты, тем сильнее они разрушали свое здоровье. Ядовитая продукция расходовалась без всякой меры: ей умащали лицо, голову, руки и иногда скрытые части тела. Все эти средства лишь добавляли дурных запахов к тем, что были вызваны болезнью или возрастом. Клиентки, попавшие в ловушку к врачам (которые мало чем отличались от Диафуаруса
[247], высмеянного Мольером), послушно экспериментируют с косметическими средствами. Средства эти тем временем нередко соответствовали крайне негативному христианскому отношению к телесной оболочке. Белое, сияющее легким румянцем лицо, идеально гладкая кожа — на деле лишь религиозная фантазия о целомудренной юной девушке, которой предстоит выйти замуж и нарожать детей, к вящему удовольствию мужчин. Действительность не так прекрасна: существование женщины считается очень грустным, ее ждет закат, страдание, а потом смерть. Врачи могут лишь замаскировать разрушительное действие времени. Для этого они регулярно пользуются рецептами колдунов и магов, иногда не без чертовщины — например, когда предлагается использовать фекалии, отвратительных животных, яды. Как и при борьбе с чумой, они создают вокруг демонстрируемых частей женского тела душистый ореол. Созданная ими ароматная броня для кокеток пахнет одновременно и отвратительно из‐за различных элементов животного и минерального происхождения, и пленительно, так как в ее состав входят опьяняющие духи. При приближении к этим дамам думаешь скорее о смерти, нежели о любви, потому что мускусные ноты подчеркивают дурной запах макияжа (а равно и запах, вызванный болезнью или преклонным возрастом). Оценить красоту можно лишь с приличного расстояния, потому что, стоя рядом с красоткой, невозможно обмануться. По крайней мере, вполне вероятно, что подобное пускание пыли в глаза несет в себе важный социальный смысл. Существование женщины делится на две неравные части: мимолетную юность и бесконечную дальнейшую жизнь, полную сожалений о прошедшем или небывшем.
Во всем этом ощутимо абсолютное неприятие женской старости. Придворные кокетки должны считаться теми, кем не являются. Им проще сделать прическу, чем привести в порядок кожу лица. Вот почему моралисты клеймят позором использование волос мертвецов, а Скаррон смеется над подобной практикой. Тем не менее парики пользовались бешеным успехом и у мужчин и у женщин. Кроме того, считалось, что натуральная шевелюра девушек и дам своим видом и запахом привлекает мужчин и не дает им сосредоточиться на малоприятных лицах-масках. Согласно моде 1630 года прическа делилась на три части: верхняя, с шиньоном, называемым кульбитом; челка надо лбом, сначала короткая, позже завитая, иногда разделенная посередине, называемая гарсет; два пышных локона, спускающихся на уши и распадающихся на мелкие кудряшки (ил. 10). Перья, ленты, драгоценные камни, прикрепленные к шиньону, притягивают мужские взгляды. Ну а мужские носы подают сигналы желания, потому что напудренные волосы красавиц пахнут ирисом, пудрой а-ля марешаль, шипром или мускусной фиалкой. Юные прелестницы, пользовавшиеся успехом у поэтов Плеяды, удостаивались похвалы за светлый, иногда искусственный, цвет волос и восхитительные ароматы, окружавшие их головы. При Людовике XIV мода остается прежней. Роскошь становится опьяняющей: на дамах сверкают жемчуга, бриллианты, прочие драгоценности, а чувственные духи, как предполагается, делают их желанными, несмотря на толстый слой пудры и румян
[248]. Сверкающие украшения дам могут сравниться лишь с их ольфактивной привлекательностью. Широкие платья, носимые при дворе, а также правила этикета, согласно которым личное пространство становится больше, чем это было раньше, мешали вдыхать ароматы раскрашенных кукол, прятавших под одеждой душистые саше, скрывавшие запах пота.
