– Правда? – Энтони с задумчивым видом отхлебнул крюшона. – А я проверил бухгалтерские книги и не нашел в указанном вами временном промежутке ни следа Анахиты Чаван.
– Если верить ее рассказу, она точно работала здесь, хотя, возможно, недолго. Нянчила Элинор, племянницу вашего дедушки.
– А, дочь Селины Фонтейн! По словам мамы, считалось, что Селина бросила пятно на репутацию семьи. Она вышла за французского графа, уехала во Францию и с тех пор почти не бывала здесь.
– Жаль, – сказала Ребекка, – по записям, она очень славная. Простите, Энтони, неужели вас не интересует прошлое вашего рода? Я бы обрадовалась случаю узнать больше о своих предках.
– Не могу с вами согласиться, – внезапно разволновавшись, ответил Энтони. – В случае моей семьи, как говорит миссис Треватан, меньше знаешь – спокойнее спишь.
– Может, и так, однако события, о которых я читаю, произошли почти сто лет тому назад. Никому не повредит, если вы узнаете больше о людях, которые жили здесь до вас.
– Думаете, нужно? – Энтони смотрел на нее, как ребенок, спрашивающий совета у матери.
– Наверное, это слишком американский подход, но я всегда предпочитала знать факты, – пожала плечами Ребекка.
– Возможно, вы правы и мне следует прочесть документ, показавшийся вам столь увлекательным, – наконец согласился он.
– Извините, Энтони, зря я вмешалась не в свое дело.
– А этот мистер Малик показался вам хорошим человеком?
– Ну, по-моему, ему от вас ничего не нужно, он просто хотел поговорить о своей прабабушке.
– Ладно, подумаю. А какие у вас планы на выходные? – внезапно переменил предмет Энтони. – Должен признаться, я несказанно рад перерыву, благодаря которому мой собственный дом вновь оказался в моем распоряжении.
– Могу представить! Я вас завтра тоже не побеспокою, – поспешно произнесла Ребекка. – Попрошу Грэма отвезти меня в ближайший городок, нужно купить какую-нибудь одежду. Я почти ничего не взяла с собой, а здесь теплее, чем я ожидала. А потом я хотела осмотреть местные достопримечательности. Посоветуете что-нибудь интересное?
– Когда я сказал, что рад оказаться один, я не имел в виду вас. На самом деле могу даже устроить вам экскурсию. Вряд ли кто-нибудь знает эти места лучше меня.
– Вовсе ни к чему! Полагаю, вам не слишком приятно все выходные играть роль экскурсовода.
– Нет, серьезно, я с удовольствием покажу вам окрестности. Миссис Треватан сказала, что вы отказались от приглашения на ужин, так что встретимся на террасе, скажем, в десять утра?
– Ладно, если вы настаиваете, – согласилась Ребекка, – хотя я на самом деле не хочу вас беспокоить.
– Никакого беспокойства. Лучше расскажите, как продвигаются съемки.
Ребекка стала рассказывать ему о фильме и с облегчением увидела, что лицо Энтони разгладилось, напряженность исчезла.
– Конечно, главная звезда картины – само поместье. Все от него в восторге, и оно будет потрясающе смотреться на большом экране.
– По крайней мере, Астбери-холл в кои-то веки заработает на свое содержание, – вздохнул Энтони. – Горькая ирония заключается в том, что именно благодаря отсутствию средств на реконструкцию моя усадьба так подходит для съемок вашего фильма.
– Мне здесь очень нравится, несмотря на старомодные удобства, – с улыбкой ответила Ребекка.
– Правда? Вам правда нравится?
– Да, очень.
– Я рад, – сказал Энтони, и его лицо озарилось детской улыбкой.
Когда вышедшая на террасу миссис Треватан объявила, что ужин готов, Ребекке стало даже неловко: так она обрадовалась, что можно улизнуть к себе наверх и перекусить в одиночестве.
На следующее утро Ребекка проснулась разбитая, с тяжелой, будто с похмелья, головой.
Не слишком ли много я выпила? – подумала она. Интересно, сколько алкоголя во вчерашнем коктейле?
Ровно в девять в спальню прибыла миссис Треватан с подносом, на котором стояли чай, тост и отварное яйцо.
Ребекка села в кровати, чувствуя легкое головокружение, и безуспешно попыталась что-то съесть. Проглотив таблетку ибупрофена, она натянула джинсы с футболкой и спустилась вниз.
Энтони ждал ее на террасе.
Они спустились на дорожку, где стоял древний «Рейндж-ровер».
– Добро пожаловать на борт! Простите, вы, наверное, к такому не привыкли, – извиняющимся тоном сказал Энтони.
Сев в машину, Ребекка скользнула взглядом по клетчатой рубашке и старому твидовому пиджаку. «Очевидно, у лорда Астбери нет другой одежды. Надеюсь, миссис Треватан хоть иногда их стирает», – подумала она.
– Думаю, надо отвезти вас в Эшбертон. Там есть какие-то магазины одежды, – рассуждал по дороге Энтони. – Затем можно поехать в Уайдком и пообедать в пабе. А Дартмур хотите посмотреть? Туда приятней всего ехать на лошади, но вы, наверное, не ездите верхом?
– Вообще-то, езжу, – обрадовалась Ребекка. – Пришлось научиться несколько лет назад, когда снималась в вестерне. Правда, это было в Монтане, и меня учили настоящие ковбои, так что мой стиль езды не слишком аристократичен.
– Вот как! К сожалению, наши конюшни уже не те, что в старые времена. Я сдал их в аренду девушке, у которой школа верховой езды, а она в счет оплаты ухаживает за парой моих лошадей. Я и в молодости не особо любил верховые прогулки, а теперь еще и спина выкидывает шутки. Можете брать лошадь, когда захотите.
– А знаете, с удовольствием! – согласилась Ребекка.
– Кстати, я долго думал над вашими вчерашними словами. Утром связался с господином Маликом и пригласил на ланч. Он приедет завтра. При одном условии…
– И что за условие?
– Если вы придете тоже. В конце концов, это ведь вы убедили меня встретиться с ним.
– Спасибо, с радостью, – согласилась Ребекка. – И еще, Энтони, раз уж такое дело, может быть, вам стоит прочесть хотя бы начало истории его прабабушки. Она действительно очень увлекательна.
Лорд Астбери в замешательстве посмотрел на нее:
– Вы обещаете, что в нашем семейном шкафу действительно нет скелетов?
– Никаких скелетов. Во всяком случае, я до них не дошла. Анахита рассказывает о своем детстве в Индии. Пока читала, я с головой ушла в удивительный незнакомый мир, мне даже захотелось попасть в эту страну. Анахита была компаньонкой принцессы и жила в прекрасном дворце, а затем их отправили в Англию, в пансион.
– Теперь я вижу связь, – задумчиво произнес Энтони. – Мой прадедушка за несколько лет до смерти занимал должность министра-резидента в Куч-Бихаре.
– Да. И у меня сложилось впечатление, что он любил Индию, а ваша прабабушка, Мод, – нет.
– Точно. К несчастью, она мало что любила, а нас, мужчин, просто ненавидела, – с чувством добавил Энтони.
