– Да, Анни, женой. А что тебя удивляет? Я не могу без тебя жить. Ты знаешь более вескую причину для женитьбы?
– Нет, но…
– Никаких «но». – Дональд приложил палец к моим губам, обхватил меня за плечи и прижался теснее. – Ты знаешь, что мне сейчас непросто. Чтобы решить все вопросы, нужно время. Тем не менее ты должна знать: я намерен на тебе жениться. Надеюсь, ты понимаешь, что, выйдя за меня, ты не станешь хозяйкой великолепного дома. После продажи усадьбы почти ничего не останется, тем более что я должен на вырученные деньги приобрести достойное жилье для матери. Мы могли бы пожить пока здесь, в Лондоне, а когда появятся дети, подумать о покупке небольшого дома за городом.
Тут я не выдержала и расплакалась.
– Что с тобой, милая?
– Мне просто… – Я высморкалась и начала заново: – Мне даже в голову не приходило, что ты хочешь связать свою жизнь со мной.
– А ты разве не хочешь? – Дональд казался удивленным и расстроенным.
– Как ты не понимаешь: я не смела даже мечтать об этом! Мы из разных миров. Я – индийская медсестра без гроша в кармане, а ты – отпрыск аристократического рода.
– Ты тоже из аристократического рода в своей стране.
– Да, но наша семья пережила тяжелые времена. Видишь ли, моя мама вышла замуж по любви.
– Вот и ты выйдешь по любви, – улыбнулся он.
– Дональд, пойми, против нашего брака будет возражать не только твоя мать. В Англии я не раз сталкивалась с предрассудками относительно моей расы и цвета кожи. Ты уверен, что будешь счастлив с индийской женой?
– Я в восторге от твоего цвета кожи, – сказал он, целуя меня в шею, – а если кому-то не нравится, то пусть помалкивают.
За эти слова я полюбила бы его еще сильнее, будь такое возможно.
– Ты – удивительный человек, Дональд Астбери.
– А ты – необыкновенная девушка. Я тебя обожаю.
На следующий день Дональд уехал в Девон, а я начала мечтать, как мы будем жить вместе. Шкатулка, в которой я хранила свои истинные чувства, треснула и раскололась.
24
После отъезда Дональда я с головой погрузилась в учебу, на которой до тех пор не могла сосредоточиться. Что бы ни уготовила нам судьба, я хотела добиться совершенства в своей профессии.
Говорят, если женщина чувствует себя любимой, она сияет счастьем и уверенностью в себе, которые делают ее неотразимой. Никогда раньше я не получала столько приглашений на танцы и свидания от врачей нашей больницы.
– Ты прямо нарасхват, – заметила одна из моих товарок, когда я в очередной раз отвергла приглашение симпатичного молодого хирурга. Впервые в моей жизни так оно и было.
Лишь много позже я поняла: нельзя принимать как должное быстротечные мгновения счастья, подаренные нам судьбой. Еще вчера я казалась себе непобедимой, а сегодня все закончилось. Через неделю после отъезда Дональда в Девон я получила письмо, которое переправила мне Селина.
Дворец Куч-Бихар
Куч-Бихар,
Бенгалия
Декабрь 1918
Дорогая моя Анни!
Не знаю, где ты живешь после возвращения из Франции. Я почему-то подумала, что ты можешь быть в Астбери. Возможно, ты написала мне свой новый адрес, но всем известно, как медлительна наша индийская почта. Мы очень гордимся твоей работой на фронте. Надеюсь, у тебя все хорошо, и после этих четырех безумных лет ты наконец сможешь найти свой путь.
Именно поэтому мне так трудно писать это письмо: я вновь вынуждена отвлечь тебя от твоей собственной жизни. И все-таки мне нужна твоя помощь.
Как ты знаешь, Индира давно влюблена в принца Варуна. Когда закончилась война, мы начали приготовления к ее свадьбе. Однако она наотрез отказывается выходить замуж за махараджу Дарампура. Мы пытались ее убедить, объясняя, что у нее нет выбора, – можешь представить, какой вспыхнет скандал, если она откажется. Махараджа – хороший человек, хотя немного старше ее. Индира обязана выполнить свой долг перед семьей, что бы ни говорило ей сердце.
В настоящее время она отказывается от еды и не встает с постели. Заявила, что скорее умрет, чем выйдет за нелюбимого. Мы не можем привести ее в чувство, и я умоляю тебя, милая Анни, вернуться домой, хотя бы на короткое время и помочь нам объяснить Индире, в чем состоят ее обязанности. Она тебя любит и уважает. Ты – единственная, кого она послушает.
Я оплатила билет первого класса с открытой датой, поскольку не знаю, когда до тебя дойдет это письмо. Тебе нужно только связаться с судоходной компанией P&O и назначить точную дату.
Наверное, я прошу слишком многого, но, кроме всего прочего, ты давно не бывала в родной стране, а мы тебя очень любим.
Милая Анни, ты нам нужна.
С любовью и наилучшими пожеланиями, Айеша.
На письме стояла королевская печать. Присев на узкую койку в общежитии, я отдалась воспоминаниям. За последние годы я так погрузилась в новую английскую жизнь, что почти забыла дворец и лица людей, которые когда-то так много для меня значили.
В голове кружил водоворот мыслей, которые постепенно вытеснила одна: «Что скажет Дональд?»
Безусловно, махарани просила слишком многого: как я могу бросить все и вернуться, пусть ненадолго, к жизни, с которой попрощалась несколько лет назад? Я взволнованно ходила по комнате, постепенно начиная понимать, что даже если я пробуду там всего две недели, дорога туда и обратно займет без малого два месяца. Махарани не могла найти более неудобное для меня время.
С другой стороны, я отдавала себе отчет: всем, чего я добилась в жизни, всем, что у меня есть, я обязана Айеше и ее семье. Они поддерживали меня и помогали, как никто другой. В прошлую нашу встречу махарани предоставила мне выбор, сейчас – нет.
– Очень жаль, – сказала на следующее утро старшая медсестра, когда я сообщила, что вынуждена срочно ехать в Индию по семейному делу. – А когда вы сможете вернуться?
– Надеюсь, не позднее, чем через три месяца, – ответила я.
– Тогда мы дадим вам отпуск по семейным обстоятельствам, оставив за вами место и в больнице, и в колледже. Мы не хотим вас потерять.
– Мне очень жаль, что подвела вас, но я должна ехать. Это очень важное дело.
– Вы ведь вернетесь, сестра Чаван?
– Обязательно вернусь. – Я встала и улыбнулась. – Теперь вся моя жизнь – в Англии.
Как и предложила махарани, я обратилась в судоходную компанию и оформила билет на ближайшее судно в Индию. Затем отправила телеграмму, когда приезжаю, и стала набираться духу, чтобы сказать Дональду, который должен был на днях вернуться из Девона. Как я и предполагала, он пришел в ужас.
– Это невозможно, Анни! Ты обязательно должна ехать?
