На лице Ральфа отразилось неподдельное удивление.
– Вот как? Вы готовы расстаться с родовым гнездом, которое олицетворяет историю вашей семьи и принадлежит ей, насколько мне известно, с семнадцатого века?
– Если придется, я это сделаю. В данный момент поместье превратилось в обузу, и если я не изыщу средства, чтобы расплатиться с долгами и восстановить дом, а я предпочитаю смотреть правде в глаза, то я его продам.
Ральф задумался:
– Где же вы будете жить?
– Понятия не имею. Главное для меня – обеспечить достойное существование нам с матерью, а также моей будущей жене и детям.
– Кажется, я недооценил вас, молодой человек. За свою жизнь мне приходилось принимать множество сложных финансовых решений, не руководствуясь при этом эмоциями. Я встречал очень мало людей, которые способны смотреть на такие вещи с практической точки зрения, особенно когда речь идет о семейном наследии.
– Уверяю вас, Ральф, в конце недели я встречаюсь с потенциальным покупателем, господином Кингхорном, и намерен сообщить ему о своем окончательном решении.
– То есть о продаже?
– Да. Честно говоря, у меня нет выбора.
– Ваша мать будет вне себя от горя.
– Как вы заметили, я не должен руководствоваться эмоциями.
– А вы говорили об этом с Вайолет? – спросил Ральф.
– Нет, но я предполагаю, что если она любит меня и хочет выйти за меня замуж, то ей не столь важно, где мы будем жить.
Увидев выражение лица своего собеседника, Дональд не удержался от улыбки.
– Да, конечно, – помолчав, согласился Ральф. – А когда вы заплатите долги, у вас что-нибудь останется?
– У меня будет достаточно средств, чтобы купить что-нибудь за городом и сохранить за собой наш лондонский дом.
– Ясно.
– Надеюсь, этого хватит, чтобы удовлетворить требования вашей дочери?
– Я правильно понял, что вы просите руки Вайолет?
– Да, – ответил Дональд, – хотя после нашего разговора я понимаю, что вы можете счесть неразумным дать свое согласие. Я не в состоянии дать ей то, что могут другие претенденты.
– Послушайте, молодой человек, несмотря на то что я сейчас сказал, даже я понимаю, что деньги – не самое главное. Меня больше волнует счастье моей дочери. Вы говорили с ней о своих чувствах?
– Нет. Я полагал, что надо сначала побеседовать с вами.
– Ну, молодой человек, дали вы мне пищу для размышлений… Однако я склоняюсь к мысли, что главное слово – за Вайолет.
– То есть вы разрешаете мне попросить ее руки?
– Да. Только на вашем месте я не стал бы говорить ей о необходимости продажи имения. Вы ведь понимаете: если она примет ваше предложение, этого не будет. Я – отец, и я хочу для своей маленькой девочки всего самого лучшего.
Ральф выцедил остатки бренди и бросил на собеседника тяжелый взгляд.
– Должен признать, Дональд, что я в вас сомневался, но ваша искренность произвела на меня самое приятное впечатление. Думаю, вы станете хорошим мужем для моей дочери.
– Спасибо, Ральф, я рад.
– Я счастлив, если моя дочь счастлива. Не присоединиться ли нам к дамам?
Когда Ральф с Дональдом вошли в комнату, все женщины выжидающе посмотрели на них, словно что-то почувствовали.
– Я – на боковую, – объявил Ральф. – Сисси, составишь мне компанию?
– Конечно, милый. – Сисси поцеловала дочь и вслед за мужем вышла из комнаты. За ними последовала и Мод.
– Вот мы и одни, – неловко произнес Дональд.
– Да, – ответила Вайолет.
Дональд сел в кресло напротив нее.
– Знаешь, я только что говорил с твоим папой о том, как сильно буду скучать по тебе, когда ты вернешься в Нью-Йорк.
– Правда? – Девушка удивленно распахнула глаза.
– Да, Вайолет. Ты, должно быть, заметила, что за последний месяц я очень к тебе привязался.
– Очень мило с твоей стороны, Дональд, спасибо.
– И мы с твоим отцом обсуждали, как я могу заставить тебя остаться здесь.
– Что?
– Ну… – Дональд набрал в грудь воздуха. – Вайолет, я понимаю, что тебе это может показаться плохой идеей, ведь я не знаю, что ты ко мне чувствуешь… Но я понял, что очень сильно тебя полюбил. И подумал, что могу спросить… э-э… не хочешь ли ты стать моей женой?
На ее губах промелькнула улыбка.
– Дональд Астбери, вы делаете мне предложение?
– Да, извини, если это прозвучало немного странно. Не каждый день предлагаешь девушке стать твоей женой. – Дональд снова глубоко вдохнул, встал перед Вайолет на колено и взял ее за руку. – Вайолет Драмнер, я прошу вас сделать меня самым счастливым человеком на свете, оказав мне честь стать моей женой.
Она посмотрела ему в глаза, но ничего не ответила.
Почувствовав неловкость, Дональд продолжил:
– Я понимаю, что ваше сердце может принадлежать другому, и обещаю принять отказ, как мужчина.
Вайолет запрокинула голову и звонко рассмеялась:
– Ты имеешь в виду Гарри Чарлсуорта?
– Честно говоря, да.
– О, Дональд, Гарри никогда не питал ко мне романтических чувств. Он вообще не интересуется девушками, если ты понимаешь, о чем я.
– Ты хочешь сказать, что он гомосексуалист?
– Конечно! Разве не видно?
– Я понятия не имел.
– Ну что ж, Гарри всегда останется моим лучшим другом. Мы с ним только и говорили что о тебе. Он сказал, что ты – темная личность.
– Неужели?
– Да. В прошлом году по Лондону ходили слухи, что у тебя есть какая-то таинственная женщина, которую ты от всех скрываешь.
– Надо же, я и не знал, что за мной пристально следят.
– Ты – наследник крупного состояния, Дональд, разумеется, за тобой следят! Прежде чем ответить, я хочу знать, правда ли это. У тебя была тайная любовь?
Дональд лихорадочно пытался придумать достойный ответ, зная, что от этого зависит его судьба.
– У меня действительно была женщина, но уверяю тебя, Вайолет, все давно закончилось.
– Честно?
– Совершенно честно. – Дональд сам впервые поверил, что это так.
– Откровенно говоря, ты меня удивил. Мне казалось, что я тебя не интересую, – призналась Вайолет.
– Правда?
– Ага, – мило покраснела девушка. – Иначе ты бы давно понял, насколько мне небезразличен.
– И сейчас тоже?
– Конечно, Дональд! Как ты можешь сомневаться? В последние недели я делала все, чтобы тебе это показать. Неужели ты ничего не замечал?
