Наша первая ночь тоже прошла хорошо. В. была прекрасна в шелковой ночной рубашке, которая понравилась мне гораздо больше, чем гора кружев, в которой она выходила замуж, и думаю, все прошло удовлетворительно. Конечно, не так, как с А., но я понимаю, что такого уже не будет. Отныне я женатый человек и постараюсь быть хорошим мужем. В. – милая девушка, и она этого заслуживает. Нужно собирать вещи – завтра утром мы с мамашей и папашей Драмнерами отправляемся в Америку.
Месяц спустя Селина сидела в гостиной особняка на Белгрейв-авеню, рассматривая фотографии брата и его невесты в «Татлере».
Дональд заезжал к ней перед свадьбой – сообщить, что убедил мать позвать на торжество их с Генри и маленькую Элинор. Селина тогда спросила, счастлив ли он.
– Насколько возможно, – ответил Дональд и заговорил о другом.
Селина приехала на Белгрейв-авеню во второй половине дня, чтобы собрать последние вещи, которые нужно было перевезти в их с Генри новый дом в Кенсингтоне. По возвращении Дональда с Вайолет из свадебного путешествия дом на Белгрейв должен был перейти в их полное распоряжение. Горничная упаковывала всякие мелочи в спальне наверху.
Селина услышала звонок. Через несколько минут в дверь просунулась голова экономки.
– Извините, графиня, вас хочет видеть какая-то… иностранка. Она еще вчера приходила: якобы несколько месяцев назад оставила здесь вещи, но я отправила ее восвояси.
– Правда? А как она назвалась?
– Какая-то Анахита.
У Селины замерло сердце.
– Пожалуйста, проведите ее ко мне, – с трудом овладев собой, сказала она.
В комнату вошла Анни, исхудавшая и бледная, как смерть.
– Здравствуй, Селина. Я пришла за чемоданом, который оставила здесь перед отъездом.
– Садись, Анни, я попрошу сделать тебе чай.
– Спасибо.
Она села, Селина отправила горничную за чаем и сказала:
– Что с тобой случилось, Анни? Где ты пропадала? Ты ужасно выглядишь. Мы с Дональдом с ума сходили от волнения.
– Это долгая история. Во Франции я заболела. Вернулась в Англию и много месяцев пролежала в больнице.
– Анни, почему ты не связалась со мной? Я бы непременно помогла.
– Я знаю, Селина, и очень благодарна тебе, но я очень сильно болела и не могла написать. В жизни случаются всякие… неожиданности.
– Мне так жаль, что ты заболела…
– Спасибо. Я уже выздоравливаю, мне с каждым днем лучше. – Анни впервые едва заметно улыбнулась.
– А где ты живешь? – спросила Селина, понимая, что девушка не хочет говорить о причинах своего исчезновения.
– Моя школьная подруга Шарлотта предложила пожить у нее в Йоркшире, пока не окрепну. У ее отца там дом, и мы… я там живу. Когда наберусь сил, вернусь в Лондон и найду работу.
– Почему ты не обратилась к кому-то из нас? – недоумевала Селина.
Горничная принесла чай.
– Из Парижа я отправила Дональду длинное письмо, в котором сообщала, что буду отсутствовать некоторое время, и просила дождаться меня. И после этого ему писала. Он не получал моих писем?
– Нет, он ничего не получал – с тех пор как ты приехала в Калькутту.
Анни побледнела, судорожно сжав чашку.
– Как Дональд? – спросила она.
– У него все хорошо, даже очень, только он… уехал за границу на лето… – Селина не знала, как сказать этой печальной, изможденной женщине правду.
– Понятно. Значит, я не увижу его еще несколько месяцев… – Анни слабо улыбнулась. – Что ж, мы ждали больше, подождем и меньше.
– Конечно. – Селина чуть не расплакалась от отчаяния.
Анни осторожно отхлебнула чай:
– А где именно сейчас Дональд?
– Сейчас в Нью-Йорке, а затем до конца лета пробудет в Европе.
– Как я понимаю, он продал имение, и ему пришлось уехать?
– Нет, Анни, Астбери не продали.
– Правда? Я рада за Дональда. Он не хотел его продавать.
– Да. Хорошо, что ты меня застала. Я приехала собрать вещи – переезжаю в наш с Генри новый дом в Кенсингтоне. Мы ждем второго ребенка.
– Как чудесно, Селина, что твоя любовь пришла к такому счастливому завершению! – радостно сказала Анахита.
– Да, все замечательно.
Пока Анни пила чай, Селина окончательно решила ничего не рассказывать. Не ее дело говорить этой несчастной, которая писала Дональду и просила дождаться, что ее любимый женился на другой.
– Можешь попросить горничную найти мой чемодан? – спросила Анни. – Он должен быть у Дональда в спальне.
– Конечно. Дашь мне свой адрес? Я передам его брату, как только он вернется.
– Спасибо.
Отправив горничную за чемоданом, Селина отыскала в ящике стола бумагу и ручку.
– А теперь скажи честно, Анни, тебе нужны деньги?
– Нет, спасибо, мне хватает, – гордо ответила она.
Селина протянула ей ручку:
– Напиши адрес, а я дам тебе свой. Если что-то понадобится, пока Дональд в отъезде, пиши мне. Обещаешь?
– Хорошо, но я скоро устроюсь на работу, – ответила Анни.
Тем временем горничная принесла чемодан.
– А у тебя нет нью-йоркского адреса Дональда? Я бы ему тоже написала. Если он не получил моего письма, то, наверное, волнуется.
– У него нет постоянного адреса, – солгала Селина. – Когда он позвонит, я скажу, что ты заходила. Он очень обрадуется, что ты жива и здорова.
Анни поставила чашку на стол, и ее взгляд скользнул по журналу с фотографиями.
– Это Дональд? – спросила она, наклоняясь поближе.
– Да, на каком-то приеме…
Слишком поздно: Анни схватила журнал.
«Журнал «Татлер» рад сообщить своим читателям о свадьбе года. Лорд Дональд Астбери женится на Вайолет Драмнер…»
– Он… женился? Я… Почему ты не сказала? Как ты могла!
– Анни, я…
– Не могу поверить, что он женился… я ведь просила его дождаться… – Она бессильно уронила голову на руки.
– Дональд не получал от тебя известий больше года. Твоя подруга Индира сообщила, что из Парижа ты поехала в Англию. Когда ты не объявилась, Дональд решил, что ты его больше не любишь. Пойми, с тех пор как ты уехала в Индию, прошло пятнадцать месяцев… Прости, Анни, ты заслуживаешь большего, – беспомощно закончила Селина.
– Ладно, мне надо идти. – Девушка встала и нетвердой походкой пошла к двери. – До свидания.
– Анни, клянусь, он ее не любит! Он всегда любил только тебя!
