– Понятно, – промолвил Дональд.
– Я ничего не утверждаю, однако маме очень не хотелось, чтобы ты продал семейное гнездо и женился на индианке.
– То есть мать могла перехватывать письма Анни? – ужаснулся Дональд.
– Спроси у нее сам, если посмеешь. Конечно, она наверняка сообразила, что к чему, увидев адресованные тебе письма с почтовым штемпелем Индии или любой другой страны. А потом, когда ты поверил, что Анни не вернется, мамочка пригласила в гости красивую и богатую Вайолет Драмнер, чтобы та излечила твое разбитое сердце и заодно пополнила казну Астбери.
– Не верю, что она могла так поступить, – покачал головой Дональд.
– А я верю. Для нее это вполне естественно. Мама всегда думала только о себе. К несчастью, она бесчувственна и способна на все. Одному богу известно, как уживался с ней папа.
– Если она это сделала, Селина, – Дональд в отчаянии сжал кулаки, – то скоро я окажусь в тюрьме по обвинению в убийстве. У нее что, нет сердца?
– Ну почему же, есть. Надо отдать ей должное: она тоже пошла на жертвы, чтобы спасти Астбери. Думаешь, ей приятно смотреть на то, что сделала твоя женушка с ее родовым гнездом? Один только ковер Скиапарелли, сшитый из восемнадцати леопардовых шкур, чего стоит!
– Он жутко безвкусен, – нахмурился Дональд. – Что же мне делать, Селина?
– Я в растерянности. Теперь, когда Анни узнала, что ты женат, она ни за что тебя не побеспокоит. Она страшно гордая.
– Да, а хуже всего, что хотя у меня было множество опасений по поводу Вайолет, в последнее время мы с ней прекрасно ладим, – признал Дональд. – Я поклялся быть ей хорошим мужем и не хочу ранить ее чувства.
Селина положила руку ему на плечо:
– Может, не будить спящую собаку?
– Ты знаешь, что это невозможно, – печально ответил Дональд.
33
1 сентября
Все еще не могу отойти от разговора с сестрой об А. Самое страшное – что она мне писала. Если предположение Селины верно, я не знаю, что сделаю с матерью. Впрочем, сейчас главное – найти А. Даже если она больше не живет у подруги, та, несомненно, знает ее нынешний адрес. Сказал В., что еду за новой техникой для фермеров. Не хотелось ее обманывать, но я должен найти А.
Дональд остановился возле дома приходского священника в Оксенхоуп – симпатичной йоркширской деревушке на болотах. С бьющимся сердцем выбрался из машины, прошел к деревянной калитке и во все глаза смотрел на дом, боясь поверить, что оттуда может выйти женщина, о которой он все это время мечтал.
– Ради бога, пусть она будет здесь…
Набравшись мужества, Дональд нажал кнопку звонка. Через несколько секунд вышла служанка.
– Чем могу помочь?
– Я ищу Анахиту Чаван. Мне сказали, что она здесь живет.
– Никогда не слышала о такой, сэр. Это дом священника Брукнера и его дочери. Хотя я работаю у них всего два месяца, они живут здесь много лет.
– Понятно. А сам священник или его дочь дома?
– Его преподобие проводит службу, мисс Брукнер в саду.
– Можно мне с ней повидаться? – спросил Дональд, доставая из кармана визитку.
Служанка изучила ее и посторонилась, чтобы Дональд мог войти, затем провела гостя в темную гостиную.
– Подождите, пожалуйста, здесь. Я позову мисс Брукнер.
– Благодарю.
Упав духом, Дональд ждал появления Шарлотты. Наконец в комнату вошла просто одетая молодая женщина с теплыми карими глазами.
– Лорд Астбери? – спросила она, закрыв за собой дверь. – Полагаю, что это вы, раз ищете Анахиту.
– Да, – ответил он, пожимая ей руку. – А вы – подруга Анни, мисс Брукнер?
– Да, садитесь, пожалуйста.
– Спасибо. Вы, конечно, знаете, зачем я здесь? – спросил Дональд.
Она окинула его печальным взглядом:
– Думаю, да.
– Вам известно, где она?
– Да, но я поклялась ей молчать.
– Как она себя чувствует? Моя сестра говорила, что Анни очень больна.
– В нашу последнюю встречу она была относительно здорова.
– Анахита сказала моей сестре, что вы были очень добры к ней.
– Я старалась помочь… в ее затруднительных обстоятельствах. Однако два месяца назад вернулся из Африки мой отец, и, учитывая создавшееся положение, Анни пришлось уехать.
– Можно спросить, что вы называете «создавшимся положением»?
– Мой отец – духовное лицо, и, несмотря на все свое сострадание к заблудшим душам, попавшим в беду, он не мог приютить под своей крышей женщину в таких обстоятельствах. Его менее терпимые прихожане не одобрили бы этого. Мы живем в маленькой йоркширской деревушке, а не в Лондоне.
Помолчав, Шарлотта добавила:
– Честно говоря, я не ожидала, что вы приедете.
– Поверьте, получи я ее письма, то приехал бы гораздо раньше.
– Я могу лишь подтвердить, что она вам писала. Одно письмо я отправляла лично, когда Анни лежала больная и не могла даже встать с кровати.
– Прошу вас поверить: я не получал ни единого известия от нее более года.
– По правде, когда Анни не получила ответа в течение нескольких месяцев, я махнула на вас рукой. И посоветовала ей сделать то же самое. Именно тогда она решила предпринять последнюю попытку и отправилась в Лондон.
В вежливом тоне Шарлотты угадывалась скрытая враждебность.
– Вы как раз были в свадебном путешествии, – мрачно добавила девушка. – Надеюсь, оно вам понравилось?
– Да, я… Послушайте, мисс Брукнер… Шарлотта, мне нужно, чтобы вы сказали, где сейчас Анни. Я должен по меньшей мере объяснить ей, что не получил ни единого письма после Калькутты. Я чуть не сошел с ума от беспокойства. Я не знал, жива ли она. Я бы ни за что не женился на другой, не будь уверен, что Анни потеряна для меня навсегда.
– Она любила вас больше всего на свете и не хотела слышать о вас ни единого дурного слова, хотя я часто говорила, что вы этого заслуживаете.
– Я понимаю, вы считаете меня подлецом, думаете, что я ее бросил…
– Нет, лорд Астбери, я считаю, что ваше положение в обществе все равно не позволило бы вам жениться на бедной индианке, – искренне ответила Шарлотта.
– Анни ведь говорила вам, что я просил ее выйти за меня замуж, перед тем как она уехала в Индию?
– Да, говорила. Но я не удивилась, что, когда дошло до дела, вы передумали.
– Неправда! Я почти уверен: это моя мать позаботилась о том, чтобы я не получил ни единого письма от Анни, после того как она прибыла в Индию. Ее не устраивало, что я хочу жениться на Анни и продать Астбери-холл.
