– Да, Анни, – опустил голову Дональд. – Она этого не заслуживает, особенно сейчас.
– Согласна. И даже если твоя мать использует ее беременность, чтобы добиться своей цели и уничтожить нас, мы должны проявить сострадание. Я каждый день казню себя за обман. Мы будем вести себя порядочно и достойно. Ты больше не станешь меня навещать.
– Как же ты проживешь без меня? А я? Я не могу без тебя.
– Давай будем писать друг другу письма.
– Очень смешно, – грустно улыбнулся Дональд.
– Так надо.
– Я не смогу…
– Ты обязан.
Он взял мою руку и нежно поцеловал.
– Да, мы должны проститься. Но только временно, пока не родится ребенок.
– Оглянуться не успеешь, – обнадежила я его.
– Моему сыну будет почти три года, когда я увижу его вновь, – задумчиво произнес Дональд.
Мы встали, прошли к двери и обнялись.
– Не волнуйся, Анни, я найду способы связаться с тобой, я люблю тебя.
– Прощай, Дональд, – прошептала я.
Мне было чуточку легче от того, что мы приняли такое решение совместно, намереваясь сделать то, что считали правильным. Я ухаживала за тобой и лечила своих пациентов, стараясь не думать о разлуке.
Рождественским утром я обнаружила на пороге корзину с огромной индейкой, всевозможными деликатесами и подарками, а вечером мы с тобой поехали на деревенский праздник. Ты восхищенно рассматривал развешенные повсюду блестящие украшения.
На Новый год Тилли с мужем пригласили нас к себе. У них была дочь Мейбл, примерно такого же возраста, как ты.
– Счастливого Нового года, – беззвучно прошептала я Дональду, когда зазвонили колокола. Мне было особенно горько от того, что он так близко.
Тилли ласково положила руку мне на плечо.
– Бедняжка Анни, ты, наверное, думаешь о своем муже?
– Да, – ответила я.
– Я уверена, что ты найдешь себе кого-то. Ты такая умная и красивая, что не останешься одна.
Мне вдруг захотелось признаться ей во всем, но я не могла. Это была не только моя тайна.
Судьба распорядилась так, что я увидела Дональда гораздо раньше, чем ожидала.
Морозным январским вечером, купая тебя в ванночке у плиты, я вдруг услышала стук копыт. В такое позднее время может приехать только Дональд. Он тихонько постучал и встал у порога.
– Что ты здесь делаешь? Мы ведь договорились…
– Меня послала жена, – тяжело дыша, сказал он.
– Что ты имеешь в виду?
– Можно, я зайду и все объясню?
Я отошла в сторону.
– Ура! Мистер Дон!
При виде отца твои глаза загорелись восторгом, ты чуть не выпрыгнул из ванночки.
– Привет, парень! – Дональд чмокнул тебя в намыленную макушку и повернулся ко мне. – К несчастью, Вайолет становится все хуже. Она не ест уже несколько дней, даже запаха еды не выносит. Доктор Трефузис уверяет, что ничего страшного, но Вайолет совсем плохо.
– Некоторые женщины тяжело переносят беременность, – осторожно произнесла я, не понимая, зачем он мне все это рассказывает.
– Поэтому я здесь. Она услышала разговоры слуг о том, какие чудеса ты творишь своими травяными лекарствами, и потребовала, чтобы ты попыталась ей помочь.
Я посмотрела на него как на сумасшедшего.
– Ты шутишь!
– Нет, Анни, я серьезно. Дело в том, что твоя слава распространилась по всей округе, и, понимаешь ли, будет странно, если ты откажешься взглянуть на леди Астбери, нуждающуюся в помощи.
Он покачал головой и беспомощно пожал плечами.
– Никогда не думал, что она сама отправит меня к тебе.
– Дональд, я…
Не то от напряжения, не то от нелепости ситуации, неожиданно для себя я расхохоталась. Дональд тоже засмеялся, а ты сидел в ванночке и удивленно смотрел на нас.
– На самом деле это не смешно, – пробормотала я, вытирая глаза банным полотенцем.
– Совсем не смешно, – согласился Дональд. – Анни, я так рад тебя видеть, – сказал он, прижимая меня к себе. – Ты скучала по мне так же сильно, как я по тебе?
– Нет, гораздо сильнее, – призналась я, наслаждаясь его прикосновениями. – Итак, ее светлость требует меня к себе…
Я выскользнула из его объятий и вытащила тебя из ванночки.
– Да. Я сказал, что могу тебя не застать, и тогда обязательно оставлю записку. Она просит тебя приехать как можно скорее. Может быть, завтра утром?
– Я сверюсь с записной книжкой. – Я посадила тебя на колени и завернула в полотенце. – Ладно, постараюсь втиснуть вашу жену в свое расписание.
– Спасибо, Анни. Она ужасно страдает, бедняжка, и всех измучила своими жалобами.
– Приеду завтра утром, около половины десятого.
Ты спрыгнул с моих коленей и посеменил к отцу.
– На ручки, мистер Дон!
Дональд усадил тебя на колени и погладил по голове.
– Он так вырос за каких-то пару недель!
– Да, и болтает без умолку. Когда поеду к твоей жене, оставлю его у Тилли. Ты ведь знаешь, она уже не работает у вас. Ее муж, Джим, теперь помощник почтмейстера.
– Отлично, и раз уж я здесь, – Дональд достал из бумажника несколько банкнот, – обойдемся на этот раз без помощи Джима.
– Спасибо. – Я ненавидела такие моменты, но пока не могла ничего изменить.
– Мистер Дон, лошадка? – попросил ты.
– Сегодня не получится, малыш, – печально произнес Дональд. – В следующий раз – обязательно, а сейчас мне пора.
Ты обиженно засопел и поплелся вслед за ним к двери. Я подхватила тебя на руки, чтобы утешить, и спросила у Дональда:
– Мы увидимся, когда я приеду к Вайолет?
– Думаю, мне лучше держаться подальше.
– Ты прав, – согласилась я.
Когда Дональд уехал, я уложила тебя в кроватку и села у огня, размышляя о причине его неожиданного появления. Сейчас мне было не до смеха.
В ту ночь я услышала пение: далекое-далекое, однако явственно различимое, предупреждающее об опасности.
Утром я оставила тебя у Тилли и поехала в Астбери-холл. На кухне меня приветствовали дружескими улыбками.
– Очень рады вас видеть, мисс Анни, – обратилась ко мне миссис Томас. – Я сказала ее светлости, что если кто и поможет, то только вы. Она совсем ничего не ест, просто ума не приложу, что ей готовить.
– Постараюсь помочь, – ответила я, – но сначала неплохо бы на нее взглянуть.
В это время на кухню вошла Ариана, новая французская горничная Вайолет, чтобы проводить меня наверх.
