— Спрашивай.
— Больше двухсот лямов… — мужчина подошел к бюро президента и упер ладони в столешницу. — Ты себе новые запонки купил?
— Федь, не зная этого, ты будешь спать спокойнее.
— Я уже давно не сплю спокойно, особенно принимая во внимание, что сам сливаю твои акции.
— Спасибо, я не знал.
Анна потерла лоб, и рука ее осталась прижатой к щеке. Михаил видел ее боковым зрением.
— Скажи мне, Миш. Я перерыл весь интернет в поисках того, куда можно было слить двести пятьдесят лямов, считая акции; что за эти деньги можно купить, вылечить, имплантировать и на какое расстояние от Земли улететь.
Михаил все же отвернулся от упрямого взгляда нависающего над ним мужчины, и в уголке губ появилась скорбная усмешка. Он похлопал ладонью по полированному подлокотнику кресла.
— Это…
— Что? — не понял финансовый директор и потряс головой, отчего на его блестящих залысинах заиграли отблески света верхних ламп.
— Этот подлокотник стоил немногим больше двухсот лямов.
Финансист распрямился и отошел от бюро.
— А сколько стоило кресло целиком?
— Девятьсот.
Анна отвернулась к окну. Финансовый директор покинул кабинет и приемную, не вымолвив ни звука.
— Теперь можно вернуться к аукциону. У тебя есть предварительная оценка стоимости всех лотов?
— Если я должна набрать двести пятьдесят миллионов, я их наберу. Предварительная оценка будет в первой половине октября.
— Тебе удобнее работать здесь?
— Вообще-то дома.
Понимая, что если позволить ей работать по-прежнему, он может вообще не увидеть девушку до аукциона, Михаил проигнорировал последний ответ.
— Тебе во всем оказывают содействие, нашла всех специалистов?
— Если возникнут проблемы, на решение которых вы сможете повлиять, я обращусь.
— Аня, в чем дело?
— Что вы хотите от меня, Михаил Юрьевич?
Михаил смотрел в чистое девичье лицо и понимал, что это самый правильный вопрос, который он должен был задать себе сам.
— Чтобы ты держала меня в курсе.
— Как часто я должна представлять вам отчет о проделанной работе?
— По завершении каждого этапа работы. Насколько я помню предварительный план, оценка собственности, портал для аукциона и все видеоматериалы должны быть уже в начале октября.
— Да.
— Значит, третьего октября буду ждать демонстраций и цифр.
— Хорошо, — кивнула Анна и стремительно вышла из кабинета.
— Михаил Юрьевич, пора, — тут же зашла Людмила.
Президент посмотрел на часы, поднялся и, когда секретарь подошла, обратил внимание на черный продолговатый чехол в ее руках. На верхней крышечке был выбит золотой логотип корпорации. Приняв и раскрыв коробочку, Михаил с нескрываемой гордостью посмотрел на секретаря.
— Поедете со мной?
— Конечно, — улыбнулась Людмила.
— Все в порядке?
— Безупречно, Михаил Юрьевич. Пойдемте.
Они заложили время, чтобы не опоздать на встречу и прибыли в Дом правительства раньше назначенного. Михаил предложил Людмиле плечо, и она благодарно ухватилась за него.
— Если вы передумаете, свяжитесь с HR и анулируйте свое заявление, — попытал счастье президент. Их окружали три живых проекта и Вася, но Михаил давно привык говорить открыто при Людмиле и охране.
— Я не передумаю, Мишенька, особенно теперь, — Людмила нежно улыбнулась ему, и Михаил чуть не споткнулся. — Вы с таким трепетом идете на эту встречу, я просто не верю глазам. После всех унижений и вымогательств, после всего, что застали даже вы.
— Я должен верить хотя бы в символ, Люда, потому что если умрет и эта вера, мне станет невыносимо работать в этой стране.
— Символ? Вы имеете в виду то, что прикрывает насквозь прогнивший аппарат трусов и воров, банду варваров в галстуках?
— Люда, оставайтесь такой же прекрасной всегда.
— Вы имеете в виду: «заткнитесь»? — засмеялась женщина и Михаил поморщился.
— Люда, что изменилось? — Михаил положил ладонь на ее затянутую в тонкую перчатку руку на своем плече. — Да, мы очень много потеряли в этом году, но кроме этого, что изменилось? Что заставляет вас уйти из компании? Вы же никогда ничего не боялись. Ну, кроме высоты. Даже если у них получится претворить свои угрозы, если они уничтожат Песок-2 и убьют меня… дальше что? Для персонала компании ничего не изменится.
— Вы в этом уверены? — Людмила остановилась и Михаил зажмурился. На ресницы упала капля дождя.
— Я не могу не надеяться.
— Надеяться на это или не думать о противном?
— У нас есть еще несколько минут. И вы не ответили.
Людмила помолчала. При естественном освещении она выглядела почти на свой возраст, и этот факт придавал ее красоте еще большую глубину.
— Когда вы держали дуло пистолета у моей переносицы, я попрощалась с жизнью. Вы помните, что я сказала?
— Что для вас нет ничего важнее, чем достояние корпорации… что-то такое.
— Именно.
— И?
— Я поняла, насколько это дико и неправильно. У меня еще есть время завести ребенка и устроить свою личную жизнь. Но у меня нет никого кроме вас, и я не могу думать ни о ком, кроме вас, находясь ежедневно рядом.
Михаил нахмурился.
— Не потому что вы интересны мне как мужчина, а потому что вы требуете все, забираете все, и с вами может работать только человек, готовый отдать вам жизнь без остатка. Моя жизнь принадлежала вам, а до вас — Юрию Николаевичу. Теперь я хочу вернуть ее себе. Хотя бы часть.
— Я понимаю.
— И вы были правы в том, что сердце мое останется там… — Людмила была готова раскваситься, и Михаил поддержал ее, пожав плечо. Четыре телохранителя не смели отойти и, будучи невольными свидетелями, старались хотя бы дышать потише. — Но у меня еще есть шанс, и я собираюсь его использовать.
— Люда, я понимаю. Если у вас все получится… или наоборот не получится, и вы решите вернуться, ваше место всегда будет ждать вас.
— Спасибо, — женщина прикоснулась к кончику носа. — Пойдемте, мы же вышли пораньше специально, чтобы не заставлять его ждать.
— Точно.
Через десять минут Михаил пожимал маленькую, но твердую ладонь:
— Господин Президент. Это Людмила, мой секретарь.
— Миша, рад, наконец, приветствовать тебя лично! Присаживайтесь.
Когда все сели вокруг низкого стеклянного столика, Михаил скользнул взглядом по стройным ножкам Людмилы в соседнем кресле и смотрел на нее до тех пор, пока это не заметили и собеседник и она. Он знал, зачем делает это, Людмила же поняла лишь часть правды и, спохватившись, достала из сумочки чехол с часами.
