Михаил кивком пригласил ее в машину. Никак не обозначив согласие или отказ, Анна проехала мимо.
— Я видела вашу собаку! — воскликнула она, со смехом открыв дверь через несколько минут.
— Тебе все же придется себя скомпрометировать, если планируешь впарить мне самолет.
Забравшись на соседнее сидение, девушка позволила машине пристегнуть себя.
— Мы не закончили, завтра еще съездим, — тараторила она. — Это такое чудо, Михаил Юрьевич! Я от нее оторваться не могла.
— Может, потому и не закончили?
— Не, Макс работал.
— А ты?
— А я… — Анна погасила улыбку. Как-то поздновато она вспомнила, с кем делится, и теперь в глазах читалось опасение.
— У меня была такая же реакция на нее, — Михаил улыбнулся. — И не стоит меня так явно бояться, Ань. Ну, что, поехали?
— Вы — босс.
Михаил поморщился, но промолчал. Пару минут в салоне было тихо.
— А куда делась Людмила?
Обернувшись, Михаил первым делом подумал, что она видела ту «новость».
Никогда еще он не сидел на водительском месте столь своенравной машины. Его прежний автомобиль хотя бы делал вид, что дает собой управлять человеку за рулем. Анна заметила его недовольство и отвернулась к окошку, предполагая, что вызвала его своим вопросом.
— Она меня совершенно не слушается!
Резко обернувшись, Анна остановила пораженный взгляд на президенте.
— Машина…
— Боже, Михаил Юрьевич, — засмеялась Аня, — я уж подумала, что вы о Людмиле. Доверьтесь ей.
— Я хочу ей управлять, а не доверяться! Где отключить это?
— Нигде. Если у нее и есть функция мануального управления, вряд ли она так сразу позволит вам ей воспользоваться, — Анна с иронией наблюдала за мальчишеским упрямством президента. — Иногда лучше подчиниться, Михаил Юрьевич, — улыбнувшись быстрому недоброму взгляду шефа, она договорила, — когда она почувствует, что вам можно доверять, даст больше свободы.
— Я с лета не сидел за рулем, но мне всегда это жутко нравилось. Теперь я должен подчиниться собственной машине вместо того, чтобы испытать ее и получить то удовольствие, ради которого и сел за руль?
— Именно так, иначе не выйдет. Камикадзе остались в прошлом.
— Вот не надо! Летом в меня врезалась одна девица, да и потом, я ездил с Джоффри! Все камикадзе на месте.
— Не знаю про девицу, но Джоффри собирал свою зайку на заказ, Михаил Юрьевич, — снисходительно улыбнулась Аня. — И думаю, смазал немало ладошек, выбивая разрешение ездить без управляющей электроники.
— Ты знаешь, как он зовет свою машину? Вы что же… неплохо знакомы?
— Он как-то сделал комплимент… моей машине, и мы разболтались. И о машинах и о самолетах и вообще. Я каталась с ним. Он прекрасно безрассуден и обладает потрясающей реакцией! Никогда я не чувствовала себя в такой безопасности, как в кресле рядом с ним.
Михаил вспомнил страх во время поездки с Джоффри и кинул на девушку озадаченный взгляд. Снова возникла пауза.
— Ты не голодная?
— Есть немного.
— Давай куда-нибудь заедем. Есть пожелания?
Анна набрала в легкие воздуха, но промолчала. Михаил с улыбкой взглянул на спутницу, и она решилась:
— У вас же… наверняка есть доступ на холм?
— Боюсь, у тебя он тоже должен быть, чтобы зайти туда.
— И для вас не сделают исключения? — не сдавалась Анна. — Я… очень давно хотела посмотреть что там и как…
— Что там и как?! — засмеялся Михаил, — это обычный клуб.
— Для вас.
Михаил не смотрел на девушку, но она видела сдерживаемую улыбку, появившуюся, пока он еле уловимым движением глаз прокручивал список невидимых ей контактов.
— Верблюдов, ты «На холме»? Не собираешься туда? Да, нужно. Я хочу подъехать, но у моей спутницы нет доступа… Хорошо.
Какое-то время они ехали молча. Анна улыбалась. Решив проверить связь со второй машиной, Михаил коснулся изображения машинки с цифрой два и спутниковой тарелкой на сенсорном экране: — На холм.
— Спасибо, Михаил Юрьевич! — отозвался Вася.
— Она уволилась.
— Что?
— Людмила уволилась.
— А… печально… когда после стольких лет работы люди уходят, кажется, что они забирают что-то очень важное с собой.
— И еще нечто более важное оставляют.
— Верно! Но Людмила! — Анна немного помолчала, — она такая красивая!
— Самая красивая женщина из всех, кого я когда-либо видел.
— Кхм… — Анна усмехнулась и проговорила с кокетливой обидой, — такие признания не принято произносить в присутствии другой женщины.
— Пожалуй, — согласился Михаил, — но это правда.
— Тем более что это правда.
Михаил с искренним непониманием посмотрел на спутницу, но потом вспомнил день в баре Джоффри и пожалел о сказанном.
— Извини, Ань. Я просто никогда не видел тебя в макияже, а Людмилу без.
— Михаил Юрьевич, вы вообще не… — вспылила Анна, но остановила себя на полуслове. — Я из дома выхожу раз в несколько месяцев, зачем мне это?!
— Мне кажется, теперь чаще. Я просто предположил, что значительную часть своей внешности Людмила создавала с помощью косметики… и прочего.
Они выехал на МКАД. Плотное вечернее движение давало шанс на скорое прибытие. Если бы Анна не выбрала «На холме», он не сунулся бы в старый город. Вероятно, он поехал бы домой.
— Вау… — прошептала вскоре Анна, и Михаил кинул на нее взгляд. Она смотрела в окно, но на что именно, понять было нельзя. — Боже, какое тело… смотрите, если бы мы так рекламировали наши живые проекты…
Михаил смотрел в другую сторону, безуспешно пытаясь убедить машину выехать на запасную полосу.
— Отдаться не глядя… — бубнила Анна, припав к стеклу. — Вот такая реклама продаст все на свете! Нам нужно сделать такую же для спасателей. Да и для других, все слишком скучно!
Михаил наклонился, чтобы увидеть рекламную проекцию. В ночном небе высился мужской торс, с приближением позволяя рассмотреть игривые капельки воды, стекающие по лопаткам. Внизу справа мягким росчерком отрисовался логотип Найк. Когда Анна отклонилась назад и прикрыла лицо ладонью, Михаил понял, что проекция развернулась в их сторону лицом. Михаил вспомнил, как двадцать дублей снимал очки так, чтобы опустившись на шею, они логотипом смотрели в камеру. Сами, натурально, по старинке, по объяснению Верблюдов: «как сейчас особенно модно у операторов». Анна явно не участвовала в том споре сотрудниц с шестого этажа.
Через минуту или две девушка все же выдавила:
