Телохранитель президента обогнал шефа и первым вошел в холл. На мгновение замешкавшись, а может, сверяя ее лицо и данные с чипа с базой сотрудников станции, он нажал кнопку лифта и зашел внутрь. Тем временем президент и юрист вошли в раздвинувшиеся створки и с доброжелательными улыбками кивнули Лизе, обходя ее по пути к лифту. Девушка никак не отреагировала, стоя с прижатой к груди ладонью, широко раскрытыми глазами и приоткрытым ртом, явно прибывая в шоке и немного веселя своим видом прибывших.
— Миша, вы видели это?
— Да.
— Наверно, ее послали встретить вас.
— Я не люблю, когда меня встречают. Рудольф Викторович это знает.
— Мне кажется, она в вас влюбилась.
— Или в вас, — засмеялся Михаил, выпуская юриста из лифта на этаже, объединяющем производственный и жилые корпуса подземными коридорами. — Я поднимусь к Рудольфу Викторовичу. Через сколько вас ждать?
— Дайте мне двадцать минут, Миша.
Михаил отпустил Васю и вернулся наверх, чтобы поприветствовать директора станции, узнать, в чем дело, а потом уже зайти к себе чтобы положить вещи и принять душ.
— Миша, здравствуй! — директор поднялся, чтобы пожать молодому начальнику руку.
— Здравствуйте, Рудольф Викторович. Рассказывайте.
— Ты не зайдешь к себе?
— Потом. Сначала дело. Зачем вы меня вызвали?
— Ну что ж… мы нашли лаборанта, в чью смену произошла авария в отсеке проводников. Он исчез сразу после аварии. Мы попросили его мать связаться с нами, когда появится. Она подала в розыск и практически обвинила нас в его исчезновении. Но это отдельная история. Он появился неделю назад дома в совершенно невменяемом состоянии и в это же время мы поняли, точнее, смогли предположить вероятные причины произошедшего.
Михаил достал сигарету и присел напротив директора.
— Мы закончили тестирование той партии. От нее осталось около четырехсот клонов. Да, это от силы десятая часть. Но мы наблюдаем… необычное явление, — Рудольф Викторович замялся, промокнул свежей салфеткой виски и сделал беспомощный жест, — будет лучше, если ты сам спустишься туда.
— Юрист для этого нужен?
— Не то, чтобы очень… в качестве познавательного опыта… и другого опыта. Я думаю, Юлии Владимировне пригодится сходить туда с нами.
— Хорошо, тогда через двадцать минут спустимся. А что за явление?
— Какая-то телепатия. У… — Рудольф Викторович запнулся, заметив снисходительную реакцию Михаила, — да, Миша, телепатия. Как ты можешь предположить, я в этом абсолютно не разбираюсь, и что мы будем делать с этой партией, решать придется тебе.
— Ну, хорошо, я сообщу вам, когда спустимся.
Михаил только вышел из душа, когда в дверь позвонили. Подумав, что это Юлия Владимировна решила за ним зайти, он осмотрелся по сторонам, решая, что более этично: попросить женщину подождать за дверью, пока он оденется, или же открыть ей в полуголом виде.
Руководитель юридического департамента входила в ту дюжину сотрудников корпорации, которым Михаил доверял как себе. И если вставал выбор между этикой и доверием, Михаил неизменно выбирал доверие. Впрочем, он не думал обо всем этом, открывая дверь.
— Ой… Я… простите, Михаил Юрьевич.
Это оказалась не Юлия Владимировна. Вскинув брови, Михаил уставился на гостью — ту девушку, которую им с юристом пришлось обходить у лифта после посадки.
— Я хотела с вами поговорить, Михаил Юрьевич, — сказала Лиза.
— Запишитесь через секретаря Рудольфа Викторовича, я буду занят ближайшие часы.
— Я и есть секретарь Рудольфа Викторовича пока Мила в отпуске.
— Тогда запишитесь у себя… девушка.
Закрыв дверь, Михаил торопливо оделся и вышел из своей квартирки. Он занимал ее и пять лет назад, когда работал на станции. Это была привилегия президента — держать за собой квартиру на станциях, где он бывал раз в несколько месяцев. Номера, где останавливались Петр, Юлия Владимировна и другие топ менеджеры, следовали дальше по коридору. Прикрыв дверь и повернувшись в коридор, Михаил недовольно нахмурился.
— Ты меня преследуешь вместо того, чтобы делать что? — спросил он строго, подходя к девушке у противоположной стены.
— Мне нужно сказать вам несколько очень важных вещей, Михаил Юрьевич.
— В моей компании в рабочее время люди работают. Или ты подчиняешься трудовому распорядку, или покидаешь LPI. Все рабочие вопросы решай через своего непосредственного руководителя. Если он не в состоянии решить твои вопросы, пиши в «два шага». Я, все директора и руководители департаментов, регулярно просматриваем текущие вопросы. Если твое дело не относится к работе, задавай его в нерабочее время. Все понятно?
— Да.
Развернувшись, Михаил встретился взглядом с выходящей из номера Юлией Владимировной. Кивнув ей, он продолжил путь.
— А что такое «два шага»? — крикнула девушка в спины топам, но они завернули за угол.
— Забавная девчушка, — заметила Юлия Владимировна в лифте.
— Не нахожу ничего забавного.
— Мишенька, вас даже топы иногда боятся.
— Вы меня боитесь, Юлия Владимировна?
— Я - нет, — засмеялась женщина, — но поверьте, у многих вы вызываете трепет. А эта милашка бесстрашна как живой проект.
Михаил остановил на юристе задумчивый взгляд.
— Милашка?
Юрист заливисто рассмеялась и по-свойски коснулась плеча спутника:
— Миша, вы столько лет провели с совершенством в приемной, что просто красивых женщин уже не замечаете. Очевидная красота Людмилы испортила вас.
— Вероятно, вы правы, — согласился Михаил, чтобы закончить этот разговор.
Самый нижний ярус станции находился на глубине двадцати метров и, можно считать, фактически был погружен в воду. Михаил знал, почему отец выбрал строительство второй станции именно в Рын-Песках, самой противоречивой пустыне, где добраться до воды можно было, лишь копнув лопатой. Президент знал и как строились подземные части и то, что их надежность послужила в итоге дополнительным гарантом надежности Океана-3, почти полностью погруженной под воду.
Этаж делился на несколько отсеков с инкубаторами и танками для растущих клонов. Это были огромные помещения с десятиметровыми потолками, при входе в которые у Михаила всегда перехватывало дыхание.
Они вышли из лифта и прошли мимо двери в промежуточный отсек, за которым начинались инкубаторы. Михаил прекрасно знал всю охранную систему своих станций: людей на этих этажах довольно давно и полностью заменили роботы. Еще при нажатии кнопки лифта электроника записала все данные груза, вплоть до выделяемых феромонов, и определяла степень агрессивности и предположительные намерения. Именно в обмен на эти технологии SONY поставляла охранные системы на станции и в офисы LPI. Красочные и захватывающие корпоративные войны между гигантами индустрии не имели ничего общего с реалиями, в которых велось многолетнее плотное сотрудничество.
