— Ну, теперь я могу идти?
Она была заперта в уютной комнате ожидания северо-восточной клиники LPC. Мягкий диван и интерактивная стена были готовы обеспечить ей досуг. На небольшом столике, поблескивая идеально чистой поверхностью, стоял графин с водой, два стакана и свежие фрукты. Окно закрывали жалюзи. Ни что в помещении не напоминало камеру.
В качестве компании и надсмотрщиков к матери главы корпорации были приставлены две куклы, управляемые кем-то, кого она наверняка никогда не увидит лично. Вместо ответа в матрице информационного оформления окружающего пространства цвет двери сменился с красного на зеленый. Тут же в локаторе появился Николай.
Женщина стремительно поднялась, но тут же села на место, борясь с головокружением.
— Лариса Сергеевна, что с вами? — одна из кукол поднялась и подошла к женщине.
— Марк! Как хорошо, что ты!.. Как ты… не надо взламывать чужие куклы, Марк, у нас и так полно неприятностей!
— Пойдемте со мной.
— Помоги мне…
— Я в этой модели как в скафандре, такой отвратный отклик, — пожаловался директор LPC, подавая женщине локоть.
— Марк, вы вернули связь?
— Липа работает над этим.
Они зашли в лифт и, поднявшись на несколько этажей, через пару минут оказались в комнате отдыха административного персонала, застав там главврача клиники.
Несколько секунд главврач пыталась сопоставить сопровождавшую «хозяйку» куклу с директором компании.
— Марк?
— Добрый день, Светлана. Вы не уступите нам эту комнату?
— Да, конечно, — женщина поспешно поднялась и вышла.
— Здесь вам будет удобно, — Марк подводил Ларису Сергеевну к дивану. — Может, я зря отпустил Светлану, вам нужен доктор?
— Когда мне понадобится доктор, Липа подаст сигнал СБ, Марк. До тех пор… — женщина замолчала и прикрыла глаза ладонью. — Прости, Марк. Эти сутки…
— Ничего, Лариса Сергеевна, все будет хорошо.
— Ничего уже не будет хорошо! Русь забирает «Живой проект» и если есть на свете человек, способный заставить Мишу смириться с этим, лучше бы он объявился прямо здесь и сейчас!
— В каком смысле «забирает»?
Лариса Сергеевна отняла руку от лица и посмотрела на склонившегося перед ней робота ясным, чуть озадаченным взглядом.
— Физически и юридически, Марк. Как они это преподнесут и оформят, значения не имеет. Активы и пассивы «Живого проекта» и Арктика-1 перейдут к «Руси».
По отсутствию ответа Лариса Сергеевна поняла, что директор LPC отключился от «одолженной» куклы. Сдвинувшись по дивану, женщина поднялась и вскинула руку к стене.
— Здравствуйте, Лариса Сергеевна, — поднял взгляд Григорий.
— Если вы сегодня же не вытащите моего сына…
— Михаил приказал ничего не предпринимать до его команды или появления явной угрозы жизни, Лариса Сергеевна.
— А токсины в его крови это не угроза жизни?!
— Это наркотики, галлюциногены… они не опасны и выведутся из организма самостоятельно.
— Господи… Григорий, ведь они не убьют его?
Начальник СБ остановил на собеседнице пустой холодный взгляд и промолчал. С чего вдруг она решила, что может рассчитывать на моральную поддержку в его лице, глава СБ не понимал.
— Лара, надеюсь, ты догадалась принести личные извинения?
Лариса Сергеевна не заметила, как в комнате появился Николай. Вздрогнув, она отмахнулась, убирая со стены изображение. Логично, что смена одной комнаты отдыха на другую не избавила ее от слежки Крышаева.
— Вали все на Мишку, на пылкий непокорный нрав… в это легко поверить. Да не смотри на меня так! Благодаря мне вы все еще живы!
— Не преувеличивай, Коля, — зло прошипела женщина. — Ты вообще существуешь лишь благодаря мне… ты пиявка, питающаяся нашей кровью, в твоих интересах заботиться о нашем здоровье и благополучии.
— Лара, думай что говоришь!
— Немедленно вытащи его оттуда!
— Лара, твой сын подсунул часы с нано-пинтами президенту госкорпорации. Ты хоть понимаешь, что он все еще жив лишь благодаря огромной, просто огромной…
— Он жив, Коля, потому что на его пульсе замкнуты протоколы безопасности Липы. Умрет он, Липа эвакуирует и подорвет все станции и офисы, сотрет все базы, все счета… вам ничего не достанется… ничего!
— Это вранье! Кто ведет так дела? Кто строит дом на взрывчатке? Все смертны и твой сын не исключение, Лара. Ни один разумный человек не замкнул бы жизнеобеспечивающую систему национального уровня на жизнь отдельно взятого человека! Мы создали…
— Мы создали, Коля! Мы! И нам решать, будет созданное нами существовать после нашей смерти или нет!
— Это безумие… я не хочу сказать, что Мишке что-то угрожает, — тут же предупредил Крышаев, — но это безумие!
— Не большее безумие, чем все, что нас окружает, — отмахнулась женщина, отворачиваясь, — у нас многослойная страховка, Коля. Прикажи выпустить моего сына, сейчас же.
— Я не обладаю такой властью, Лара. Могу лишь уверить, что убивать его не собирались. Точно.
— А химия в его крови?
— «Руси» нужны гарантии, что Мишка не… Лара, повернись, это не слишком прилично.
Женщина засмеялась, оборачиваясь и качая головой: ты вспомнил о приличиях!
— Что он не будет мстить? Что не попытается вернуть Арктику-1 тем же способ, каким вы собираетесь отобрать ее? Что не уничтожит «Живой проект», лишь бы компания не досталась вам? Какие гарантии вам нужны, чтобы быть уверенными в этом?
— Чья это кукла? — Николай вдруг обратил внимание на замершего в поклоне перед диваном робота. — Что она здесь делает?
— Липа, отведи куклу в комнату ожидания, где я находилась полчаса назад, — отмахнулась Лариса Сергеевна.
Николай с нескрываемым ужасом наблюдал, как робот выходит из комнаты.
— Это же кукла сотрудника охраны президента! Лара!!!
— Коля, да открой же глаза! — воскликнула женщина и схватилась за грудь. Присев в кресло главврача, она подняла ладонь в успокаивающем жесте и тихо засмеялась. — Если бы ты был столь же умен, сколь тщеславен и жаден. Считай это наглядной демонстрацией, — Лариса Сергеевна стала серьезной. — На этой планете и на ее орбите не существует места, где ваша шайка могла бы укрыться от Липы. А Липа, Коля, — это я и мой сын. Пусть он не в курсе всех своих возможностей и пусть его сдерживают принципы и понятия… это его выбор, и я пытаюсь этот выбор уважать. Он слишком молод… спасибо, Липа, — ее голос изменился, женщина поднялась и отвернулась к окну. — Миша, это я… мама. Со мной все в порядке!… господи, сынок, это галлюцинация! Я на свободе!
