Здесь вы можете ознакомиться со сравнительной сводкой доступных жизнеобеспечивающих систем, проследить за их развитием, ценами, а так же узнать о ближайших планах».
Давно стемнело, но городская иллюминация не позволяла кому-то укрыться в опустившихся сумерках. Всего к зданию медицинского центра подъехало два автобуса. Их невозможно было не заметить, как и людей, стремительно выпрыгивающих на мостовую. Первой группой руководил Григорий. Его люди в неотличимых черных комбинезонах, эластичных и недеформируемых, рассыпались по трем входам в здание.
— На местах. Где пинты? Все, вижу.
Из второго автобуса, не сильно спеша, спускалась вторая группа. Их яркие оранжевые комбинезоны были хорошо знакомы любому обывателю — спасатели. Перешагивая через сплошной ручей микро-пинтов, они шли к главному входу.
— Третий на месте.
За дверьми послышался крик и разряды, через полминуты все стихло.
— Входим в здание. Марк, пинты внутри, чего ты ждешь?
— Уважаемые работники и пациенты медицинского центра, — послышался отчетливый голос Липы из динамиков, — на всех этажах центра курсируют микро-пинты с парализаторами. Рекомендуем оставаться в своих кабинетах и палатах. Любое живое существо в коридоре центра будет парализовано. Все нуждающиеся в экстренной медицинской помощи получат ее от профессиональных спасателей LPI. Медицинскому персоналу настоятельная просьба в коридоры не выходить. Повторяю: в коридоры — не выходить!
— Охрана уснула. На втором движение, Гриш, — передал Марк руководителю СБ, — пациент. Направил спасателя. В палате пусто, не иди туда. На четвертый, в реанимацию.
— Понял. Первая группа — четвертый этаж.
— Гриш, вторичная фибрилляция желудочков.
— В смысле? Опять?
— Вертолет на подходе.
— Пусть садятся, заблокируй двери на площадке.
— Сделал.
— Четвертый чисто, — донеслось в ухе.
Григорий вошел в палату и в очередной раз смахнул сигнал Ларисы Сергеевны.
— Липа, не подключай Ларису Сергеевну! Я знаю, что ее команды приоритетнее, но ты же понимаешь, что мы делаем и что Лариса Сергеевна мешает!
— Понимаю, — с некоторой задержкой согласился поисковик.
Григорий осмотрелся.
Кроме охраны у двери в палате лежало еще три человека: женщина и двое мужчин в халатах, надетых на костюмы.
— Григорий, можно перевозить, — обернулся один из спасателей, и Григорий впервые взглянул на шефа.
— Черт… — выдохнул он, — довезем?
— Да.
— Марк, мы выходим.
— Понял.
— Слушай, а включи камеры.
— Что?!
— Включи камеры! Пусть это уйдет в сеть.
— Ну, имидж жертвы — не самый подходящий для Королева, Гриш. Он был бы против.
— Да, оставаться жадным тираничным работорговцем значительно благороднее.
— Ладно, включил.
— И вертолетную площадку, — улыбнулся Григорий.
Марк замер, чтобы увеличить изображение с камеры, выхватившей на выходе из лифта лицо главы Службы безопасности. Он еще ни разу не видел нового главу СБ улыбающимся. Безжизненное лицо Михаила на каталке заставило главу LPC вернуться к работе.
— Группы два, три, возвращаемся.
— Пинты — шестьдесят процентов.
— Нет времени.
— Оставь спасателя с мамкой, пусть соберет.
Каталку беспрепятственно погрузили в автобус. Григорий мельком глянул на вымершую вокруг медицинского центра жизнь, пустынную улицу с готовым зеленым по пути, на еле заметные тельца стрекоз любопытствующих прохожих и новостных агентств. Через минуту здесь снова все оживет. Вспорхнут стрекозы, медиа-борды захлебнутся, наверстывая оплаченную, но не пущенную рекламу, Липа вернет управление электроникой медицинского центра, поедут немногочисленные автомобили, к середине века все же оправдавшие свое название и начавшие двигаться самостоятельно.
— Ты, — Григорий указал пальцем на ближайшего клона в оранжевом комбинезоне, — возьми мамку пинтов, дождись всех и подъезжай в офис.
— Понял, Григорий, — кивнул один из спасателей, протягивая руки за внушительным контейнером для транспортировки пинтов. — Марк, сколько процентов ждать?
Григорий не слышал, что ответил глава LPC в динамике спасателя, уже закрывая дверь автобуса.
— Марк, поговори с Ларисой Сергеевной, будь добр, — попросил Григорий.
— Хорошо, Гриш.
— Тебе не кажется, что все прошло слишком гладко?
— Ха! — Марк искренне засмеялся. — Ты просто еще ни разу не работал в условиях полного контроля.
— Это точно. Не думал, что такое в принципе возможно.
— Только не привыкай. Нам это простится только из-за угрозы жизни Королеву. Будь ситуация менее критичной, мы бы уже были в состоянии войны.
— Мы и так в состоянии холодной войны. Подожди. Да, Александр.
— Григорий, Иванов просит вычистить сеть от роликов. Сказал, сами знаем, каких.
— Что ты ему ответил?
— Что я физически не имею такой возможности, как и любое другое живое существо на Земле.
— Вполне честно, а главное отвечает реалиям… — заметил Марк.
— Марк, ты подслушиваешь! — послышался низкий, но все же определенно женский голос.
— Вера, кто бы говорил!!! — во весь голос засмеялся Марк.
— Кто такая Вера? — напряженно спросил Григорий, пытаясь найти какие-то признаки вклинившегося в канал человека у себя в контактах.
— Вер, не пугай людей, — увильнул от ответа Марк.
— Александр, мне нечего добавить.
— Как Михаил?
— По пути в клинику.
Когда Александр отключился, Григорий вернулся к вопросу о Вере.
— Гриш, обсуждать это не в моей компетенции. Если ты чего-то не знаешь, значит, пока не настало время узнать.
— А есть здесь хоть кто-нибудь, кто знает все?! — воскликнул глава СБ в сердцах, ни к кому толком не обращаясь. По долгу службы он привык все контролировать, а на этой операции вдруг понял, что раньше не контролировал и десятой части происходящего вокруг. Он привык отвечать за подопечных, но столкнулся с таким многослойным недоверием, что не всегда мог самостоятельно обозначить границы своей способности оградить и уберечь. И тут в многократно защищенном коммуникационном канале верхушки корпорации возникает неидентифицируемое лицо, а он даже не представляет, кто это и где может находиться!
— Есть, — ответил голос из динамика в машине, и Григорий не сразу понял, чей это голос. — Я.
