— Когда его открыли? — удивилась Ольга.
— Месяц назад сдали работу, — ответил инструктор.
— И ты намерен отправиться туда без охраны?
Слава искренне рассмеялся:
— Ольга Петровна, если ты боишься, выпрыгивай. Уже девять часов, нам нужно работать.
— Ну, уж нет, одних вас я за забор не отпущу.
— Вот так, Валет, тоскующие по воле люди маскируют свои намерения.
— Ясно, — серьезно ответил юноша, будто получил объяснение для решения какой-то математической задачки.
В присутствии живых проектов категорически запрещалось выяснять отношения. Ольга проглотила свое возмущение и, сжав зубы, отвернулась к окну. Вертолетная площадка поднималась на поверхность. В глаза ударил солнечный свет, заставив Ольгу поморщиться и отвернуться. Слава затемнил стекла своих иночей и широко улыбнулся куратору. За пятнадцать минут перелета в салоне не было произнесено ни слова.
— Не маленький, — прокомментировала Ольга, глядя на открывающийся взору полигон. — Но какой смысл был строить его здесь, где девять месяцев зимы?
— Именно здесь его и было правильным построить.
— Это бесчеловечно… — проговорила Ольга, осматривая окрестности. По возникшей паузе женщина поняла, что сказала что-то не то и обернулась. Инструктор смотрел на нее с еле уловимой усмешкой, глаза были спрятаны за темными очками.
Вход под купол ожидаемо охранялся, к вертолету мгновенно подъехал внедорожник охраны. Если в офисах корпорации нередко работали гражданские или бывшие работники силовых структур, то на станциях практически все сотрудники СБ являлись военными. Генеральская дочка была привычна к этой братии, к проверкам, к холодной требовательности. Единственным, что смущало Ольгу, была форма — везде одинаковая, для всех сотрудников СБ корпорации, в любом уголке мира, для любой должности и чина. Никогда нельзя было понять, с кем именно ты говоришь: создавалось впечатление, что каждый сотрудник СБ отражает совокупность многорукой и многоглазой структуры контроля и обеспечения безопасности. И за тобой следят беспрерывно.
От вертолетной площадки прибывших отвезли к малому контрольному пункту. По ходу движения Слава вел инструктаж. Ольга смотрела по сторонам. Полигон занимал лишь часть огороженного пространства. Они ехали мимо покрытых сажей полуразрушенных зданий, обвалившихся многоэтажек.
— Что это?
— Для спасателей, — коротко ответил Слава и продолжил инструктаж.
Дальше виднелись свежие лесопосадки, даже озеро.
Когда куратор и инструктор вошли в малый контрольный пункт в секторе полигона, Слава принялся активировать оборудование на полигоне: камеры, датчики, выводил необходимую информацию, перекидывал на рабочую панель необходимые для работы данные.
— Мы здесь первые, Ольга Петровна, — пояснял инструктор, — тут будут нормативы. Это трасса, — указывал он в самый большой, разделенный на шесть квадратов блок, появившийся на правой стене.
Задрав лицо к Солнцу, Валет стоял в расслабленной позе недалеко от здания. Когда инструктор спокойно скомандовал: «Пошел», тот мгновенно подобрался и стремительно двинулся вперед. Слава вывел на прозрачную стену перед собой отображение жизненных показателей с чипа Валета. Ольга наблюдала за продвижением живого проекта. Сбор винтовки, стрельба, километр трассы с препятствиями, снова сбор…
— Что это за оружие?
— Ольга Петровна, при всем уважении, я не твой инструктор.
Стрельба по движущимся и прячущимся за развалинами кирпичных домов голограммам, и снова по кругу.
— Я все детство на полигонах провела, Слав. Что это за оружие?
— Специальная разработка для проекта Валет.
— Дай догадаюсь… — Ольга уперла кулаки в столешницу, — настроена на чип Валета?
— Именно, — подтвердил Слава и обернулся к женщине. — Кажется, ты только теперь начинаешь понимать, куратором какого проекта назначена. — Валет, кривым может быть автомат, но не руки!
Последнюю фразу Ольга не поняла и посмотрела на экран, чтобы хоть как-то предположить реакцию живого проекта. Судя по всему, он тоже не понял.
— Зачем автомат может быть кривым? — не дождавшись ответа, Ольга обернулась.
Наморщив лоб, Слава засмеялся и снова прокомментировал плохую стрельбу Валета.
— Какими же, ты говоришь, зарядами стреляют эти автоматы?
— Я не говорю, Ольга Петровна.
Промолчав, Ольга опустила лицо. Всего два месяца и меня здесь не будет. И я не буду это видеть, знать. Всего два месяца и я сбегу. У меня не будет доступа к лазейке, через которую можно заглянуть в будущее. А когда оно нагонит меня… никто и никогда не узнает, что я имела к этому отношение, что я любила создателя чудовищного механизма, который скоро будет запущен, что я следила за подготовкой первого Валета, могла попытаться остановить это…
Когда перед широким окном показалась фигура Валета, и инструктор остановил таймер, Ольга распрямилась.
— Плохо, — сказал Слава, и Валет за стеклом распрямился.
— Он в графике, — запротестовала Ольга, указывая пальцем в нормативы.
Слава нажал пальцем на столешницу, Ольга невольно проследила за жестом.
— Это нормативы для человека. Я тренирую живой проект, — тренер отнял руку от стола, — минутная готовность. Минус две минуты от графика. Целься тщательнее, оптимизируй перемещения.
— Минус две минуты притом, что плохо? Какие показатели тебя удовлетворят?
— Я всего лишь вычел время на сборку оружия.
— Слава, нам не нужны перегрузки. Работа должна идти планово, по подготовленному графику.
— Меня предупреждали, что ты здесь для того, чтобы мешать работать, — обернулся инструктор.
— Я здесь для того, чтобы ты не требовал от Валета невозможного. Он еще нестабилен. Есть прописанные нормативы, и именно им Валет должен соответствовать.
— Пошел, — скомандовал инструктор, и Валет двинулся по уже знакомому маршруту.
Инструктор медленно повернулся к Ольге.
— Прописанные нормативы? Так это всего лишь беспокойство о соблюдении бюрократических норм, Ольга Петровна?
Его улыбка Ольге не понравилась. Когда под упертыми в столешницу ладонями появилась оптическая панель управления, Ольга отшатнулась от стола. Вызвав клавиатуру, Слава застучал пальцами по столу. Ольга испуганно наблюдала, как меняются цифры на экране с нормативами, как они стремительно сокращаются.
— Это невозможно. Посмотри жизненные показатели. Ты загонишь его…
— Это его нормативы. Если он не способен их выполнять, пойдет под списание.
— Я скажу Степану, я не позволю этого… — Ольга вынула из кармана иночи, чтобы связаться с руководством.
