— Арн. Мы точно знаем, что Кира жива. С ней и ребенком все будет в порядке. Они представляют исключительную ценность для «Имаго», с них пылинки будут сдувать. Вы ведь это понимаете.
Рука Виланда дрогнула, освобождаясь, и он откинулся на спинку сиденья и закрыл ладонями лицо. Пытался отстраниться от меня, внедорожника, своего горя.
В общем-то, он прекрасно держался. Другой на его месте уже орал бы и бился в истерике. А Виланд лишь каменел лицом.
— Хаммон использовал направленную пси-волну, — глухо произнес Виланд. — Установка вырубила всех в Тихих холмах. Знаете, что такое пси-волна? Нажать на кнопку — и люди полчаса будут валяться без сознания. Хотел бы я найти ту продажную армейскую дрянь, которая снабдила Хаммона установкой.
Я знала, о чем идет речь. Именно над этой установкой я работала со вторым человеком в министерстве обороны. Ее тестировали на мне.
Но Виланду не стоило об этом говорить. Он мог не совсем правильно все понять.
— Вы ничего не могли сделать, Арн, — сказала я. Чувство собственного бессилия сейчас терзало его сильнее отчаяния. Терзало так, что Выродок Арн готов был бросаться на стены, как дикий зверь. — Пожалуйста, примите это, и больше об этом не думайте.
Внедорожник ощутимо тряхнуло на каком-то камне или корне. В зеркале заднего вида я увидела глаза Берта — одновременно испуганные и решительные.
Виланд понимающе кивнул. Усилием воли он сумел-таки взять себя в руки. Минуты слабости прошли — началась работа. А когда такие люди, как Арн Виланд, берутся за дело, то они идут до конца.
— Эксперты серьезно поработали в доме, — сказал он. — Нашли несколько ваших отпечатков и волос, но это неудивительно, я говорил, что вы приезжали на осмотр. Знаете, что самое интересное?
Я только руками развела. Откуда бы?
— После вскрытия доктора Хаунд выяснилось, что она была ведьмой, — сообщил Виланд. — Давно, еще в юности. А потом стала человеком. Самым обычным человеком.
Я услышала легкий щелчок — должно быть, с таким удивленным звуком и отпадает челюсть. Быть ведьмой и стать человеком? Как такое возможно?
Должно быть, так же, как можно было сделать ведьму из Киры Виланд.
— Удивительно, — выдохнула я. — Доктора Хаунд кто-то сделал человеком, а вашу сестру — ведьмой. Должно быть, это и есть цель проекта «Имаго».
Мы наконец-то вырвались из леса, и внедорожник помчался по проселочной дороги, поднимая клубы пыли — золотой и розовой в лучах восходящего солнца. Судя по пышным клубам ракит, что зеленели одинокими запятыми среди бескрайних полей, мы ехали на север — эти деревья растут только там.
На мгновение мне стало грустно. Сейчас я всем своим существом почувствовала, как мир, которым я жила, сделался прошлым.
Раньше я была психотерапевтом. Ведьмой, которая смогла устроиться в обществе и жить в нем почти без проблем. А теперь стала изгнанницей на дороге приключений.
Хотелось надеяться, что я дойду живой до ее конца.
— Да, она была человеком, — кивнул Виланд. — Я все проверил. Я не впустил бы ведьму в свой дом и к Кире.
Конечно, не впустил бы. Но жизнь повернулась так, что старший советник Виланд, гроза и ужас всех ведьм, сгусток ненависти к любому волшебству, был вынужден принять самое сложное решение в жизни.
Теперь он пытался с ним жить. Пока у него получалось.
Я решила не заострять внимания на этой фразе и поинтересовалась:
— Куда мы едем?
Виланд вздохнул. Из сумки, которая стояла рядом, он извлек термокружку и протянул мне. Я открутила крышку, и машина наполнилась запахом крепкого кофе.
— Очень кстати, Арн, — улыбнулась я. — Спасибо.
Мелькнула мысль, что мы с ним сейчас похожи на солдат удачи: оба в одинаковом камуфляже. Мой корсет под безразмерной зеленой футболкой был похож на бронежилет.
Я всегда старалась находить что-нибудь забавное в любой ситуации. Иногда это помогало выжить.
— Город Абенхайм, — ответил Виланд. — Мы с вами переходим на нелегальное положение, Инга.
Это я и так поняла.
— Вы решили искать Киру самостоятельно, — сказала я. — В прошлый раз и полиция, и инквизиция оказались бессильны.
Виланд кивнул. Покосился в мою сторону, и в его взгляде мелькнуло уважение.
Думал ли он, что когда-нибудь станет уважать ведьму? Наверняка и предположить не мог ничего подобного.
Но жизнь меняет нас, хотим мы того или нет. Я надеялась, что в случае Арна Виланда это перемены к лучшему.
— И как будет выглядеть наше нелегальное положение? — спросила я. Было ясно, что и тут Виланд подготовился. Если бы началась война или бунт ведьм, то он залег бы на дно, а потом вынырнул с новой личностью и документами.
Конечно, если бы его не повесили в первый же день. Впрочем, я в этом сомневалась. Такие не тонут.
— Новые документы, — ответил Виланд. — Новые личности. Кстати, Инга, вам придется стать моей женой.
Я рассмеялась — не смогла удержаться. Это прозвучало настолько нелепо, что я могла только расхохотаться в голос. Я, ведьма уровня Каппа — и жена Выродка Арна?
Господи, какая глупая шутка.
— Вы шутите? — спросила я. Виланд только плечами пожал.
— Не думайте, что я от этого в восторге. Но муж и жена, которые передвигаются по стране, вызовут у полиции меньше вопросов, чем просто пара. Тем более, такая странная, как наша. Вы-то до сих пор считаетесь преступницей, Инга.
Я закусила губу.
— Вчера своими ушами слышала, как мой куратор сказал, что я не при чем, — ответила я. Виланд усмехнулся.
— Машина правосудия движется медленно, — заметил он. — Вас по-прежнему ищут. Старший советник Шуман очень хочет с вами побеседовать по поводу вашего побега. Представляете, как именно он будет это делать, при его любви к ведьмам?
Я, к сожалению, представляла. Однажды Ульрих водил меня в допросную — в ознакомительных целях. Должна же я знать, что происходит с теми ведьмами, которые совершают ошибки… Белые высокие стены, алые с золотом стяги — лев, символ инквизиции, скалил зубастую пасть, попирал трехголовую змею. И такой же белый стол с зажимами для рук и ног. Когда Ульрих нажал одну из кнопок на панели управления, стол ощетинился множеством металлических шипов.
Если я сделаю что-то, что не понравится куратору, то меня положат на этот стол, и такие шипы вопьются в мое тело. Я сделала из урока правильные выводы.
— Но наш брак… это ведь не по-настоящему? — уточнила я, понимая, что сейчас выгляжу по-настоящему глупо. Виланд снова усмехнулся, и я поняла, что ему понравилось то, как он смог меня поддеть.
— Разумеется, доктор Рихтер. Это способ маскировки.
Я невольно вздохнула с облегчением.
