– Что происходит? – тотчас спросил Клай. – Откуда все эти вопли?
Харк растерялся, застав здесь Клая, но быстро пришел в себя.
– Не знаю, с чего все началось, – солгал он. – Но Мунмейд вдруг набросилась на меня, а сейчас и остальные разволновались. Вот я и подумал, что неплохо бы вам сообщить.
– Только не говори, что Мунмейд снова нашла что-то острое, – простонал Клай.
– Не видел, чтобы у нее в руке что-то было, – промямлил Харк, гадая, на самом ли деле слышит приближавшиеся к дверям медленные шаги. – Но кто ее знает?
Клай поколебался, глядя на пациента.
– Я обо всем позабочусь, – поспешно заверил Харк. – Мне уже приходилось лечить камнями.
– Ладно, – вздохнул Клай, качая головой. – Пойду попробую усмирить Мунмейд.
Как только он вышел, Харк задвинул дверной засов.
– Что ты делаешь? – удивился Квест, глядя на него сквозь измазанные маслом пряди волос. – Что там происходит?
Теперь в коридоре ясно слышались шаги и голоса. Дверь тряхнули, после чего шаги немного стихли, но рядом заскрипели петли других дверей, было слышно, как кто-то передвигает мебель. Видимо, там устроили неумелый обыск. Постепенно звуки стали сходить на нет. Но не слишком быстро.
– Не волнуйтесь, – сказал Харк. – Я только… я хотел поговорить с вами наедине. Не нужно подниматься.
Поздно. Квест с трудом сел. Камни размером с монету со стуком соскользнули на стол.
– Не важно, – сухо бросил священник. – В горячих камнях нет никакого вреда, но и пользы от них мало. Слуги положили их мне на спину, думая, что мне станет лучше, а у них от этого станет легче на душе. Безвредная ложь с обеих сторон.
– У меня есть кое-что получше нагретых камней, – заверил Харк.
Настал момент откровения, хотя Харк не был уверен, что может полностью доверять старику. Квест мог предать его. И поковылять к сердцу, как другие священники, в трансе и с остекленевшими глазами.
Харк с опаской сунул руку под одеяние и вытащил сердце. Взгляд Квеста упал на сферу, и его лицо застыло. Харк даже засомневался, дышит ли старик.
– Они не знают, что сердце у меня, – прошептал Харк. – Пожалуйста, никому не говорите! Если они узнают, отберут, а мой друг очень в нем нуждается.
– Где ты его взял? – очень тихо спросил Квест.
– Оно было в море, около Интрити-Бэрриер. – Харк сглотнул. – Оно исцеляет. Я… я думал, что оно может исцелить вас. Но мне нужно было знать, действительно ли оно…
Во время его речи сердце неожиданно сжалось и послало импульс по комнате. Квест дернулся, как ужаленный.
– Вот так оно исцеляет людей, – прошептал Харк. – Словно ищет, что бы такое исправить. Только иногда у него бывают забавные представления об исцелении.
Его немного пугала бледность Квеста.
– Могу я на него взглянуть? – спросил старик.
Харк, волнуясь, протянул сердце. Квест осторожно взял его, держа кончиками пальцев, словно пытаясь свести контакт с кожей до минимума. Подошел к печи, где освещение было получше, с минуту изучал сферу при красноватом свете очага. И неожиданно швырнул сердце в пылающие угли. Потом схватил кочергу и принялся наносить удар за ударом.
– Эй! – Харк рванулся вперед и вырвал у Квеста кочергу. – Прекратите!
Он оттолкнул старого священника сильнее, чем планировал, и Квест упал, ударившись об стену. Сердце лежало в углях. Золотистое пламя лизало нижнюю сторону. Харк схватил его и ощутил жгучую боль. Сердце выпало из печи и с грохотом рухнуло на пол.
Когда Харк снова схватил его, кочерга Квеста ударилась об пол там, где оно было мгновение назад. Квест опоздал.
– Что вы делаете? – спросил Харк, отступив.
Он прижал к себе сферу локтем. Здоровой ладонью он вытер сердце и осмотрел, нет ли повреждений. Трещин вроде не было. Сажа сошла, выжженных мест не было видно, но он не знал, поврежден ли чувствительный внутренний механизм.
– Тебе не стоило давать его мне, – произнес Квест.
Он по-прежнему держал кочергу и даже отвел ее, готовясь снова ударить. Глядя на это, Харк почувствовал злое отчаяние. Так оно всегда и бывает. Ты доверяешь людям, а они оборачиваются против тебя.
– Ты не знаешь, что это.
– Сердце бога, – заявил Харк.
Ответ поставил Квеста в тупик.
– Значит, ты знаешь, что это, – заключил старик. – А какому богу оно принадлежало? Тоже знаешь?
– А вы знаете? – отозвался растерявшийся Харк.
Квест не ответил, но Харку этого было достаточно.
– Вы знаете, что это! Вы видели его раньше!
Харк поразился про себя, почему раньше он считал Квеста немощным. Сейчас перед ним был человек, сила воли которого была подобна стальной проволоке. Священник не выглядел взбешенным. Он был пугающе невозмутим.
– Это сердце Сокрытой Девы, – сказал Квест. – А теперь, пожалуйста, положи его на пол. Нам нужно его разбить.
Сокрытая Дева. Щеки Харка загорелись. Он знал, что сфера – сердце бога, но ему и в голову не приходило задаться вопросом, какого именно бога. Было легче думать о нем как о шаре из боготовара, тем более что у него не было имени. Теперь он уже не сможет относиться к сердцу как раньше.
Он чувствовал биение сердца Девы. Зубчатые отверстия показались ему женственными, как резной веер слоновой кости. Охрана и защита сердца теперь стали для него делом чести, он почти почувствовал себя рыцарем.
– Почему же вы хотите разбить его? – выпалил он. – Вы были ее… – Он осекся, поскольку слово «друг» явно не подходило. – Она окутывала вас своими волосами и раскрывала тайны! Она доверяла вам!
– Знаю, что ты думаешь, – сказал Квест мягко, – но Девы больше нет. Она погибла.
Он осторожно шагнул к Харку.
– Не надо, – горько пролепетал Харк. – Я не хочу делать вам больно. Но и не могу позволить вам разбить его. Мой лучший друг говорит, что умрет без него!
– Я тоже не хочу тебе угрожать, – ответил Квест с сожалением. – Мне очень жаль твоего друга. Но если ты не отдашь мне сердце, придется позвать на помощь и рассказать всем, что у тебя есть.
Он кивнул на веревку колокольчика, повешенного специально для того, чтобы пожилые пациенты могли позвать слуг, когда им требуется помощь. Харка охватил ужас, но лишь на мгновение.
– Не позовете, – обронил он, чувствуя себя оскорбленным и преданным. – Если они всё узнают, отберут сердце и отдадут доктору Вайн, да ведь? Она точно не будет его уничтожать. Использует его, чтобы приводить в действие субмарину или что-нибудь еще. А меня перепродаст, чтобы наказать за ложь. Умру на галерах, а вы будете медленно умирать здесь и даже ни с кем не сможете поговорить.
– Верно. – Квест медленно опустил кочергу, признавая, что положение безвыходное. – Но попытаться стоило.
