– Спасибо, – сказал Роберт и засеменил к ним, беспокойно посматривая на бьющих землю копытами лошадей. – Вы не видели моих друзей? Их повели в комнату номер тринадцать. Мне надо передать им кое-что. А еще вернуть мою одежду.
Сильва спрыгнула с лошади и взяла ее за поводья.
– Нет, я никого не видела. Но завтра день стирки. Можешь вызваться добровольцем и поискать свои вещи в прачечной. Или цирк заберет их для шоу.
– Но это же моя одежда! – воскликнул Роберт. – Там вещи в карманах.
– Ценные? – уточнила Сильва.
Роберт кивнул.
– Ну тогда надейся, что Слимвуд их не найдет. – Она указала на Дмитрия, который тем временем привязывал вторую лошадь к столбу. – Меня зовут Сильва, а это – Дмитрий.
– Я – Роберт, – кивнул он Дмитрию. У них с Сильвой были одинакового цвета карие глаза и угольно-черные волосы. – А вы родственники?
Сильва рассмеялась.
– Нет, просто похожи. У него нет родственников.
– Как это нет? – переспросил Дмитрий. Он говорил с легким русским акцентом. – Я сын Летающего цирка.
– Это как? – полюбопытствовал Роберт.
– Четырнадцать лет назад, – начал Дмитрий, – когда Слимвуд-старший, отец Слимвуда, путешествовал с цирком по российским степям, я спрятался за стогом сена в стойле. Пробрался туда, когда они разбились.
– Не буквально, – перебила Сильва. – Это наше выражение, которое означает…
– Разбить лагерь, – догадался Роберт.
– Молодец, салага, – улыбнулась Сильва. Она повела лошадей вперед, пока веревки, за которые они были привязаны, не натянулись и не начали медленно поднимать столбы вверх.
Дмитрий тоже стал тянуть веревку, пытаясь облегчить задачу лошадям.
– Тед, старый подсобник, – продолжал Дмитрий, – был еще и наездником…
– Подсобник – это рабочий, – снова перебила Дмитрия Сильва. – Они обычно не участвуют в представлении, но помогают со сборкой и установкой цирка. В нашем цирке таких много, – и она кивнула головой в сторону мужчин, которые теперь старались удержать столбы в вертикальном положении. – Они работают на мадам и Слимвуда, а поэтому не внушают доверия.
– Можно договорить? – ухмыляясь, спросил Дмитрий. – Тед заботился о лошадях и обо мне, и так цирк стал моей семьей. Я всегда любил лошадей и, когда вырос, тоже стал за ними присматривать. А цирк присматривал за мной. Но это было раньше…
– А что случилось? – спросил Роберт.
– Восемь месяцев назад умер старый мистер Слимвуд, – Дмитрий махнул в сторону гондолы. – Вон там висят его жонглерские булавы и поводья Теда. Сын Слимвуда теперь здесь всем заправляет, вместе с этой жуткой мадам. Цирк для них не семья, лишь источник денег.
Рабочие стали раскладывать на земле куски ткани шатра и связывать их лентами друг с другом. Слимвуд бродил туда-сюда, периодически награждая ударом хлыста тех, кто работал слишком медленно. Зрелище было отвратительное. Роберт поверить не мог, что этот мужчина превратил семейный цирк, цирк своего отца, в такое убогое место.
– Салага, возьмешь поводья? – позвал Дмитрий, прервав его мысли. – Сильва в одиночку с двумя не справится.
Дмитрий принялся отвязывать белого жеребца. Роберт послушно встал позади Сильвы, забрал поводья черного жеребца и принялся гладить его и успокаивать.
Лошадь тяжело дышала, и под ее шерстью и кожей Роберт пальцами чувствовал ребра.
– Почему он такой худой? – поинтересовался он у Сильвы.
– Слимвуд плохо их кормит и заставляет таскать тяжести, как и нас всех, – пояснила девочка.
– Скажи, он и правда убил всех тех людей? – спросил Роберт, рассматривая вещи циркачей, свисающие с кормы корабля.
– Он каким-то образом от них избавился, – произнесла Сильва, задумчиво поглаживая белого жеребца. – А мадам помогла. Эти люди работали тут всю жизнь. Сказали, что уходят, обещали писать. Но потом ни слуху ни духу. Так что, может быть, Слимвуд и правда убил их.
– После смерти Слимвуда-старшего мадам и Слимвуд заняли его каюту, кабинет и радиорубку на верхнем этаже, – продолжал Дмитрий, показав на верхний ряд иллюминаторов гондолы. – Они запретили туда подниматься, заперли там все, и теперь, кроме них, там никого никогда не бывает. Наняли подсобников, чтобы охранять нас, поставили все эти ограды и заборы и стали запирать нас в каютах.
Сильва обвела рукой высокий забор по периметру поляны.
– И вскоре цирк превратился в тюрьму.
Черный жеребец заржал и стал пятиться.
– Тише, Зампано, – спокойным голосом обратился к коню Дмитрий. Он уже закончил отвязывать белого жеребца и принялся за второго.
– Не отпускай его, – прошептала Сильва. – А то и его, и нас ждут неприятности.
Роберт чувствовал, как скользят его стопы, а грубая веревка натирает ладони. Он стиснул зубы, сжал пальцы и держал так крепко, что плечи заболели.
– Спасибо, салага. – Дмитрий забрал поводья у Роберта и привязал коня к кольцу на гондоле.
Белого коня, которого Сильва называла мистером Кайтом, она привязала рядом.
Роберт наблюдал за их работой и подумал, что не все так плохо. Вот, он уже нашел друзей.
БИ-И-И-П! БИ-И-И-П! БИ-И-И-П!
Прозвучали три коротких свистка.
– О, сейчас порубаем! – сказал Дмитрий.
– То есть пообедаем, – пояснила Сильва.
Все люди побросали инструменты, оставили наполовину готовый шатер и направились в сторону самого большого люка по левому борту гондолы. На пороге стоял Болван, внимательно осматривал каждого и всех пересчитывал.
Роберт, Дмитрий и Сильва встали в конец очереди на трап. Роберт огляделся и заметил что-то странное вдалеке за деревьями: гигантскую железную башню. Дирижабли кружили вокруг нее, напоминая огромных пчел над цветком, а несколько даже были пришвартованы прямо к ней с помощью якорных тросов.
– А это что такое? – спросил он, показывая пальцем на башню.
– Аэровокзал Эйфелевой башни, – шепотом ответила Сильва. – Оттуда вылетают все дирижабли и туда прилетают.
– Далеко до него? – тихо уточнил Роберт.
– Очень, – еще тише ответила Сильва. – Мы в Булонском лесу, он на окраине города.
– К тому же мы здесь заперты, – пробормотал Дмитрий. – Нам нельзя уходить, так что осмотра достопримечательностей не будет.
– Будет, если мы выберемся отсюда, – прошептал Роберт себе под нос.
Заходя внутрь гондолы и следуя за остальными, Роберт размышлял над планом побега. Сначала надо спасти Лили и Малкина из комнаты номер тринадцать, потом передать Джону телеграмму в Англию, вернуть медальон и сбежать отсюда. Но в первую очередь он найдет мешок со своими вещами.
