Стэнли покачал головой.
– А Курт Ольсен?
– Рой, а зачем это тебе?
– Потом объясню.
– Ладно. Нет, никто из них не уезжал. Дул ужасно сильный ветер, а нам было так хорошо, мы сидели и пили. Пока пожарные машины не услышали.
Я медленно кивнул. Теория превратилась в дым.
– До полуночи ушли только ты, Симон и Грета.
– Но никто из нас не был на машине.
– Как же, Грета на машине приехала. Она говорила, что обещала родителям быть с ними, когда часы будут бить двенадцать.
– Ну да. А какая у нее машина?
Стэнли рассмеялся:
– Ты же меня знаешь, Рой, я в марках машин не разбираюсь. Знаю, она почти новая и красная. А кстати, это точно «ауди».
Я закивал еще медленнее.
Вспомнил красный «Ауди А1», в канун Нового года свернувший в сторону Нергарда. Кроме Нергарда и Опгарда, там только стройплощадка отеля.
– Кстати, – произнес Стэнли, – забыл поздравить.
– Поздравить? – Я автоматически подумал про третье место заправки по объему выручки, но, разумеется, новости мира автозаправок не выходят за пределы круга посвященных.
– Ты же дядей станешь, – сказал он.
Через пару секунд Стэнли засмеялся еще громче:
– Да, вы же братья. Карл отреагировал точно так же. Побледнел, как покойник.
Я не понял, побледнел ли я, но по ощущениям у меня сердце биться перестало. Я собрался с силами:
– Это ты Шеннон осматривал?
– А много врачей ты тут видишь? – спросил Стэнли, взмахнув руками.
– Так ты сообщил Карлу, что он станет папой?
Стэнли наморщил лоб:
– Нет, я исхожу из того, что это сделала Шеннон. Но мы с Карлом в магазине встретились, и, когда я его поздравил, я отметил пару моментов, за чем им с Шеннон надо будет следить по мере течения беременности. И он побледнел, прямо как ты сейчас. Ясное дело, когда к тебе вот так подходят и напоминают, что ты станешь папой, вновь всплывает пугающая ответственность. Не знал, что то же самое происходит, когда становишься дядей, но, видимо, так и есть.
Он снова засмеялся.
– Ты говорил еще кому-нибудь, кроме Карла и меня? – спросил я.
– Нет-нет, я храню врачебную тайну. – Он вдруг замолчал. Прижал к волосам три пальца. – Ой. Наверное, ты не знал, что Шеннон беременна? Я ведь исходил из того… раз вы с Карлом так близки.
– Наверняка они решили никому не говорить, пока не будут точно уверены, что все хорошо, – сказал я. – С учетом истории Шеннон, как она пыталась забеременеть…
– Уф, как же непрофессионально я себя повел. – Похоже, Стэнли здорово расстроился.
– Забей, – успокоил я его, вставая. – Если ты больше никому не скажешь, я тоже не скажу.
Я вышел, прежде чем Стэнли успел напомнить мне, что я должен рассказать, зачем спрашивал его про канун Нового года. Из кабинета врача. В «вольво». Сидел и пялился в лобовое стекло.
Значит, Карл знал, что Шеннон беременна. Знал и не предъявлял ей этого. И мне тоже не рассказал. Значит, он понял, что отец не он? Сообразил, что происходит? Что мы с Шеннон выступаем против него. Я достал телефон. Поколебался. Мы с Шеннон аккуратно все спланировали, среди прочего чтобы не созваниваться чаще, чем это прилично брату и жене брата. Если верить журналу «Настоящее преступление», это первое, что проверяет полиция, – с кем до убийства связывались по телефону близкие жертвы и другие подозреваемые. Я решился и взял телефон.
– Ну? – спросили на другом конце.
– Да, – сказал я, – у меня свободный час есть.
– Отлично, – ответил Карл. – В «Свободном падении» через двадцать минут.
65
В «Свободном падении» сидели те, кто обычно приходит до обеда, любители скачек и те, кто поддерживает жизнь в нашей системе соцобеспечения.
– Пиво, – попросил я у Эрика Нерелла.
Как холодно он на меня уставился. Я включил его в список подозреваемых в поджоге отеля, но сегодня в нем остался только один человек.
Шагая к свободному столику у окна, я увидел Дана Кране – с пол-литровой кружкой он сидел возле столика у другого окна. Дан тупо уставился в никуда. Выглядел он – как сказать? – неухоженным. Я оставил его в покое, надеясь, что он окажет мне ту же услугу.
Когда вошел Карл, я уже наполовину опустошил пол-литровую кружку.
Он заключил меня в медвежьи объятия и взял себе чашку кофе – у стойки его обслужили столь же прохладно. Я видел, что внимание Дана Кране Карл привлек, и тот, опустошив пол-литровую кружку, ушел, ступая нарочито тяжело.
– Да, я видел Дана, – сказал Карл, не дожидаясь моего вопроса, и сел. – Видимо, на ферме Оса он уже не живет.
Я медленно кивнул:
– Все путем?
– Да… – Карл отхлебнул кофе. – Естественно, перед вечерним собранием обстановка напряженная. А дома Шеннон все чаще командует. Сегодня решила взять «кадиллак» до того, как мы на встречу поедем, мне пришлось на ее машине ехать. – Он кивнул в сторону парковки, где стояла «субару».
– Главное, чтобы ты на церемонию в подобающем виде приехал, – сказал я.
– Конечно-конечно, – согласился он, сделав новый глоток. Подождал.
Мне показалось, он боится. Вот так и сидели в страхе два брата. Те самые, что когда-то лежали в кроватях и с ужасом ждали, что дверь распахнется.
– Кажется, я знаю, кто отель поджег, – сказал я.
– Да?
Тянуть смысла не было, так что я сказал все как есть:
– Грета Смитт.
Карл громко заржал:
– Грета – дурочка, Рой, но не до такой степени. И она подуспокоилась. Ей на пользу, что она с Симоном.
Я уставился на него:
– С Симоном? Ты про Симона Нергарда?
– А ты не знал? – Карл рассмеялся, хоть и был без настроения. – По слухам, в канун Нового года Симон попросил ее подвезти его домой в Нергард и она у него осталась. И с тех пор они неразлучны.
Мой мозг переваривал информацию на пределе своих возможностей. Могла ли Грета поджечь отель вместе с Симоном? Я поиграл с этой мыслью. Странно. С другой стороны, странностей в последнее время хватает. Но мне же не обязательно обсуждать это с Карлом. Да мне вообще не обязательно это с кем-то обсуждать – какая, к черту, разница, кто это сделал? Я покашлял.
– Ты хотел со мной о чем-то поговорить.
Посмотрев на кофейную чашку, Карл кивнул. Осмотрелся, убедившись, что остальные посетители сидят на приличном расстоянии от нас, наклонился вперед и глухо проговорил:
