– Шеннон беременна.
– Вот черт! – Я улыбнулся, стараясь не переигрывать. – Поздравляю, братишка.
– Не надо, – замотал головой Карл.
– Не надо? – переспросил я. – Что-то случилось?
Покачивание головой перешло в кивание.
– С ребенком? – спросил я и почувствовал, что от одной мысли, что с ребенком – нашим ребенком, – которого вынашивает Шеннон, что-то случилось, меня затошнило. Голову Карла опять замотало из стороны в сторону.
– Что тогда? – спросил я.
– Не я…
– Не ты – что?
Его башка наконец замерла, и он посмотрел на меня красноречивым обреченным взглядом.
– Отец не ты? – спросил я. Он кивнул. – Как же…
– У нас с Шеннон не было секса с тех пор, как она из Торонто вернулась. Я ее не трогал. И о беременности мне рассказала не она, а Стэнли. Шеннон даже не знает, что я знаю.
– Ну и ну, – сказал я.
– Да уж, ну и ну.
Он не сводил с меня тяжелого взгляда:
– И знаешь что, Рой? – Он подождал, но я не ответил.
– Кажется, я знаю, кто отец.
Я сглотнул:
– Да?
– Да. В самом начале осени Шеннон вдруг, понимаешь ли, в Нотодден понадобилось. Как она сказала, собеседование по поводу архитектурного проекта. Когда она вернулась, несколько дней была сама не своя. Не спала, не ела. Я-то думал, потому, что, судя по всему, с заказом ничего не вышло. Когда я узнал от Стэнли, что Шеннон беременна, я спросил себя: когда она успела с другим мужчиной познакомиться – мы же с ней здесь сами себе предоставлены. И тут я стал по-другому относиться к ее поездке в Нотодден. Шеннон ведь все рассказывает, а то, что не рассказывает, я спокойно считываю. Но что-то я упустил. Что-то она скрывала. Как будто ее из-за чего-то мучила совесть. И я начал вспоминать: случилось-то это все после той ночевки в Нотоддене. И вдруг она повадилась ездить в Нотодден на один день – говорит, по магазинам. Улавливаешь?
Чтобы голос прорезался, мне пришлось покашлять.
– Думаю, да.
– Кстати, я ее спросил, где она ночевала в Нотоддене, – она сказала, что в отеле «Блаттрейн», и я позвонил туда проверить. Администратор сказал, что все верно: Шеннон Аллейн Опгард снимала там номер третьего сентября, но, когда я спросил с кем, мне ответили, что она была одна.
– И тебе просто так все выложили?
– Бывает, я представляюсь Куртом Ольсеном и говорю, что звоню из конторы ленсмана в Усе.
– Господи Исусе, – произнес я, чувствуя, как намокает на спине рубашка.
– Вот я и попросил зачитать мне список гостей на ту дату. И там, Рой, всплыло любопытное имя.
У меня пересохло во рту. Что, черт возьми, за дела? Ральф вспомнил, что я там был, и назвал мое имя? Стоп, я же помню: он сказал, что забронировал на мое имя номер, когда увидел, как я захожу в ресторан, он решил, что я у них остановлюсь. Он добавил меня в список гостей и забыл удалить, когда я не стал снимать комнату?
– Любопытное и очень знакомое имя, – сказал Карл.
Я приготовился.
– Деннис Куорри.
Я вытаращил глаза:
– Что ты сказал?
– Актер. Режиссер. Этот американец на заправку заезжал. Он в отеле останавливался.
Я и не понял, что перестал дышать, пока не сделал новый вдох.
– И что?
– И что? Он же Шеннон на заправке автограф оставил, ты не помнишь?
– Ну да, но…
– Шеннон мне потом в машине эту бумажку показывала. Еще смеялась, что он номер телефона и адрес электронной почты оставил. Сказал, что планирует в Норвегии побыть. Собирался… – Карл изобразил пальцами кавычки, – …кино снимать. Я об этом больше не думал – и она вроде бы тоже. До этой истории про нас с Мари…
– Думаешь, она с ним встретилась, чтобы тебе отомстить?
– Разве это не очевидно?
Я пожал плечами:
– Может, она его любит?
Карл вытаращил глаза:
– Никого Шеннон не любит. Только свой отель. Взбучки ей не хватает.
– И ее она получила.
Это у меня просто вырвалось. Карл ударил кулаком по столу, глаза у него прямо на лоб полезли.
– Эта сука рассказала?
– Тихо! – Я, как за спасательный круг, схватился за бокал пива.
В наступившей тишине я заметил, как все окружающие уставились на нас. Мы с Карлом замолчали, пока не услышали, что люди снова заговорили, и не увидели, как Эрик Нерелл опять уставился в мобильник.
– Я видел синяки, когда приезжал на Рождество домой, – тихо произнес я. – Она из ванной выходила.
Я понимал, что мозг Карла пытается состряпать какое-то объяснение. Да зачем, черт возьми, я вообще это брякнул, когда мне так нужно его доверие?
– Карл, я…
– Все нормально, – грубо буркнул он. – Ты прав. После ее возвращения из Торонто такое несколько раз случалось. – Он сделал глубокий вдох – я увидел, как раздулась грудная клетка. – Из-за всего этого кошмара с отелем я перенервничал, а она все пилила меня из-за того случая с Мари. А тут я еще выпил пару бутылок… в общем, я сорвался. Но когда бросил пить, больше такого не было. Спасибо, Рой.
– За что?
– За то, что ты мне это высказал. Я долго решался поговорить с тобой об этом. Начал бояться, что со мной то же, что и с папой. Когда начинаешь делать то, чего на самом деле не хочешь, а остановиться не получается, так? Но я смог. Я изменился.
– Ты вернулся в стадо, – сказал я.
– Чего?
– Уверен, что изменился?
– Ага, можешь под этим расписаться.
– Или распишись вместо меня.
Он тупо смотрел на меня, как будто не понял какой-то глупой игры слов. И я брякнул много того, чего сам не понимал.
– В любом случае, – сказал он, проводя рукой по лицу, – мне просто надо было сказать кому-то про ребенка. Извини, но этот кто-то ведь всегда ты.
– О чем речь, – сказал я, проворачивая внутри себя нож. – Я же твой брат.
– Да, ты всегда рядом, когда мне кто-то нужен. Черт, как же я рад, что у меня, по крайней мере, ты есть.
Карл накрыл мою руку своей. Его оказалась крупнее, мягче, теплее, а вот моя – ледяная.
– Всегда, – хрипло сказал я.
Он посмотрел на часы.
– С Шеннон я вопрос позже решу, – сказал он, поднимаясь. – А то, что не я отец, останется между нами, ладно?
– Естественно, – ответил я, с трудом сдерживая нервный смех.
– Начало стройки. Мы им покажем, Рой. – Сжав зубы и сощурившись, словно боец перед схваткой, он затряс сжатой в кулак рукой. – Ребята Опгарды одержат победу.
