Гай вышел из своего домика с коробкой в руках, сегодня уже трезвый, и пробудил меня от задумчивого транса.
– Как я рад, что поймал тебя, прежде чем ты ушла! Вот это только что доставили, – сказал он, протягивая мне коробку.
Я приняла ее и глянула на обратный адрес. Это была посылка от моей подруги Гретхен.
– Спасибо за все, – сказала я Гаю, когда он развернулся и пошел прочь. – За вчерашние напитки и за гостеприимство.
– Береги себя, – сказал он и завернул за угол дома. Я вскрыла коробку и ахнула, увидев, что лежит внутри: там был десяток шоколадных конфет в сверкающих завертках и бутылка красного вина. Пару шоколадок я съела сразу же, а над вином задумалась. Как бы мне ни хотелось открыть ее этим вечером на маршруте, я была не готова тащить бутылку весь путь до Тимберлайн-Лодж. Я упаковала остальные свои вещи, застегнула Монстра, взяла в руки вино и пустую коробку и двинулась было к дому егеря.
– Шерил! – раздался за моей спиной гулкий голос, и я обернулась.
– Вот ты где! Вот ты где! Я догнал тебя! Я тебя поймал! – кричал мужчина, подбегавший ко мне. Я была настолько ошарашена, что уронила коробку в траву, видя, как он потрясает кулаками в воздухе и издает громкое улюлюканье, которое мне смутно напомнило что-то, но я не могла понять, что именно. Он был молод, бородат, светловолос – и наконец я начала его узнавать, хотя теперь он выглядел совсем не так, как при первой нашей встрече. – Шерил! – завопил он снова, едва не задушив меня в объятиях.
Было такое ощущение, что время замедлилось и едва тащилось от того момента, когда я его не узнала, до того, когда наконец узнала. Но мое сознание по-прежнему отказывалось это воспринимать, пока он не закружил меня на руках, и я не завопила в ответ: «ДУГ!»
– Дуг, Дуг, Дуг! – повторяла я.
– Шерил, Шерил, Шерил! – твердил он.
А потом мы умолкли, разошлись на шаг и вгляделись друг в друга.
– Ты похудела, – заметил он.
– Ты тоже, – ответила я.
– Стала вся такая… обкатанная, – продолжал он.
– Я знаю! Да и ты тоже.
– А я отрастил бороду, – похвастался он, дергая за нее. – Мне так много нужно тебе рассказать!
– Мне тоже! А где Том?
– Он отстал на несколько километров. Нагонит нас позже.
– Так что, вы прошли сквозь снега? – спросила я.
– Немного прошли, но было слишком трудно, и тогда мы спустились и сделали петлю.
Я покачала головой, все еще потрясенная тем, что он стоит передо мной. Я рассказала ему о том, как сошел с маршрута Грэг, и спросила об Альберте и Мэтте.
– Ничего не слышал о них с тех пор, как мы виделись в последний раз. – Он смотрел на меня и улыбался, глаза его светились жизнью. – Мы все лето читали твои заметки в регистрационных журналах. Это поддерживало нас, заставляя идти дальше.
– А я как раз собиралась уходить, – сказала я. Наклонилась, чтобы поднять пустую коробку, которую уронила от волнения. – Еще минута – и я бы ушла, и кто знает, нагнали бы вы меня или нет.
– Я бы точно тебя нагнал! – заверил он и рассмеялся, как тот самый «золотой мальчик», которого я помнила так отчетливо, хотя и это теперь тоже изменилось. Теперь он стал немного жестче, немного взрослее, как будто за прошедшие месяцы постарел на несколько лет. – Ты не хочешь задержаться немного, пока я разберусь со своими вещами, а потом мы сможем пойти вместе?
– Конечно, – сказала я, ни секунды не медля. – Я должна пройти несколько последних дней до Каскад-Локс в одиночку – ну, понимаешь, просто чтобы закончить так, как начала. Но до Тимберлайн-Лодж – с удовольствием.
– Бог ты мой, Шерил! – Он притянул меня к себе и снова обнял. – Не могу поверить, что мы все-таки вместе. Слушай, так ты до сих пор хранишь то черное перо, которое я тебе подарил? – Он протянул руку, чтобы коснуться истрепанного края пера.
– Это мой талисман на удачу, – пояснила я.
– А что ты собираешься делать с этим вином? – спросил он, указывая на бутылку, которую я держала в руке.
– Подарю егерю, – ответила я, поднимая бутылку в воздух. – Не хочу тащить бутылку всю дорогу до Тимберлайна.
– Ты что, с ума сошла? – воскликнул Дуг. – Ну-ка, давай-ка ее сюда!
Мы открыли ее в тот же вечер в нашем лагере возле реки Уорм-Спрингс, воспользовавшись штопором из моего швейцарского ножа. Днем воздух прогрелся до +21, но вечер был прохладным, граница перехода лета в осень уже явственно ощущалась. Едва заметно поредела листва на деревьях; толстые стебли диких цветов согнулись, набухая от влаги и гнили. Пока на плитках готовился ужин, мы с Дугом развели костер. Потом уселись рядом с котелками и передавали друг другу вино, отпивая прямо из бутылки, поскольку ни у кого из нас не было кружки. Вино, костер, общество Дуга – теперь это казалось мне своего рода ритуалом взросления, церемонией, отмечающей конец моего путешествия.
Спустя какое-то время мы оба резко обернулись и стали смотреть во тьму, заслышав близкий визг койотов.
– У меня всегда от этого звука волосы дыбом встают, – пробормотал Дуг. Он сделал глоток из бутылки и передал ее мне. – Отличное вино.
– Точно, – согласилась я и тоже отпила. – Я слышала койотов все это лето, – сказала я.
– И ты не боялась, верно? Разве не это ты сама себе повторяешь все время?
– Так и есть, – согласилась я. – За исключением тех случаев, когда я действительно боялась.
– Я тоже! – Он протянул руку, положил ладонь на мое плечо, я накрыла ее своей ладонью и слегка сжала. Он был мне как брат, но не как мой настоящий, родной брат. Он казался мне человеком, которого я знала всегда и буду знать всегда. Даже если больше никогда не увижу.
Когда мы допили вино, я подошла к Монстру и вытащила пакет, в котором лежали мои книги.
– Тебе нужно что-нибудь почитать? – спросила я Дуга, протягивая ему «Десять тысяч вещей», но он покачал головой. Я закончила читать ее несколькими днями ранее, хотя и не смогла сжечь из-за дождя. В отличие от большинства других книг, которые я читала на маршруте, «Десять тысяч вещей» я успела прочесть раньше, чем упаковала ее в очередную коробку с припасами несколько месяцев назад. Густо напоенный лирикой роман, действие которого происходит на Молуккских островах в Индонезии, в оригинале написан на голландском языке и опубликован в 1955 году, но теперь почти забыт. Я никогда не встречала ни одного человека, который читал бы эту книгу. За исключением моего профессора в колледже, который дал мне ее в качестве задания на семинаре, когда моя мама заболела. Заглавие заинтересовало меня, и я прилежно читала ее, сидя в маминой больничной палате, пытаясь отрешиться от страха и печали. Я заставляла свой разум фокусироваться на фрагментах, которые я надеялась цитировать на следующем обсуждении в классе, но это было бесполезно. Я не могла думать ни о чем, кроме мамы. Кроме того, я уже все знала о десяти тысячах вещей. Это были самые разнообразные именованные и безымянные вещи в мире, и все вместе они не могли составить ничего похожего на ту любовь, которую питала ко мне мама, а я – к ней. Поэтому, пакуя вещи для МТХ, я решила дать этой книге еще один шанс. На этот раз у меня не было никаких проблем с сосредоточенностью. С самой первой страницы я все поняла. Каждую фразу.
