– Дайте мне! – Аллейн схватил фонарик, и на мгновение луч уперся в лицо сержанта Бэйли. – С дороги! Вы двое, за мной. Фокс, вызовите Кумба!
Добежав до лестницы, он направил фонарик вниз. На долю секунды в луче мелькнула чья-то макушка. Аллейн ринулся по ступенькам огромными прыжками и достиг холла в тот момент, когда хлопнула входная дверь.
– Эй, в чем дело?.. – начал ошарашенный ночной портье, чье лицо с открытым ртом на секунду высветилось.
Аллейн выскочил на улицу. Дождь опять лил как из ведра. Ветер дул с такой силой, что пришлось согнуться едва ли не вдвое и бороться за каждый шаг. Позади за косой завесой ливня причудливо заколыхались еще два луча света – видимо, фонари Бэйли и Томпсона. Аллейн тут же потерял их из виду, добравшись до ступенек и вцепившись в железный поручень. Однако где-то внизу темноту разрезал, время от времени прерываясь, третий. Аллейн двинулся за ним. Вокруг с безумной жестокостью ревела и неистовствовала буря. Он то и дело оскальзывался, падал и поднимался вновь. В какой-то момент его с силой бросило на поручень. «Чертова лестница! – только и мог думать он. – Чертова лестница!»
Достигнув нижнего пролета, Аллейн увидел преследуемого – темная фигура с искаженными очертаниями мелькнула в тусклом отсвете из окна магазина мисс Кост. Видимо, Пендер тоже зажег фонарик или свечу.
Тот, что впереди, по-прежнему двигался, пронзая темноту тонким неверным лучом. «К пристани, – подумал Аллейн. – Он бежит к пристани». Там плясали на воде ходовые огни гостиничного катера.
Ступеньки наконец-то кончились. Теперь у ног плескалась морская вода, иногда захлестывая их до щиколоток. Прибой ревел, поглощая все прочие звуки. От ветра перехватывало дыхание, слезились глаза. Добравшись до пристани, Аллейн согнулся пополам и двинулся вперед. Дорогу он нащупывал левой рукой, держа в правой фонарик Фокса. С моря то и дело обрушивались удары стихии, но Аллейн не останавливался. Тот, другой, пробирался тем же манером. Между ними было уже не больше десятка шагов. Ходовые огни катера плясали совсем рядом, рукой подать, и сотрясались, когда судно билось о причал.
Человек впереди изготовился, выжидая подходящего момента. Луч фонарика вдруг метнулся сквозь дождь и ударил Аллейну прямо в глаза. Детектив согнулся и двинулся дальше, полуослепленный, но успел заметить, как катер поднялся на волне, и фигура впереди прыгнула на борт. Аллейн бросился туда же, выбрал время и вскочил на палубу.
Он приземлился на корме, среди скамей для пассажиров, упал через одну из них и ударился головой о другую. Лежа на вздымающейся палубе, Аллейн беспомощно хватал ртом воздух. Фонарик погас, воцарилась кромешная тьма. Между тучами в небе на краткий миг возник разрыв, в котором проглянули звезды, раскачиваясь и кружась перед глазами. Палуба вновь накренилась, и Аллейн увидел горящие окна гостиницы. Они прыгали вверх-вниз и из стороны в сторону. «Электричество включили», – отметил он и вдруг словно провалился куда-то. Все вокруг исчезло. Когда он открыл глаза, то понял с удивлением, что на время потерял сознание. Потом он услышал шум мотора и ощутил вибрацию винта, не погруженного в воду. Ухватившись за скамью, Аллейн приподнялся. Теперь он стоял на коленях. Его противник, стоя к нему спиной в слабом ореоле света из рубки, пытался справиться со штурвалом. Накатила огромная волна, огни вдоль набережной Порткарроу взмыли вверх и затем вновь нырнули, скрывшись из вида.
Аллейн пошел по проходу, цепляясь за спинки сидений. Поскользнувшись, повалился на бок, затем встал, стащил с себя ботинки и носки. Голова прояснилась, но болела невыносимо. Катер шел уже посередине пролива, с огромным трудом переваливая через катившиеся поперек курса чудовищные волны. Аллейн подумал, что шансов у них нет, и попытался вспомнить, где должны быть спасательные жилеты.
Знает ли тот, другой, который борется сейчас со штурвалом, что он не один на борту? И как удалось отойти от пристани? Швартовы сняли с кнехтов, и судно теперь осталось без них? Или отцепили от тумбы на берегу, пока Аллейн был без сознания? И что теперь делать?.. Резкая боль, вспыхнув где-то в мозгу, пронзила глазные яблоки.
Катер вдруг почти лег на борт, и его захлестнуло волной. Ну вот и все. Аллейна накрыло, железная спинка сиденья врезалась в ладони. Он повис почти вертикально, и вода потянула его вниз, словно присосавшийся осьминог. Ощущение было отвратительным. Палуба встала дыбом. Какой-то миг катер безвольно качался на волнах, потом, сотрясаясь всем корпусом, выправился. Первым, что увидел Аллейн, была спина человека у штурвала. Что-то перекатилось по груди. Фонарик.
Огни вдоль набережной вновь зажглись – казалось, они так близко, что их можно потрогать. В этот самый момент заглох мотор. Аллейн, с трудом поднявшись на ноги, двинулся вперед. Он был уже совсем рядом с фигурой у штурвала. Идущий к пристани катер вдруг изменил курс и угрожающе накренился. Суперинтендант задел рукой спинку сиденья, и внезапно зажегшийся фонарик осветил человека впереди. Тот обернулся.
Перед Аллейном стоял доктор Мэйн. В следующую секунду он бросился, с трудом удерживая равновесие, прочь из рубки. Нос катера неестественно задрался, затем качнулся и нырнул вниз. Аллейна ослепила обрушившаяся на него соленая волна. Когда он смог открыть глаза, Мэйн был уже на планшире левого борта. Долю секунды темная фигура, казавшаяся в свете фонарей огромной, балансировала на краю. Потом доктор согнул колени и прыгнул в воду.
Катер развернуло и бросило на пристань. Последним, что услышал Аллейн, был чей-то громкий крик далеко в вышине.
II
Он спускался куда-то по бесконечной лестнице. Ступеньки были невероятно, невозможно крутыми, едва ли не отвесными, и все же ему требовалось добраться до конца. Он падал и летел вниз, глядя в бездну, перечеркнутую лучами фонарей. Хватался, снова оступался и падал в никуда, и опять, и опять…
Послышался чей-то успокаивающий голос, и Аллейн открыл глаза.
– Фокс, – проговорил он, с невероятным облегчением увидев знакомое лицо.
– Ну наконец-то! – воскликнул тот, и Аллейн заснул.
Когда он проснулся, рядом была Трой. Ее рука лежала у него на щеке.
– И ты здесь, – сказал он.
– Привет, – ответила Трой и поцеловала его.
Стена позади нее была испещрена пятнами солнечного света и казалась смутно знакомой. Аллейн некоторое время пытался разгадать эту загадку, затем повернулся, чтобы плотнее прижаться щекой к ладони жены. Боль пронзила виски.
– Не двигайся, – велела Трой. – Ты сильно ударился головой.
– Ясно.
– Сотрясение мозга и прочие прелести.
– Долго я здесь?
– Почти тридцать четыре часа.
– Это дом Кумба?
– Верно, но тебе пока нельзя разговаривать.
– Ерунда, – ответил он и снова задремал.
Трой осторожно вытянула руку из-под щетинистой щеки мужа и на цыпочках вышла из комнаты. В гостиной ждали суперинтендант Кумб, сэр Джеймс Кертис и Фокс.
