Но сколько ни пытался Блаунт, он не смог ничего установить. За короткий промежуток времени, когда жидкость могли долить в молочник, все были взбудоражены и перемещались по комнате. Ни один не мог поручиться, что все это время не спускал глаз с остальных двоих. Они были слишком сбиты с толку неожиданным поворотом событий. Найджел в глубине души был склонен поставить на Боуджена. Когда он вошел в комнату, Джунис и Дайкс находились у самой двери лицом к нему и спиной к Боуджену, который стоял у стола. Предположительно, они вышли бы из комнаты, если бы не столкнулись с Найджелом. Тогда у Боуджена был наилучший шанс.
– У вас вошло в привычку поить кошку молоком, мистер Рестэрик? – поинтересовался Блаунт.
– Нет, никогда у меня такой привычки не было. Как-то само собой возникло из разговора, который мы вели. Повезло же мне.
– Случай сыграл… э… двоякую роль в этом происшествии, – довольно педантично заметил Блаунт. – Итак, кому-нибудь известно, что в доме имеется цианистый калий?
– Да, – откликнулся Хэйуорд. – Да. У меня есть немного. Использую его в фотографии, знаете ли.
– Не будете ли вы так добры убедиться, что он все еще там, где вы его храните, сэр?
Блаунт сделал знак сержанту сопроводить Хэйуорда. Прошло меньше двух минут, которые показались часами, прежде чем они вернулись.
– Пузырек исчез, – выпучив глаза от ужаса, сообщил Хэйуорд. – Я держал его в шкафчике, что висит на стене в кабинете. Его там нет.
– Когда вы видели его в последний раз? – спросил Блаунт.
– Э-э… А, наконец понял. Дайте подумать. Ха, а ведь не далее как сегодня утром! Я отрыл шкафчик, чтобы достать средство для прочистки труб.
– Надо полагать, вы запираете шкаф?
– Нет. Нужно признаться, не запираю.
– А следовало бы. Опасно оставлять цианистый калий без присмотра.
– Но, черт побери, на пузырьке ведь было написано «ЯД». Крупными буквами и на красном ярлычке. Любой сразу понял бы…
– Вот именно, – откликнулся с оттенком веселья Блаунт. – Итак, необходимо найти пузырек и выяснить, когда появилась возможность добавить яд в стакан мистера Рестэрика. Я попрошу всех вас оставаться здесь. Сержант Филлипс, не отходите от двери и не сводите с них глаз.
– Проклятье! – воскликнул с жаром Хэйуорд. – Вы со всеми нами обращаетесь как с преступниками.
– Боюсь, кто-то тут действительно преступник, мой дорогой, – вмешалась его жена. – Наверно, вы пожелаете всех нас обыскать, инспектор?
– Если не найду пузырек где-то еще, – ответил Блаунт.
– Тогда вам, наверно, потребуется, чтобы кто-то обыскал мисс Эйнсли и меня… Я предлагаю прибегнуть к услугам моей экономки.
Блаунт неодобрительно воззрился на нее. Он не одобрял, когда свидетели брали руководство расследованием в свои руки. Но очаровательная улыбка миссис Рестэрик заставила его немного смягчиться.
– Благодарю вас, мэм. Буду иметь в виду. Мистер Стрейнджуэйс, прошу вас пройти со мной.
Найджел последовал за ним из комнаты и по коридору в помещения для слуг. Блаунт по пути бормотал:
– Абсурд! Несмышленыша бы не обмануло! Голову потерял. Или… – Он дернул плечом в сторону Найджела. – По-вашему, это был очередной розыгрыш?
– С цианистым калием? Это же Англия, а не Шотландия. По эту сторону границы мы предпочитаем шарады поизящнее.
– Ха! – отозвался Блаунт с сильным шотландским акцентом. – У этого Эндрю гаденько глаза поблескивали. Вероятно, сам себе яду в стакан подлил. Чтобы отравить мне жизнь. Каков мерзавец! Прохвост! Совпадение, как же! Случай. Выбрал как раз тот день, когда в молоке у него яд, чтобы предложить его кошке. А животных не любит. Вот и ладушки, вот и ладушки…
Блаунт говорил в телеграфном стиле, только когда пребывал в отличном расположении духа. Бодро потирая руки, он переступил порог комнаты экономки, где та пила чай с дворецким: их недоуменные лица при виде этого вторжения нисколько не смутили инспектора.
– Ага! Чай пьем? Замечательно. Великолепно. Так вот, мистер дворецкий, сэр, если позволите оторвать вас совсем ненадолго от печенья, уверен, миссис… э… Лейк вас простит. Мне нужна ваша помощь.
Выпучив глаза и приоткрыв рот, дворецкий поплелся за ним, как жестяная рыбка на ниточке за магнитом. В конечном итоге они очутились в буфетной, позади холла, где собирали чайный поднос. Снова вызвали горничную, которая накрывала к чаю, и были установлены следующие факты. Без четверти четыре она начала собирать поднос. Молоко достали из холодильника на кухне, несколько слуг добавляли его из того же бидона себе в чай, поэтому там в него ничего подлить не могли. Поднос с молочником и стаканом молока для Эндрю оставался в буфетной в промежутке времени от без десяти четыре до четверти пятого, затем горничная отнесла его в гостиную. Это, как она заявила, заведенный в доме порядок.
Найджел отметил про себя, что между без десяти четыре и четвертью пятого он разговаривал с Хэйуордом и Шарлоттой в кабинете. По крайней мере, эти двое ничего в молоко подлить не могли.
Дворецкий сообщил, что вошел в буфетную в несколько минут пятого, чтобы проинспектировать поднос.
– Вы… э… наблюдательный человек? – спросил Блаунт.
Найджел подобрался. Когда в речь Блаунта закрадывался акцент Глазго, это означало, что он напал на след.
– Надеюсь, сэр. Мои обязанности…
– Когда вы вошли в буфетную в несколько минут пятого, этот пузырек уже был тут? – Блаунт указал пенсне на маленький пузырек, стоявший у всех на виду в глубокой миске на полке выше той, на которой стоял поднос.
– Господи милосердный! – воскликнул дворецкий. И не без причины, поскольку у пузырька имелся красный ярлычок, на котором крупными буквами значилось «ЯД». – Нет, когда я вошел, пузырька тут не было…
– Вы уверены?
– Совершенно уверен, – ответил тот с укоризной, как служка в соборе, отстаивающий аутентичность средневекового витража.
Осторожно взяв пузырек через носовой платок, Блаунт выдернул пробку и понюхал.
– Да. Оно самое. Вы раньше видели этот пузырек?
После многих хмыканий и покашливаний дворецкий признал, что видел похожий в шкафчике в кабинете хозяина.
Полчаса спустя Найджела позвали в малую гостиную. За это время Блаунт, допросив домашних, установил, что между четырьмя и четвертью пятого мистер и миссис Рестэрик были в кабинете с Найджелом, а Дайкс и Джунис – в гостиной. Приблизительно в пять минут пятого Эндрю Рестэрик вошел в гостиную и находился там, пока не принесли поднос с чаем. Доктор Боуджен был единственным из всех, чье местонахождение в этот период никто не мог подтвердить. Сам он заявлял, что был наверху в своей комнате до десяти минут пятого, после чего спустился, вымыл руки в туалетной комнате при холле и вошел в гостиную прямо перед тем, как горничная принесла чай.
