Сидя тем вечером перед камином, слушая похожий на рокот прибоя уличный шум с Блумсбери-сквер, Найджел и Джорджия обсуждали события, в которые окунулись благодаря приглашению мисс Кавендиш. Истерхэм-Мэнор и его обитатели уже казались далекими, и Найджелу думалось, что он наконец способен рассмотреть эти происшествия беспристрастно.
– Как раз неясности меня и тревожат, – сказал он после долгого молчания, рассеянно наблюдая за игрой пламени в камине. – Неясности. Сколько разных сюжетных линий может быть в одной истории?
– Не обращай внимания. Выбрось их из головы, – бодро откликнулась Джорджия.
– Хорошо тебе говорить: выбрось их из головы. Они в данном случае похожи на строительные леса: кажется, что под ними готовое здание, но убери их – и вообще ничего не останется.
– Не ничего. Есть труп Элизабет. Почему бы не начать с него? С самого начала.
– Ладно. Но…
– Почему умерла Элизабет?
– Секс, деньги, наркотики. Сама выбирай.
– Хорошо. Секс. Это подразумевает ревность, бурю в чьей-то душе.
– Дайкс или Боуджен. Скорее Дайкс.
– Или Эндрю. Нельзя его исключать.
– В некотором отношении Эндрю подходит лучше других, – заметил Найджел. – Его комната ближе всего к спальне Элизабет, и странно, что он не слышал, как Хэйуорд стучался в ее дверь или как позднее приходил настоящий убийца. Ведь спать-то он лег не раньше одиннадцати. Утром в камине Боуджена нашли сожженные бумаги, а Эндрю спустился к завтраку через несколько минут после врача, так что вполне мог их туда подбросить. Но какой у него мотив убивать Элизабет? И что могло им двигать? Мотив тут крайне важен, ведь мы знаем, что он был очень к ней привязан.
– Что могло им двигать? – отозвалась Джорджия. – Ну, это не так трудно. Просто вспомни про его прошлое. Умный, обаятельный, многосторонний молодой человек, с хорошими традициями за спиной и светлым будущим сбегает из дома, отказывается от всего. Когда это произошло? Пятнадцать лет назад, в Америке, после того как его сестра опозорила себя. Он рассказал, что сбежал и нашел работу в лагере лесорубов. С тех пор Эндрю скитался по миру. Он сам признал, что в тех обстоятельствах повел себя как бездушный ханжа. Наверно, был чересчур идеалистичен, раз так жестоко обошелся с любимой сестрой. Ну а потом…
– Кажется, я понимаю, о чем ты. Трагедия разрушила его идеалы, породила в нем ненависть к сексу. Он узнал, что у его сестры роман с Боудженом, убил ее и попытался перекинуть преступление на ее любовника. Возможно. Но у нее было так много любовников. Маловероятно, что Эндрю пытался бы избавиться от них всех. Почему именно Боуджен?
– Предположим, он узнал в нем Энджелмена, изначального виновника ее падения. Тогда для него Боуджен оказался не просто наркоторговцем, но и человеком, уничтожившим его юношеский идеализм, веру в человечество, подтолкнувшим его отказаться от успешной карьеры.
– Должен сказать, звучит очень убедительно.
– Есть еще кое-что. Если предположить, что это было преступление на почве секса, и примерить на роль преступника Эндрю, Боуджена и Уилла Дайкса, то Эндрю – единственный, кому по-настоящему «подходит» это преступление. Если Боуджен действительно был ее любовником, у него не имелось причин ее убивать. Если он не был ее любовником, то не посмел бы ее убить, потому что даже тень скандала, который бы затем последовал, повредила бы его профессиональной репутации. Уж Боуджен точно никогда не потерял бы голову от ревности к более удачливому сопернику.
– Да, согласен. А как насчет Дайкса?
– Дайкс – реалист, – ответила Джорджия. – Таковым его сделали происхождение и воспитание. Конечно, подобный человек способен убить в приступе ярости, но у нас ведь предумышленное убийство. Здравомыслящие, реалистичные люди не совершают предумышленных убийств. А его поведение после убийства как раз доказывает, что он именно таков. Уилл ужасно горевал. Но для него это не был конец света, он сам тебе так сказал. Психологически Дайкс очень уравновешен, разве ты не понимаешь? У него есть его творчество, способное компенсировать все, что может обрушить на него жизнь. Он не любви в жизни ищет. Если бы Уилл обнаружил, что Бетти затеяла шашни на стороне, он поколотил бы ее, а не разыгрывал мелодраму, как Отелло.
– Из тебя выйдет отличный детектив, Джорджия. Все это я нахожу весьма убедительным. Но как быть с тесемкой от его халата? Кто и когда ее подбросил? За те пять минут, когда это могло быть сделано… посмотрим-ка… – Найджел перелистнул стопку листков, которые достал из кармана. – Эндрю и Джунис играли в пикет, у Хэйуорда, Шарлотты и Боуджена нет алиби, Дайкс был со мной в саду. Это Хэйуорд позвал констебля вниз перекусить и увел его от двери в комнату.
– Тогда я поставила бы на Боуджена.
– Почему не на Рестэриков?
– Потому что в тот момент Рестэрики еще не попали под подозрение, а Боуджен попал – уже стало известно, что в его камине жгли бумаги. Где, по его утверждению, он был эти пять минут?
– В туалетной комнате. Сразу справа от лестницы на первом этаже.
– Хэйуорд повел констебля вниз этим путем?
– Да.
– Значит, Боуджен мог слышать, как они разговаривают, и знал, что на какое-то время путь свободен. Дайкс оставил дверь незапертой?
– Говорит, что да.
– Ладно, Боуджен вполне мог подбросить эту улику. Он уже выбит из колеи происшествием с сожженными бумагами и ищет способ бросить подозрение на кого-нибудь другого. Тогда его выбор пал бы на Дайкса, чтобы убийство выглядело как преступление на почве секса, а тайная помолвка Дайкса с Бетти уже наделала шума.
– По-твоему, история с цианистым калием была еще одной попыткой бросить подозрение на кого-то другого?
– Я бы не удивилась.
– То есть, Эндрю все сам разыграл?
– Почему бы и нет? Это вполне согласовывается с тем, что он ненавидит Боуджена и хочет взвалить вину на него.
– Верно. И Эндрю был странно удивлен и рассержен, когда вернулся и обнаружил, что отравлен не только его стакан, но и молочник.
Встав, Найджел шагнул к каминной полке и рассеянно погладил статуэтку этрусской собачки. Он посмотрел на сидевшую в кресле жену.
– Все начинает складываться, – задумчиво протянул он. – Это не мне, а тебе надо было бы вести расследование. Похоже, если это преступление на почве секса, Боуджена можно исключить.
– Думаю, да. В конце концов, Боуджен – врач. Он придумал бы какой-нибудь более аккуратный, профессиональный способ убить Бетти, чем трюк с веревкой. Например, чрезмерная доза кокаина, учитывая, что он лечил ее от наркозависимости. Тогда у него было алиби в эпизоде с отравленным молоком для Эндрю.
– Да, похоже, в самые важные моменты он вечно оказывается в туалетной комнате. Не слишком умно. Ладно, если это преступление на почве секса, Эндрю – наш человек. И если Боуджен – это Энджелмен, тогда понятно, почему Эндрю против него так настроен. А как насчет мотива – денег?
