Рис. 29 Зона Брока. (Автор: Polygon data were generated by Database Center for Life Science(DBCLS)[2]. – Polygon data are from BodyParts3D[1], CC BY-SA 2.1 jp, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=90212)
А. Р. Лурия в своей книге «Основные проблемы нейролингвистики» пишет: «Передавая историю своего ранения, такие больные могли говорить: «Вот… фронт… солдаты… поход… солдаты… стрелять… вот… голова… рана… и госпиталь… и вот…», а передавая содержание рассказа о поисках сокровищ затонувшего корабля, давали такое же телеграфное изложение сюжета: «Вот… буря… корабль, вот… на дно… и там… золото… деньги… водолаз»
[89].
Владимир Ильич Ульянов-Ленин перенёс свой первый инсульт в 52 года 26 мая 1922 года. Вождя мирового пролетариата частично парализовало с правой стороны, и он утратил способность говорить. Профессор Крамер – лечивший его невропатолог – написал в своём дневнике в марте 1923 года, что Ильич «пытался что-то сказать, но только издавал непонятные звуки» или «казался полностью сознательным, но страдал полной моторной афазией». Говорят, что в то время Ленин почти всегда отвечал на вопросы, произнося «Вот-вот», чтобы выразить согласие или несогласие, возражение, жалобу. Надежда Крупская – жена Ленина – использовала карточки с буквами алфавита, чтобы Ленин мог произносить некоторые слова, такие как «конгресс», «народ» или «революция». Вероятно, что сначала у Ленина была афазия Брока. Позже его состояние ухудшилось, врачи диагностировали ещё и афазию Вернике. Вместе эти две афазии образуют глобальную афазию – самый тяжёлый случай. Вскрытие вождя показало, что «стенки сосудов были настолько толстыми, а сосуды настолько узкими, что даже волос не мог пройти сквозь просвет»
[90]. Причина этих изменений до конца не выяснена. Ходили слухи, что Ленина отравили.
При афазии Вернике
[91] пациенты говорят бегло, но их речь напоминает словесный салат. Они используют неподходящие или несуществующие слова, придумывают новые слова, меняя звуки в словах. Они ошибаются в звуках и ударении. Вместо того же предложения «Моя жена вчера ходила в магазин» человек может сказать: «Мама вчера ходила за лапамасин». Им сложно понимать чужую речь. Родной язык для них звучит как иностранный
[92].
Больной рассказывает, как его жена выкинула случайно его зубные протезы: «Она говорит, нам это больше не нужно. И с этим, когда это попало вниз, были мои зубы… Дан… дан… мой дантист… Они были в этой… в сумке… понимаете? Как это получилось? Как такое получилось?.. Так она говорит, нам это больше не нужно… Я думаю, мы не будем этим пользоваться. Вот теперь, если у меня будут трудности, через месяц, через четыре месяца, через шесть месяцев у меня будет новый дантист. Где мои два… эти две маленькие зубные штучки, которые я ношу… которые я… пропали. Если она всё выбрасывает… она пойдёт к своим друзьям, и она не может их выбросить»
[93].
Рис. 30 Зона Вернике. (Автор: Polygon data were generated by Database Center for Life Science(DBCLS)[2]. – Polygon data are from BodyParts3D[1], CC BY-SA 2.1 jp, https://commons.wikimedia.org/wiki/File: Wernicke%27s_area_-_lateral_view.png)
Глобальная афазия – одна из самых тяжёлых форм. Людям трудно как говорить, так и понимать речь. Они произносят только некоторые слова или слоги – дадада или рыба, рыба, рыба. Зоны Брока и Вернике сильно поражены.
При амнестической афазии люди с трудом подбирают слова. Они долго описывают ситуацию или говорят что-то вроде «как это называется» или «ты знаешь, что я имею в виду». Серьёзных проблем с пониманием нет. «Ну вот… этот… как его… ну этим причёсываются… ну волосы… нет… ну… парикмахер… нет», – пациент пытается вспомнить слово гребешок. Причина такого нарушения – кровотечение между нижними височными долями и таламусом.
Выделяют ещё три других формы – проводниковую, транскорковую моторную и транскорковую сенсорную афазии. При проводниковой афазии прерван дугообразный пучок – тракт белого вещества, который связывает зоны Брока и Вернике. Если нарушение возникает поблизости от моторного или сенсорного центра, но сами при этом они не задеты, то говорят о транскорковых афазиях. Они вызывают такие же проблемы с языком, как афазия Брока и Вернике.
В учебных программах для врачей до сих пор преподают именно эту классификацию афазий. Но сегодня учёные знают о языке и мозге намного больше, чем описывает модель Вернике – Лихтгейма. Во-первых, мозг уже не рассматривается как конструкция из разных модулей, а как нейронная сеть. Во-вторых, модель Вернике-Лихтгейма не объясняет, почему люди с нарушениями в разных зонах мозга неправильно выполняют одинаковые задания, почему люди с одним типом афазии имеют разные языковые проблемы.
Учёных из Университета Южной Каролины, США и Центра по изучению восстановления после афазии (Center for the Study of Aphasia Recovery) заинтересовала модель Г. Хиккока и Д. Поппеля. Они задались вопросом, предскажут ли нарушения в двух путях проблемы с языком у пациентов, возможно ли, проанализировав речь пациента, узнать, какая зона мозга пострадала.
Учёные предположили, что нарушения нижнего (вентрального) пути вызовут проблемы с пониманием речи. А нарушения верхнего (дорсального пути) – проблемы с говорением. Если же пациенты плохо справляются и с пониманием, и с говорением, то проблема кроется в обоих путях. Исследователи провели 71 тест, чтобы точно определить языковые нарушения у пациентов. Затем сделали снимки МРТ, определили зоны, отвечающие за определённые нарушения. Проанализировали и обобщили данные. Как они и предполагали, задания на произнесение больше вовлекают дорсальный путь, на понимание – вентральный поток. При этом язык активирует не один регион, а целую сеть со всеми её связями. Чтобы вернуть пациентам речь, учёные должны ответить на вопрос, как можно эти связи переустановить
[94],
[95].
