Русский язык заставит показать в глаголе, что это произошло в прошлом, что это сделал слон-мальчик, а не слон-девочка (съела) и что действие уже завершено – съедены все орехи. В английском от этого многообразия остаётся только форма прошедшего времени: The elefant ate peanuts. Для языка из Папуа – Новой Гвинеи говорящему пришлось бы выбирать между пятью временами в зависимости от того, как долго и давно это происходило. Другие языки заставят уточнить формой глагола, видел говорящий это действие своими глазами, слышал об этом или же он только это предполагает. Итого получается, семь тысяч вариантов, как выглядит мысль за пределами вашего черепа.
Означает ли это, что люди, говорящие на разных языках, мыслят по-разному? Русские и немцы – они думают одинаково? А русские и японцы? А русские и индусы? Влияет ли родной язык на то, как мы думаем и воспринимаем мир?
Мнения учёных расходятся. Чаша весов склоняется то в одну, то в другую сторону. Универсалисты верят в то, что язык отражает общие умственные способности человека. Он, как в супермаркете, выбирает из предложенных товаров подходящие ему слова и правила. И никак не влияет ни на мышление, ни на то, как мы видим мир. Релятивисты утверждают, что носители разных языков видят мир сквозь призму своего языка.
Идею, что язык влияет на мышление, в XX веке активно продвигали Бенджамин Ли Уорф (1897–1941) и его научный руководитель Эдуард Сепир (1884–1939). Уорф был химиком по образованию и всю жизнь занимался страхованием от пожаров. Лингвистика и антропология были его хобби. Уорфа интересовали языки коренного населения Америки – индейцев. Он обратил внимание, что они отличаются от английского языка тем, как описывают мир. Инуиты (эскимосы) для снега используют несколько слов. Уорф опирался на словарь, который составил Франц Боас. Боас выделил 4 «снежных» слова: aput – «лежащий снег», gana – «падающий снег», piqsirpoq – «перемещающийся снег», qimuqsuq – «метель». Уорф нашёл ещё три вида снега. Он утверждал: «Мы препарируем природу по линиям, установленным нашим родным языком».
С тех пор количество «снежных» слов в других работах росло – простите за тавтологию – как снежный ком. Студентам-лингвистам на лекциях по языкознанию обычно рассказывают про 40 слов. 9 февраля 1984 году редакция газеты New York Times дала число 100. Сколько же их на самом деле? Правильным считается число Боаса – 4. Хотя о точном числе спорят, потому что в языке инуитов как минимум два слова, от которых образованы все остальные: qanik – снег в воздухе, и aput – снег на земле
[114].
В 70—80-е годы XX века тема влияния языка на мышление считалась табу из-за отсутствия доказательств. Однако с недавнего времени учёные стали проводить эксперименты, чтобы подтвердить или опровергнуть теорию Сепира-Уорфа.
Чтобы проверить, влияет ли родной язык на мышление, учёные сравнивают, как носители разных языков говорят об общих для всех людей явлениях: времени, пространстве, цветовом спектре.
В русском языке слова «год», «время» и «день» входят в десятку самых частотных существительных. Люди часто вспоминают ушедший день, наслаждаются настоящим и мечтают о будущем. В общем, много говорят о времени.
Если вас попросят разложить картинки в хронологическом порядке, как вы это сделаете? Я разложу их слева направо. Уверена, что и вы тоже. Почему так? Может быть, потому что так удобнее, потому что многие люди правши и так далее – возможно, такие объяснения придут вам в голову. Но носители арабского или еврейского языков сделают это наоборот – справа налево. Значит, дело не в праворукости. Причина проста – направление письма в языке. Китайцы расположат картинки сверху вниз
[115],
[116].
Для времени европейцы используют горизонтальную ось. Будущее всегда впереди, а прошлое позади. The best is ahead of us. Лучшее впереди нас. The worst is behind us. Самое худшее позади нас. Логичное объяснение этому звучало бы так: наше лицо расположено впереди, мы общаемся лицом друг к другу. В языке индейцев в Южной Америке аймара (аymara) – другая логика. Будущее позади, прошлое впереди. Просто потому, что прошлое уже известно, мы можем его видеть, а будущее ещё нет.
Для англоговорящих время – это длина: This was a short talk. Это был короткий разговор. The meeting didńt take long. Собрание длилось недолго. А у испанцев и греков время – величина: его бывает много или мало.
Пространство носители разных языков воспринимают тоже иначе. Европейцы говорят о месте и направлении относительно своего тела – слева, справа, впереди, позади. А австралийские аборигены, говорящие на языке гуугу йимитир (Guugu Yimithirr), применяют совершенно другой принцип – стороны света. Закройте глаза и покажите пальцем на юго-запад. Получилось? Не думаю. Такое задание обычно на первых занятиях даёт своим студентам исследователь из Массачусетского Технологического Института, профессор Лера Боридицки. Конечно, это мало кому удаётся. А вот 5-летние дети, носители языков гуугу йимитир и куук-тайоре (Kuuk Thaayorre), без труда справляются с этим заданием. Они говорят, не левая или правая нога, а южная или северная. Причём одна и та же нога может быть как южной, так и северной. Зависит от того, в какую сторону смотрит говорящий. There’s an ant on your southeast leg. На твоей юго-восточной ноге муравей или He boy standing to the south of Mary is my brother. Мальчик к югу от Мэри – мой брат. Чтобы правильно говорить на своём языке, аборигены всегда должны знать своё положение в пространстве. Чтобы поздороваться, они спросят: Куда ты идёшь? А ответят примерно так: Долгий путь на юго-юго-запад. Благодаря своему языку они хорошо ориентируются в незнакомой местности. Лучше, чем люди, которые живут в той же местности, но говорят на другом языке.
Но если у куук-тайоре нет слов «лево» и «право», то как они воспринимают время? Как они хронологически расположат картинки? Участников эксперимента тестировали дважды, каждый раз они сидели лицом в разных направлениях. И каждый раз они раскладывали карточки по-разному. По какому принципу? Ни справа налево, ни к себе, ни от себя. А с востока на запад. Если они сидели лицом на север, то картинки лежали справа налево. Если на восток – по направлению к себе. Если на юг – слева направо.
Но откуда мы знаем, что в этом виноват язык, а не культура? Чтобы это проверить, исследователи научили носителей английского языка говорить о времени вертикально, как на китайском мандарине. Прошлые события обозначили словами «над» или «выше чем», а будущие – «под» или «ниже чем». Например: «Понедельник над вторником» или «Понедельник выше чем вторник». После периода тренировки участникам задали такие вопросы, как: «Никсон был президентом над Клинтоном», «Вторая мировая волна была ниже, чем Первая мировая». Отреагировать нужно было, нажав кнопку «правда» или «ложь». Участники отвечали так же быстро и правильно, как и носители мандарина.
