Казнь Джироламо Савонаролы (фрагмент картины).
Худ. Филипо Дольчиати (1498)
В конечном итоге священник, обвиненный в ереси и расколе, был приговорен к повешению и последующему публичному сожжению на площади.
Флорентийцы громоздили в специально сооружаемые погребальные костры свои самые дорогие и красивые вещи, включая произведения искусства, а затем наблюдали, как они горят, производя этим символический акт отвержения мирской суетности. Однако годом позже в пламени сгорит труп самого Савонаролы.
ДЖОНАТАН КИТС
британский историк
23 мая 1498 года Савонарола и его два самых близких сторонника, брат Доменико и брат Сильвестро, были выведены на площадь Синьории. С них сорвали их монашеские одеяния, им надели веревки и цепи на шею. Когда их тела горели, толпа бросала в них камни.
* * *
Когда Савонаролы не стало, в Риме вздохнули с облегчением. А вот Флоренции со всех сторон стали грозить враги ее свободы. В частности, Чезаре Борджиа, властолюбивый и кровожадный сын папы Александра VI, разбил военный лагерь перед самыми воротами города. В результате некогда блестящая Флоренция стала изнемогать от внутренних раздоров и угрозы внешних врагов.
Ситуация сложилась очень серьезная, и она привела к тому, что стало необходимо как можно быстрее избрать одного ответственного исполнителя, и им стал гонфалоньер
[11] Пьеро Содерини, глава одного очень могущественного семейства.
Этот Содерини стал образцовым политическим деятелем. Он избрал себе советником и дипломатическим представителем Никколо Макиавелли, ныне многим хорошо известного флорентийского мыслителя и писателя. Этот человек выступал сторонником сильной государственной власти, для укрепления которой допускал применение любых средств. Это было выражено им в его прославленном труде «Государь» (Il Principe), в котором Макиавелли описывает свойства характера и методы правления, необходимые для идеального правителя. Именно он, кстати, предпринял множество дипломатических миссий ко двору Людовика XII, ставшего королем Франции в апреле 1498 года.
Что бы стало с Флоренцией, если бы не Макиавелли? Конечно, помощь Людовика XII – это стало очень важным фактором, но без Макиавелли, разве Чезаре Борджиа отступил бы…
Разграбление Рима
Неосторожный папа Климент VII (Джулио Медичи) вверг то, что мы сейчас называем Италией, в настоящий ад. В начале 1525 года король Франции Франциск I из династии Валуа вступил в Ломбардию и осадил Павию. 24 февраля под этим городом имело место неудачное для французов сражение, Франциск был ранен, взят в плен и отвезен сначала в замок Пиццигетоне, а затем в Мадрид. Переговоры о выкупе короля тянулись долго. Лишь 14 января 1526 года Франциск подписал договор, по которому он обязался уступить Бургундию, Артуа, Фландрию и Неаполь. Однако этот мир не продержался и полугода. Освободившись из плена, Франциск отказался выполнить договор. Тогда Карл V потребовал, чтобы Франциск вернулся в тюрьму, а тот в ответ провозгласил Священную Лигу для освобождения Италии. К этой Лиге присоединились Англия, Генуя и… папа Климент VII. Более того, последний тут же дал королю Франции освобождение от клятвы, «данной под принуждением». А еще он создал так называемую Коньякскую Лигу, в которую, помимо Папского государства, вошли Венеция, Флоренция и Милан. Эта Лига была призвана «отодвинуть» агрессивного императора Священной Римской империи от Милана и Неаполя.
Смерть коннетабля де Бурбона при штурме Рима
Возмущенный этим, Карл V решил сурово покарать понтифика, использовав для этого кондотьера Георга фон Фрундсберга с 10 000 солдат-ландскнехтов. Ему он выдал небольшой «аванс», пообещав в качестве основного вознаграждения все богатства Рима, где наемникам пообещали дать возможность вдоволь насладиться победой в случае, если она будет одержана. Коннетабль Шарль де Бурбон
[12], сделанный французским королем правителем в Милане, встретился с Фрундсбергом, а потом к ним присоединились еще 12 000 испанцев и итальянцев.
Немецкие ландскнехты взяли Рим 6 мая 1527 года и подвергли его разграблению. Тьма поглотила город. Дворцы потонули во тьме. Коннетабль де Бурбон пал одним из первых при восхождении на городскую стену. Пуля, пущенная из аркебузы, попала ему прямо в живот, и он имел возможность подержать в руках собственные кишки. Живой он, возможно, удержал бы свои войска…
А так немцы разрубали надвое детей, насиловали женщин, даже монашек, творили безобразия с распятиями… В Санто-Спирито они прибивали гвоздями больных к их кроватям… Солдаты пытали, выкалывали глаза, вырывали ногти, резали богатых и бедных на куски, а потом бросали их в Тибр. Площадь Кампо-деи-Фьори превратилась в рынок, где продавались ворованные вещи – от церковных принадлежностей до драгоценностей, извлеченных из развороченных сундуков… Церкви стали конюшнями, часовни – отхожими местами. На картинах выкалывали глаза Христу и Богоматери, по улицам гоняли ослов, облаченных в одежды священников… Самыми отвратительными были швабы: все в лохмотьях, пьяные от крови и скверного вина, они кричали: «Да здравствует папа Лютер!»
Все это продолжалось до того момента, как папа унизился до того, чтобы подписать с императором мир на самых ужасных условиях: 40 000 дукатов (у него просто больше не было), Парма, Плезанс, Пьяченца, Модена, Чивитавеккья и даже замок Святого Ангела – все это досталось победителям… Освобожденный в декабре, он бежал в Орвьето, как какой-нибудь жалкий воришка…
Новая Флорентийская республика
Разграбление Рима, уничтожение двадцати тысяч его жителей и позор папы из рода Медичи придали храбрости флорентийским волнодумцам, и они восстали против жестокого деспотизма губернатора Александра Мавра
[13].
