— У меня нет семьи.
— У всех есть семья, — возразила. — Хоть кто-то, да должен же быть.
— В таком случае я отличаются от всех. У всех есть, а у меня нет, — помолчал немного, а после добавил задумчиво: — Но вполне возможно, что будет. Может быть даже в скором времени.
Разбирать косу я закончила. Набрав в лёгкие побольше воздуха, ушла под воду. Требовалось время, чтобы оценить услышанное.
— А как вы узнали? О башне и гневе дракона, — задала ещё один вопрос, вынырнув, убирая влагу с лица ладонями. — Успели вовремя.
- Дракон слышит всё, что происходит в Эрране. Я — слышу дракона.
— А чем вы занимались весь день? До того, как поняли, что меня нужно спасать от драконьей ярости, — озвучила следующий из интересующих пунктов в своём длиннющем списке вопросов.
Очевидно, про то, что вопросов действительно много, подумала не только я одна. Эрранец подозрительно прищурился.
— С чего бы это тебе внезапно стать такой любопытной?
На этот раз отвечать не спешила уже я. Сперва просто пожала плечами. И под воду вновь ушла. Продолжила лишь спустя минуту, когда вновь всплыла на поверхность.
— Пытаюсь узнать вас получше, — произнесла слегка запоздало. — Найти что-то… хорошее.
Ну, а что?!
Вполне сносное оправдание.
Другое-то я не сообразила!
Жаль, не учла что за этим последует.
— А я думал, “хоть что-то хорошее” появилось во мне в тот момент, когда ты меня приворожила. Ты же для этого то зелье тогда мне под ноги бросила, — издевательски напомнил мужчина.
И снова я нырнула поглубже, раз подобное помогало спокойно выдерживать молчание там, где требовалось. Вот только на этот раз не рассчитала собственные возможности. Должно быть, уже перегрелась, потому как, стоило водной глади сомкнуться надо мной, как сознание помутилось. Правда, ни испугаться, ни предпринять что-нибудь я не успела. Чужие ладони обхватили за талию и вытащили из воды. Насовсем.
— Достаточно, — произнёс Сарп Эрран Сагитари.
Он же подал мне полотенце. А затем развернулся и вышел, предоставив возможность привести себя в порядок. Тем я и занялась. Лишь немного помедлила, прежде чем стянуть с себя мокрую одежду, опасаясь его возвращения в самый неподходящий момент. Зато потом очень-очень спешила, завернувшись в одно полотенце, суша волосы другим.
Обратно облачаться в то же самое платье совершенно не хотелось, но, поскольку другой одежды у меня пока не было, невольно поморщилась, и всё же подобрала валяющуюся на полу ткань.
— Не стоит. Тхазари Даар`Аша уже прислала сундуки, — донеслось из-за двери.
Я замерла, в ужасе уставившись на деревянное полотно, так и представив себе, что оно внезапно прозрачным стало, а я этого не приметила. Однако ничего такого, конечно же, не случилось. Случилось другое. Господин наместник, как обычно, нисколько не вспоминая о приличиях, вернулся в купальню. Принёс мне… сорочку из тонкого алого шёлка. Рукавов на ней не было, плечи тоже открыты. И даже привычная длина — до пят, нисколько не увеличивала моё желание облачаться в нечто такое. До поры, до времени.
— На будущее, — отпустил ленивым замечанием эрранец, правильно расценив моё промедление. — Она, — кивнул на принесённое, — скрывает гораздо больше, нежели насквозь промокший белый хлопок, — довольно усмехнулся непонятно чему и вышел за дверь, оставив ту приоткрытой.
А мне вспомнилась первая встреча с мавкой и то, как стройную девичью фигурку облепляла просвечивающуюся от влажности ткань… Это что, получается, я выглядела примерно также?!
Дверь в купальню всё же закрылась. С жутким грохотом. Это я ею со злости так хлопнула, аж уши заложило. Одевалась я с не меньшей злостью. Хотя, нечто положительное во всём этом всё же было. Теперь меня уже мало интересовало как я выглядела в глазах наместника Эррана, так что вышла из купальни я довольно скоро.
Ужин по-прежнему был не тронут, а вот одно из кресел около стола, у окна — уже занято, поэтому пришлось сесть в другое. За время моего отсутствия господин наместник успел не только обратно облачиться в свой мундир, но и каким-то образом высушил свои брюки.
Промелькнула мысль порыться в принесённых сундуках и накинуть на себя что-нибудь сверху. Те покоились рядом с кроватью. Но потом врождённая дурнота моего характера взяла своё и я решила, что соблюдать традиции в присутствии того, кто их нисколечки не ценит — занятие весьма неблагодарное и никому особо не нужное. Вот и сосредоточилась исключительно на поглощении ужина.
Мясо на самом деле оказалось хорошо прожаренным, а рубиновое вино — терпким, с лёгкой горчинкой. Ела я неспешно, да и по большей части не столько ела — сколько запихивала в себя тщательно разрезанные кусочки мяса. Под пристальным вниманием господина наместника иначе никак не выходило. Сам-то он к еде вовсе не притронулся. Разве что несколько бокалов вина выпил, так и не сводя с меня придирчивого взора. Вот как есть не просто смотрел, словно наизнанку мысленно выворачивал.
— А если я откажусь? — не выдержала в какой-то момент, отложив столовые приборы. — Выходить замуж за Великого князя Эррана…
В сумрачных глазах мгновенно разразилась настоящая буря, смешанная из чистейшей ярости и чего-то настолько кровожадного, что у меня сердце сдавило. Мужская рука, удерживающая хрусталь, сжалась в кулак. Стекло не выдержало и треснуло, разлетевшись на мелкие осколки. Я — вздрогнула.
— Если я откажусь выходить замуж за Великого князя Эррана в тот срок, что вами установлен, — выдавила из себя, наконец, полностью договорив заготовленную фразу. — К чему такая спешка?
Сарп Эрран Сагитари шумно выдохнул. Не менее шумно вдохнул, совершенно не обращая никакого внимания на впившиеся в его ладонь осколки. Буря из ярости в сумрачных глазах никуда не делась.
— Если Великий князь Эррана выловил в ордмерской реке твои венки, а после предложил за тебя сорок тысяч душ, чего ты ожидала в итоге? — вопреки собственным эмоциям, проговорил спокойно. — Что все будут ждать положенный ордмерскими традициями год, пока ты совместно со своими родственницами и подружками будете вышивать кружевные салфеточки в качестве приданного? — поднялся на ноги, уперевшись сомкнутыми в кулаки уже обеими ладонями о стол, и наклонился вперёд.
— Не обязательно год, — инстинктивно отодвинулась подальше, вжавшись спиной в кресло. — Хотя бы месяц.
За который я узнаю правда ли то, что сказали девушки об уплате дани.
— Всё, что у тебя есть: три ночи и два дня, княжна Алтари, — отчеканил ледяным тоном эрранец. — И если ты ещё не поняла: с тех пор, как ты сама впервые позвала дракона, твоё мнение в этом вопросе больше не учитывается.
Вместе с тем белоснежная скатерть продолжала пропитываться его кровью. И это, признаться, очень отвлекало. Не люблю я боль. Даже чужую.
— И всё равно, не понимаю, к чему такая спешка? — повторила то, что уже говорила, после чего поднялась на ноги. — Опасаетесь, что мой отец потребует меня назад? — предположила следом.
