Так. Стоп. Опять тлен в сознание пробивается.
Джун подтянула повыше тугой корсет, отряхнула короткую, пышную черную юбку и еще раз натерла до блеска ботфорты на высокой платформе.
Она походила на готическую демонессу, в то время как Холли оделась во все белое, подчеркивая большую грудь и сглаживая худые бедра. Подруга была выше Джун, поэтому белые ботфорты выбрала без платформы.
– Мы выглядим дешево, – пожаловалась Холли. – Нужно всерьез заняться костюмами. И кстати. Стоило бы поменять название группы. «Dreams of June». Как тебе?
– Подумай еще.
– Минут пять осталось, кто хочет в уборную, самое время сбегать, – громогласно заявил Саймон, глядя на Джун. – Ты бледная какая-то, отравилась что ли?
– Нет. Я почти ничего не ела сегодня. В обед салата поклевала.
– Ясно. Тогда воды глотни, – протянул он ей бутылку.
Пока Холли полоскала горло и настраивала голос, Джун занималась самовнушением. У меня все получится. А если не получится, то и черт с ним. Это не конец света, без конца повторяла она, и когда пришла пора выходить на сцену, то уже не волновалась так сильно. Она цеплялась за мысли о Фрэнке, и дышать было легче.
Тони
– С одной стороны, она в моем вкусе. С другой, слишком заносчивая. Даже не знаю, стоит ли она моих потраченных нервов, – рассуждал Люк, пока они пробирались через толпу поближе к сцене. На часах 19:59. Все, как обещал.
Тони даже заморочился выбором одежды. Серый блейзер, черная футболка с принтом разбитого сердца, тесные черные джинсы.
Вид приличный, настроение так себе.
– С третьей стороны, она вообще не меня ждет, а тебя. Но с четвертой, вдруг она меня увидит и влюбится? Не смогу же я ей отказать, – мучился иллюзией выбора Люк.
Закатив глаза, Тони случайно задел кого-то плечом и машинально извинился. Повернул голову и застыл, узнав девушку.
– Фрейя?
– Тони! Привет, – обрадовалась она.
– Не ожидал тебя здесь встретить.
– Почему? – удивилась она, опрятная и аккуратная до зубного скрежета.
– Специфическое место.
– Обычное. Здесь много наших студентов сегодня, учитывая, кто именно выступает.
– Понятно, – быстро свернул он беседу: на сцене появились участники группы «Драйв».
Свет погас, включились разноцветные прожекторы, толпа возликовала.
Тони любил концерты, но редко удавалось вырваться из рутины. И сейчас он получал удовольствие, глядя, как музыканты неспешно настраивают инструменты.
Когда на сцену уверенной походкой вышла девушка в белом, Тони улыбнулся. Она выглядела, как порочный ангел.
– Напомни, почему я не хотел с ней общаться? – спросил Люк, облизывая Холли взглядом.
– Она тебя послала когда-то.
– Я простил. У меня к ней снова любовь, по-моему.
Тони усмехнулся. Он тоже был не прочь снова испытать любовь, но не мог найти. Потерял где-то два года назад.
– Привет, «макбетовцы»! – бодро поздоровалась Холли. – У меня сегодня день рождения, и в честь праздника мы дарим вам нашу первую оригинальную песню под названием «Тени». Я спою вместе с моей музой, которая является автором текста.
– У нее день рождения? Ты бы хоть сказал, – упрекнул Люк, а Тони и сам растерялся. Почему она не предупредила? Он бы подарок подготовил.
– Честно говоря, я не… – Он осекся и упал куда-то. Там было темно, пусто, холодно. Там была Джун.
Джун, что за… Ты мерещишься, что ли?
Она направилась ко второму микрофону и робко помахала рукой в знак приветствия:
– Добрый вечер!
Мысли раскрошились, осыпались.
Бэмби, откуда ты взялась?
От первого резкого бита Тони вздрогнул и обвел взглядом ее всю, с головы до пят… Спина покрылась испариной, когда до него дошло. Ты удивишься, сказала она. Я буду в черном.
Он удивился. Она была в черном. Она уничтожила его только что.
– Что происходит? – тихо пробормотал он, поморщившись; горло свело, не продохнуть.
Зазвучала песня, пробирая до костей ознобом.
Какого черта, Джун? Зачем ты здесь?
Припев зазвучал резче, чем начало песни. Холли срывала мощный голос, а он смотрел на Джун. Она вторила словам, как мелодичное эхо, и смысл наконец вклинился острым углом ему в сердце.
…я оступаюсь, прости,
мне пора идти.
Не отпускай меня.
Отпусти.
…Тони умирал, умирал и никак не мог сдохнуть наконец. Челюсти свело, так сильно сжал зубы от напряжения. Музыка выворачивала душу, царапала по сердцу, а голос Бэмби травил искренней, знакомой, понятной болью.
На последних аккордах она посмотрела в толпу – прямо на него, будто почувствовала, и взгляды пересеклись. Тони перестал дышать. Джун тоже. Она замерла, неспособная спеть последние слова, и поэтому прошептала в микрофон:
– …не отпускай меня. Отпусти.
А он в ответ едва заметно покачал головой.
Нет, нет. Не могу. Не проси меня, я не могу, не отпущу.
Голову закружило, как на карусели, и он усмехнулся, поражаясь простому открытию: все эти годы, несмотря ни на что, он ждал Джун.
Видеть ее. Держать за руку. Чувствовать пульс… Стоять здесь вечно и смотреть на нее.
Музыка затихла, толпа взорвалась аплодисментами, и реальность обрушилась на сознание такой мощной волной, что Тони пошатнулся и отвел взгляд от сцены, часто моргая, приказывая себе: проснись, твою мать! Просыпайся.
Он опустил голову, вспоминая, где он, в какой вселенной.
– Я решил. Я ее хочу, – с азартом произнес Люк.
– Кого?
– Холли.
Тони в прострации озирался по сторонам. Он не понимал, что именно изменилось, почему так плохо. Все же было классно еще пять минут назад.
– Ты ждешь Джун? – разобрал он вопрос и посмотрел на Фрейю, которая стояла рядом.
– Не знаю, – пробормотал.
– Она здорово выступила, мурашки по коже.
Да, у него тоже. Мурашки, бабочки, галлюцинации.
– Ты знала, что она сегодня выступает? – зацепился Тони за соломинку здравого смысла, и девушка кивнула, закладывая русую прядь за ухо.
– Конечно. А ты разве не знал? – задала она сложный вопрос, и Тони неопределенно кивнул в ответ.
Он не знал. Он вообще Джун не знал.
– Мне пора, друзья ждут, приятно было увидеться, – попрощалась Фрейя.
