Рептильный мозг
Наш первый – и самый старый – мозг восходит ко времени доисторических рептилий. Эта часть мозга у нас общая с современными пресмыкающимися и птицами. У людей рептильный мозг размещается в стволе головного мозга. Неудивительно, что он управляет базовыми, жизненно важными функциями и собирает входные сигналы от всего тела.
Эта часть мозга участвует в регуляции сердцебиения, дыхания, кровяного давления, кровообращения, пищеварения и знаменитой реакции «бей или беги». Рептильный мозг отличает то, что он строго инстинктивный и автоматический. Он критичен для нашего выживания, но для его работы от нас не требуется думать или анализировать.
Лимбический мозг
Следующий уровень развития мозга появился, когда мы эволюционировали до млекопитающих. Это лимбический мозг, который находится над стволом и получает входную информацию от старого рептильного мозга, расположенного ниже.
Лимбический мозг создает эмоции на основании сенсорных входных сигналов. Как и система стволового мозга, лимбический мозг реагирует автоматически и часто рефлекторно – без сознательного анализа, раздумий или интерпретации. Эти реакции возникли вследствие необходимости выживания. В рамках лимбической системы мы обнаруживаем физическую и эмоциональную базу для первичных переживаний – голода, боли, сонливости, гнева, страха и удовольствия.
Значимость лимбическому мозгу придает то, что он связан с выделением нейромедиатора дофамина и эндорфинов – природных веществ, сходных по действию с опиатами. В следующей главе мы расскажем об этих важных химических веществах подробнее, а сейчас достаточно сказать, что одна из многих функций дофамина состоит в том, что он сильно влияет на «цепи вознаграждения» и поведение, включая наши привычки и зависимости.
Цепи вознаграждения – это пути в мозге, которые регулируют нашу реакцию на вознаграждение, то есть на пищу, секс, социальное общение. Как мы вскоре увидим, дофамин играет центральную роль в нашей непрестанной потребности в мгновенном вознаграждении и в развитии зависимости. Сюда также вовлекаются химические вещества, вызывающие ощущение удовольствия, – например, эндорфины. Когда мы чувствуем что-нибудь, что инициирует цепь вознаграждения, эти вещества влияют на мозг и тело и заставляют их продолжать искать стимулы, создающие приятные ощущения.
Лимбическая система – это не монолитная структура. Ученые спорят о ее компонентах, но в большинстве описаний фигурируют миндалевидное тело, гиппокамп, таламус, гипоталамус и поясная извилина. Все эти компоненты работают совместно, контролируя некоторые наиболее важные процессы в мозге. Вам незачем понимать анатомию или даже то, как эти структуры сотрудничают друг с другом, с научной точки зрения. Мы будем упрощать, ограничиваясь тем, что вам следует знать для наших целей, и вернемся сейчас к той области лимбического мозга, которой к настоящему времени уже уделено значительное внимание, – миндалевидному телу.
Миндалевидное тело активно изучают уже несколько десятков лет. Когда ученые намеренно повреждали у подопытных животных эту часть мозга, то животные теряли агрессивное поведение и способность нормально реагировать на опасность. Они становились бесстрашными. Для обезьян это поведение документировано давно, а вот аналогичные результаты для людей появились относительно недавно. В 2010 году необычный случай позволил ученым подтвердить, что отсутствие в мозге миндалевидных тел влияет на поведение человека
[29].
44-летняя пациентка (в целях анонимности обозначим ее СМ) страдала от редкой болезни, разрушившей ткань миндалевидных тел. Женщина не только не показывала естественного страха перед пауками или змеями, но и подвергала свою жизнь риску. Был случай, когда она в одиночку шла через парк и на нее напал мужчина с ножом. На следующий день женщина снова пошла через тот же парк
[30].
Скалолаз Алекс Хоннольд, знаменитый одиночными восхождениями, в 2017 году поднялся без страховки на одну из крупнейших горных вершин – монолитов Эль-Капитан. Об этом подвиге снят документальный фильм «Фри-соло», получивший в 2018 году «Оскара». Хоннольд считает, что бесстрашием он отчасти обязан особенностям своего мозга: миндалевидные тела скалолаза не активируются нормальным образом
[31], и спортсмен остается относительно спокойным во время рискованных предприятий, грозящих ему смертью. Нормально работающие миндалевидные тела, возможно, удержали бы его от восхождений на эти смертельно опасные скалы.
Миндалевидные тела – центр управления системой реагирования на угрозу и центр интерпретации угрозы. Они корректируют наши воспоминания об опасных событиях – реальных или предполагаемых. Для ясности отметим: основным центром памяти является гиппокамп, но и в его деятельности участвует расположенное рядом миндалевидное тело: эти структуры мозга активируются каким-нибудь эмоциональным событием и «разговаривают» друг с другом в процессе укрепления памяти.
Воспоминания в целом, вне зависимости от того, вызывают они сильные эмоции или нет, затрагивают и префронтальную кору. Взаимодействие гиппокампа и префронтальной коры поддерживает встраивание новых блоков памяти в уже существующие сети знаний, обеспечивая в конечном счете базу для усвоения и последующего извлечения воспоминаний.
Миндалевидное тело помогает фиксировать в памяти реальные или предполагаемые угрозы, а также другие эмоциональные переживания, благодаря чему мы можем прогнозировать аналогичные события в будущем. Вот пример: сколько времени вам нужно, чтобы нажать на тормоз, когда глаза заметили на дороге препятствие? Мы полагаемся на мгновенную автоматическую реакцию, при которой не требуется сознательного принятия решений. Реакции такого рода – часть нашего инстинкта выживания.
Миндалевидное тело Дэвида
Несколько лет назад я получил важный жизненный урок. Мы с женой только что обошли весь магазин-склад Costco и встали в очередь к кассе. Вдруг моя супруга вспомнила, что мы что-то забыли, и вернулась к стеллажам. Я же остался с тележкой. Тот факт, что она уходила из очереди, должно быть, нарушил какое-то правило в голове покупателя, стоявшего за нами. Кассир еще не был готов заняться нашими покупками, но то, что жена «пролезла», явно не понравилось нашему соседу по очереди. Он смотрел на меня и выплевывал какие-то негативные комментарии – я его игнорировал.
Тогда этот покупатель переключился с меня на жену. И это мгновенно отключило в моем мозге рациональность и обдуманную реакцию. Я двинулся к нему в «режиме нападения» – он, слава богу, это ощутил, немедленно поднял ладони и сделал шаг назад. К счастью, мне удалось восстановить контроль над собой, и ситуация разрешилась. Зато по пути домой мне, как ученому, было о чем подумать.
