Однако, чтобы рассуждать об этих описаниях, каждому уровню нужны какие-то записи из кратковременной памяти о сделанных на этом уровне допущениях и выводах. В разделе 7.8 мы обсудим дополнительные механизмы, которые могут нам понадобиться, чтобы отслеживать эти записи, а также контекст, в котором они были сделаны, чтобы иметь возможность различать то, что мы думали в прошлом, и то, что думаем «прямо сейчас».
Ученик: Я понимаю, как каждый уровень может рассуждать о том, что происходит на более низких уровнях. Но если бы уровень попытался рассуждать о самом себе, разве не возникла бы путаница, ведь объект его рассуждений в этом случае постоянно бы менялся?
В самом деле, это вызвало бы столько сложностей, что для системы, вместо того чтобы пытаться анализировать саму себя, было бы лучше создать упрощенные модели ее состояния и записать их в базах данных памяти. Тогда позже система может заняться саморефлексией (пусть и в ограниченной степени), применяя те же процессы (к этим воспоминаниям), которые уже умеет применять к данным, поступающим от внешних событий. В конце концов, большая часть нашего мозга обладает способностью регистрировать события, происходящие у него внутри; лишь некоторые из наших психических ресурсов имеют прямые внешние связи – например, те, что получают сигналы от глаз или кожи, а также те, что посылают сообщения конечностям
[46]. В любом случае Джоан может вспомнить свой выбор и проанализировать, как она его сделала:
Джоан: Я выбрала вариант не опаздывать и риск быть сбитой машиной, потому что рассудила, что смогу двигаться достаточно быстро. Но мне следовало понять, что травмированное колено ограничило скорость передвижения, поэтому нужно было изменить приоритеты.
Что именно из того, что происходит в мозгу, следует анализировать рефлексивному мышлению? Это могут быть прогнозы, которые в итоге не осуществились, планы, при выполнении которых возникли препятствия, а также неудавшиеся попытки получить доступ к нужным знаниям. В главе седьмой будет также отмечена важность рефлексии над тем, почему использованные нами методы, возможно, помогли нам добиться успеха.
Ученик: Можем ли мы сказать, что подобная машина обладает «сознанием»? Она включает в себя большую часть характеристик, упомянутых вами в 4.5: кратковременную память, последовательную обработку данных и высокоуровневые описания. Не хватает только модели себя самой.
Механизм не будет воспринимать себя как «обладающую самосознанием единицу», пока у него не появится одна или большее количество моделей, представляющих широкий диапазон его деятельности. Конечно, для некоторых частей системы зачастую будет полезным «подумать» о том, что происходит в других частях, но для системы в целом непрактично одновременно видеть все свои детали. Поэтому в главе девятой мы поговорим о том, что каждому человеческому сознанию нужен какой-то ряд незавершенных моделей, каждая из которых будет представлять только некоторые аспекты деятельности всей системы. Теперь в нашей системе есть уже четыре уровня процессов:
5.5. Саморефлексия
Уильям Джеймс: Еще одна существенная способность, коренным образом отличающая человека от животного, – наличие самосознания, или рефлексивного знания о своем мыслительном процессе…[в то время как животное] никогда не думает о себе как о мыслителе, потому что никогда не отделяет четко, в цельном ясно выраженном мыслительном акте, объект размышлений от процесса, с помощью которого оно размышляет [Джеймс, 1890].
У нашего саморефлексивного уровня больше функций, чем у рефлексивного, который мы обсуждали ранее: он не только анализирует недавние мысли, но также думает о существе, порождающем эти мысли. Как сказала Кэрол в разделе 5.3: «Я просто представила себе в голове эту арку – и увидела, как надо расположить каждый из брусков». Это демонстрирует нам, что она использует модель себя самой (такую, как в разделе 4.7), которая описывает некоторые из ее целей и способностей.
Конечно, ни одна модель себя не может быть полной, поэтому лучшее, что мы можем сделать, это создать несколько подобных моделей, каждая из которых будет отражать лишь некоторые аспекты личности.
Мыслитель-мистик: Некоторые из нас могут научиться осознавать все одновременно – хотя очень немногие когда-либо достигали такого состояния.
Скептик: Подозреваю, эта иллюзия «полного осознания всего» основывается на умении не думать о том, чего вы не знаете.
В любом случае наши размышления о своих мыслях должны быть основаны на каких-то записях или следах этих мыслей. Как сказала Кэрол в разделе 5.3: «Возможно, я вспомнила один из тех случаев – и просто повторила свои действия». Но каким образом Джоан вспомнила о своей неуверенности, а Кэрол сумела извлечь нужные воспоминания? Мы пока еще недостаточно хорошо знаем, как мозгу удается выполнять подобные задания, но в главе восьмой выскажем предположение о том, какого рода записи мы можем делать, а также когда отправляем их на хранение и где храним, как извлекаем нужные и как вообще могут быть организованы подобные процессы.
Чтобы осознать важность саморефлексии, подумайте о том, как это полезно – понимать, когда вы в чем-то запутались (в отличие от ситуации, когда вы запутались в чем-то и не подозреваете об этом), ведь в этом случае вы можете приказать себе увеличить масштаб обзора ваших целей и мотивов. Это поможет вам осознать, что вы потеряли направление, в котором двигались, или тратите слишком много времени на мелочи, или избрали неприемлемую цель. Это может привести к формированию более удачного плана – а может, и к образованию крупномасштабного каскада, такого как: «Одна только мысль об этом вызывает у меня отвращение. Возможно, настало время переключиться на совершенно другую деятельность»
[47].
