Дьёрдь Пойа, 1954: …Мы можем научиться употреблению таких фундаментальных мыслительных операций, как обобщение, специализация и восприятие аналогий. Возможно, не существует открытий ни в элементарной, ни в высшей математике, ни даже, пожалуй, в любой другой области, которые могли бы быть сделаны без этих операций, в особенности без аналогии
[87].
Обратите внимание, что для того, чтобы провести и использовать аналогию, необходимо работать сразу на трех разных уровнях: (1) описания исходных объектов, (2) описания их отношений и (3) описания различий между этими отношениями. При этом, как мы убедились в разделах 5.2 и 5.3, описания не должны быть ни слишком конкретными (иначе их невозможно будет применить к другим примерам), ни слишком абстрактными (иначе они не будут отражать существенных различий)
[88].
6.7. Положительная и отрицательная компетентность
Никогда не нужно прерывать врага, который совершает ошибку.
Наполеон Бонапарт
В своей жизни композитора я учился главным образом на собственных ошибках и в попытках реализовать ложные предположения, а не припадая к неким источникам мудрости и знания.
Игорь Стравинский
В самом начале первой главы мы отметили, что многие чувства, которые мы считаем «положительными», частично являются результатом цензуры аспектов ситуации, которые иначе могли бы показаться отрицательными. Таким образом, конкретная ситуация может показаться «приятной» активным в настоящее время ментальным процессам, но крайне неприятной процессам, которые в этот момент подавляются.
Например, процесс воспитания ребенка заставляет родителей долгие годы заботиться и переживать о том, как его кормить, мыть, одевать, обучать, обеспечивать крышей над головой и защищать. Какой стимул может побудить человека отказаться от огромного разнообразия других целей и стать до такой степени самоотверженным и бескорыстным? Конечно, мы воспринимаем материнскую любовь как положительную черту – но, если бы процесс эволюции не научил людей игнорировать такое количество пугающих перспектив, ни у кого не было бы потомков. Вот еще несколько примеров того, как мы скрываем от самих себя неприятные аспекты ситуации:
Юмор: Юмор обычно воспринимается положительно, несмотря на то, что большинство шуток по сути своей отрицательны – в том смысле, что в них почти всегда упоминаются вещи, которых человеку не следует делать, потому что они запрещены в обществе или же просто абсурдны или смешны. [См. Минский, 1980].
Решительность: Мы часто говорим о «выборе» так, как будто это намеренное действие. Однако вполне возможно, что это «действие» – не более чем тот момент, когда вы остановили процесс, который сравнивал альтернативы, – а затем по умолчанию просто стали выполнять то, что оказалось вверху списка. В таких случаях еще используют понятие «свободы воли» – что тоже можно было бы рассматривать как всего лишь признание (или даже выпячивание) того факта, что у человека нет четкого представления о том, в результате какого процесса у него получился этот результат.
Красота: Мы склонны считать красоту положительным качеством, но когда человек называет что-то красивым, а вы спрашиваете, что именно ему так нравится, он часто уходит в оборону или просто заявляет: «Нравится, и все тут». Это наводит на мысль, что какой-то активный в это время процесс не позволяет ему замечать недостатков или дефектов.
Удовольствие: Когда нам кажется, что мы выбрали вариант, который нам больше всего по душе, на самом деле, возможно, решение за нас принял некий процесс, заставивший замолчать всех соперников. Любому, кто знаком с феноменом болезненной зависимости, известно, что она заставляет забыть обо всех других желаниях. Если это так, то чем большее удовольствие мы ощущаем, тем более негативным может быть скрытое влияние на остальные наши психические процессы! В таких случаях «мне нравится» может означать: «Я хочу оставаться в нынешнем состоянии, поэтому постараюсь подавить все импульсы, которые могут его изменить».
Мы также способны иногда отключать процесс без прямого его подавления – включая другой процесс, который с ним конкурирует. Например, в разделе 8.3 показано, как можно прогнать сон, представляя себе неприятную ситуацию. Другой способ – просто использовать стимул, пока он не перестанет вызывать реакцию – как в старой басне про мальчика, который баловался, крича: «Волк!», и, когда в самом деле завидел волка, ему уже никто не поверил.
Учитель: Меня учили, что обучение идет лучше всего, если для «укрепления» связей, которые привели к успеху, использовать удовольствие, – а неудачи, наоборот, отвращают и лишают нас стимула. Поэтому учителям нужно делать каждый урок приятным, раздавая награды и поощрения.
Теория о том, что каждый учебный опыт должен быть «положительным», во многом основывается на результатах исследований, которые проводились по большей части на голубях и крысах. Затем многие педагоги перенесли то же предположение на учеников-людей, заключив, что лучше всего учить каждый предмет крошечными шажками, чтобы ученикам все удавалось. Однако для того, чтобы понять сложную ситуацию, нужно также узнать на собственном опыте, что может пойти не так, – это поможет в будущем избегать наиболее распространенных ошибок.
Учитель: Но мы ведь можем придумать, как учить людей избегать ошибок, но чтобы при этом обучение оставляло приятные и положительные впечатления. Можно вознаграждать их за выполнение сложных задач, обнаружение и устранение ошибок, за настойчивость и оригинальность. Есть ли какая-то фундаментальная причина, почему находчивость нельзя поощрять саму по себе?
В разделе 9.6 я постараюсь доказать, что ответ – и да, и нет, потому что тут мы сталкиваемся с кажущимся парадоксом: выполнить сложную задачу «приятно», но процесс выполнения почти всегда связан с переходными этапами сильной тревоги и дискомфорта. Поэтому, чтобы ученики справлялись с такими задачами, как я расскажу в разделе 9.4, им нужно будет научиться выдерживать – и даже ценить – эти мучительные периоды. Также, с другой стороны, вот несколько причин, почему поощрение только успешных попыток может оказаться не самой удачной стратегией:
Поощрение может привести к закоснелости. Если система уже работает, дополнительное «поощрение» может чрезмерно упрочнить некоторые из внутренних связей. Это может усложнить позднейшую адаптацию системы к новым ситуациям.
