– Только пискни и умрешь, – шепчет на ухо тихий голос.
И меня окутывает тьма.
10. Обмани меня
Когда сознание вернулось, я снова обнаружила себя рядом с Эммой, неестественно прямо сидящей на переднем сиденье в машине Лорел.
«Саттон мертва, – повторяла она про себя. Мысль отказывалась укладываться в голове. – Саттон МЕРТВА. Но как? Что случилось? Связана ли ее смерть с тем жутким видео? Неужели кто-то действительно задушил ее?»
Внутренне сжавшись, Эмма с трудом боролась со слезами. Пусть они с Саттон никогда не встречались, пусть узнали о существовании друг друга всего два дня назад, – это была страшная потеря. Обнаружить, что у тебя есть близкий человек, твой близнец, – все равно что выиграть джекпот. Все ее тайные мечты, все сокровенные желания, годами копившиеся в душе, внезапно стали реальностью. И вдруг…
Мне было еще хуже. Когда Эмма развернула записку, я прочитала первые слова и уже больше не могла отвести от них взгляд. Саттон мертва. Это письмо будто поставило жирную точку в моих размышлениях. Все-таки мертва. Меня нет. И память не подвела – произошло убийство. Темнота. Ужас. Приставленный к горлу нож. Теперь убийца, кем бы он ни был, хотел, чтобы Эмма заняла мое место и его преступление осталось нераскрытым. Так просто! Только меня не спросили! Знаете, каково это: видеть, что кто-то проживает твою жизнь?
Эмма, впрочем, тоже этого не хотела. Она громко всхлипнула, так что Лорел даже покосилась в ее сторону:
– Что случилось?
Ответ последовал не сразу: Эмма сжимала в руках записку, пытаясь понять, как быть дальше. Саттон мертва. Нужно отдать письмо Лорел. Она должна знать, что случилось с сестрой. Но как доказать, что это не очередная уловка? К тому же вторая часть письма недвусмысленно угрожала смертью и самой Эмме. Если это правда, нельзя никому говорить ни слова.
– Все в порядке.
Лорел раздраженно пожала плечами и сосредоточилась на дороге, которая вывела их сначала на соседнюю улицу, а потом свернула направо возле большой площадки для собак. Машина миновала детский городок, три теннисных корта, потом снова повернула. Теперь справа от Эммы проплывали магазины здорового питания и маникюрные салоны, а слева – отделение полиции, супермаркет и, наконец, каменные ворота школы «Холли». Возле въезда на парковку выстроилась настоящая очередь. В кабриолете, стоящем прямо перед машиной Лорел, нежились на солнце две блондинки в дорогих темных очках; чуть впереди маячил гигантский внедорожник с наклейкой футбольной сборной на заднем стекле, из окон грохотала музыка. Мимо проскочил сине-зеленый скутер, темноволосая стройная девушка лихо маневрировала среди чужих капотов, иногда пролетая всего в паре сантиметров от них.
Внимание Эммы было приковано к отделению полиции на другой стороне улицы. Перед ним стояли шесть патрульных машин. Полицейский в форме остановился на секунду, чтобы выбросить сигарету, а потом взбежал на крыльцо.
В этот момент Лорел осторожно надавила на газ, и машина медленно покатилась в сторону большой красной таблички с надписью «Парковка для учащихся». Проехав ее, она скосила глаза на Эмму:
– Ты не можешь вечно врать маме насчет того, где твоя машина. Не надейся, что я весь год буду тебя подвозить.
Тут Эмму посетила неожиданная мысль. Она повернулась к Лорел:
– Почему ты просто не приехала на вечеринку сама? Ты ведь водишь.
Лорел раздраженно вздохнула:
– Я же говорила. Папа отвез машину в сервис. Подвеска слетела.
Они медленно ехали мимо рядов припаркованных машин. Вокруг все кипело и бурлило; обстановка была как на стадионе перед важным матчем. Малыши сновали между машинами и пили сок из маленьких бутылочек; в правом углу кто-то уже начал играть в футбол. На капоте одной из машин стоял ноутбук, собравшиеся вокруг экрана старшеклассницы смотрели на нем фотографии с каникул.
«Саттон мертва», – вспомнила Эмма. Осознание этого то и дело накатывало на нее, как океанская волна. Надо действовать. Рассказать кому-то. Плевать на записку, Эмма больше не могла держать эту новость в себе.
Лорел нашла наконец свободное место возле большого мусорного ящика, доверху забитого бутылками из-под минералки и стаканчиками из Starbucks. Стоило ей выключить двигатель, Эмма открыла дверцу и побежала через двор к отделению полиции.
– Эй! – крикнула вслед Лорел. – Саттон! Что ты творишь?
Девушка не ответила. Она пробиралась сквозь кусты, отделявшие школу от проезжей части. Колючки царапали руки, но она даже не остановилась. Выскочив на лужайку, взлетела на крыльцо и кинулась к дверям.
Внутри было прохладно, темно и пахло потом и едой из китайского ресторана. То и дело звонили телефоны, трещали рации, откуда-то доносилось приглушенное бормотание радио. На окнах висели запыленные жалюзи, у входа стояла обрезанная банка из-под газировки, полная сигаретных окурков. Всю дальнюю стену скрывали плакаты, призывающие к бдительности, фотографии преступников и листовки с портретами пропавших без вести. Снимок на одной из них, изображавший темноволосого юношу с красивыми глазами, показался Эмме смутно знакомым. «Тайер Вега. 17 июня вышел из дома и не вернулся». Такую же листовку она видела на странице Саттон в Facebook.
У одного из кабинетов сидел на скамье растрепанный пожилой мужчина в длинном пальто. Руки его были скованы наручниками. Завидев Эмму, он наградил ее широкой сальной улыбкой.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – окликнул девушку молодой полицейский, которого она не сразу заметила за высокой стойкой. На столе у него стоял маленький вентилятор, направленный прямо в лицо; на мониторе компьютера сменяли друг друга фотографии двоих милых детишек в спортивной форме. Когда он встал, Эмма заметила пристегнутые к поясу наручники и кобуру пистолета. В горле у нее тут же пересохло. Глубоко вздохнув, она шагнула к офицеру.
– Я хотела бы… заявить о пропаже человека. Возможно, об убийстве.
Полицейский вскинул брови, такие светлые, что они были почти неразличимы на его лице.
– Кто пропал?
– Моя сестра-близнец, – Эмма надеялась, что у нее хватит выдержки рассказать обо всем логично, но, стоило произнести эту фразу, как слова полились потоком. – Вчера вечером я была уверена, что неправильно ее поняла и все вот-вот разъяснится, но сегодня утром нашла эту записку.
Она поспешно бросила листок бумаги на стойку. В мертвенном свете ламп слова «Саттон мертва» выглядели еще более угрожающими.
Офицер внимательно прочитал послание, беззвучно проговаривая каждое слово. Потом прошептал: «Саттон?» – будто что-то припоминая, и лицо его тут же прояснилось. Сняв трубку телефона, он нажал на кнопку:
– Квинлан? Свободен?
Вернув трубку на рычаг, он повернулся к Эмме, указывая на оранжевый стул возле стойки:
– Подождите здесь.
