11. Одержимая
Спустя десять минут Эмма уже стояла в женском туалете на первом этаже школы. Здесь держался устойчивый запах дезодоранта и сигарет, пол и стены были выложены розовой плиткой. Туалет пустовал: никто не прятался за дверями кабинок, не подводил глаза у раковины. Она была тут одна.
Не считая меня, конечно, но я уже смирилась с тем, что меня не берут в расчет.
Не слишком чистое зеркало отражало заплаканное лицо Эммы: потеки туши под глазами, тревожную морщинку между бровей, яркие пятна на щеках и подбородке – они всегда появлялись, стоило ей заплакать. Попытавшись улыбнуться, Эмма поняла, что у нее до сих пор дрожат губы.
– Соберись, – она нахмурилась сильнее, глядя в глаза своему отражению. – Ты справишься. Ты сможешь стать Саттон.
Другого выхода нет. Придется играть в эту странную игру, пока не найдется человек, который ей поверит. Первый раунд – вчерашняя вечеринка – остался за ней, хотя она тогда и не вникала в происходящее.
При мысли об этом у Эммы снова сжалось сердце, на глаза навернулись слезы. Потянувшись за бумажным полотенцем, она невольно подумала, что Саттон наверняка тоже пользовалась этим туалетом. Сколько раз она смотрела в это зеркало? Каково ей было бы узнать, что другая девушка заняла ее место?
На этот вопрос у меня не было ответа. Как можно вычислить моего убийцу, притворяясь… мной же? Ситуация казалась абсурдной. И вместе с тем единственным человеком, знавшим о преступлении, была Эмма. Все мои надежды теперь связаны с ней.
Прозвенел звонок. Не позволяя себе раздумывать, Эмма нашарила в сумочке Саттон тональный крем, замазала круги под глазами, взбила волосы и вышла, стараясь придать своей походке уверенность, которой на самом деле не ощущала.
В коридоре было не протолкнуться. Возле шкафчиков толпились старшеклассники, то и дело раздавались радостные возгласы снова встретившихся друзей, вокруг обнимались, смеялись и обсуждали прошедшие каникулы. Парни в майках с нашивками школьных спортивных команд пожимали друг другу руки. Кого-то уже ткнули лицом в фонтанчик для питья.
– Привет, Саттон! – пробегая мимо, незнакомая девушка подмигнула Эмме. Та ответила ей вымученной улыбкой.
– Не могу дождаться твоей вечеринки в следующую пятницу! – завопил парень в другом конце коридора.
Не привыкшая к такому вниманию, Эмма поспешила в класс. Проходя мимо какого-то кабинета, она случайно встретилась взглядом с двумя темноволосыми девушками. Одна из них указала на нее рукой и что-то сказала подруге. Эмме снова вспомнилась записка с угрозами. Ее мог написать кто угодно. Кто-то из одноклассников, например.
Она достала полученное от миссис Мерсер расписание. Класс номер 114 оказался совсем рядом. Напротив него значилась загадочная аббревиатура Н-103, обозначавшая, очевидно, название предмета, но сколько Эмма ни ломала голову, догадаться, что ее ждет, не смогла. Отыскав дверь с нужным номером, она заглянула внутрь. С флагштока над доской свисал большой черно-красно-желтый флаг, на учительском столе стояла табличка «Умлаут – наш лучший друг!», а на дальней стене висел плакат с изображением низенького толстого мальчика в тирольском костюме. Над его головой парило облачко с надписью «EINS, ZWEI, DREI!».
Эмма содрогнулась. «Н» в названии предмета, похоже, обозначало «немецкий язык», все ее познания в котором ограничивались словами «Eins, Zwei, Drei». Просто великолепно. Стоило огромных усилий снова не заплакать. Собравшись с духом, она направилась через весь класс к последней парте, стараясь отвечать на улыбки одноклассников Саттон. Упав наконец на стул, заметила возле окна знакомого темноволосого парня – того, который летней вечеринке предпочел занятия астрономией. Итан. Мрачный Бунтарь, как назвала его Шарлотта.
Будто почувствовав взгляд Эммы, парень обернулся. Он улыбнулся ей, и она сумела выдавить улыбку в ответ. Однако стоило другой девушке поприветствовать Итана, как лицо парня стало непроницаемым. Он коротко кивнул и снова отвернулся.
– Эй! – голос раздался с другого конца кабинета, и Эмме пришлось повернуться на стуле, прежде чем она заметила Гаррета, махавшего ей из-за своей парты. Когда он подмигнул, Эмма почувствовала себя обманщицей. Что сказал бы парень Саттон, знай он, что его девушка мертва?
Прозвенел звонок, и ученики бросились занимать свои места. Стоило им успокоиться, как в класс вошла миниатюрная азиатка в длинном синем платье, слишком теплом для аризонской осени. Походка у нее была твердая и уверенная, коротко остриженные волосы добавляли строгости лицу. Остановившись у доски, женщина написала свое имя – фрау Фенстермахер – и дважды подчеркнула его. «Даже почерку нее уверенный и колючий», – решила Эмма, гадая, настоящая это фамилия учительницы или псевдоним.
Фрау Фенстермахер тем временем сдвинула очки на самый кончик носа, пробежала взглядом по классному журналу и начала перекличку.
– Пол Андерс?
– Здесь, – промычал парень в расписной футболке.
– Отвечайте на немецком! – сурово потребовала учительница. В ней было не больше ста пятидесяти сантиметров роста, но что-то в ее лице и осанке заставило учеников моментально присмиреть.
Пол покраснел.
– Точно… э-э-э… Ja.
– Гаррет Остин?
– Ja-ja, – ответил Гаррет голосом персонажа из детского шоу. Одноклассники засмеялись.
Перекличка продолжалась. «Просто скажи “ja”, когда она вызовет Саттон Мерсер», – твердила себе Эмма, машинально обводя пальцем вырезанный на парте анархистский символ.
Еще девять «Ja!», произнесенных на разные голоса, и учительница наконец дошла до ее имени в списке.
– Саттон Мерсер?
Эмма открыла было рот, но слова застряли в горле, будто венский шницель. Все взгляды устремились на нее, тут и там слышались смешки. Фрау Фенстермахер нахмурилась.
– Вот как, фройляйн Мерсер? Не беспокойтесь, я прекрасно знаю, чего от вас ждать. Вы ведь у нас Teufel Kind. Одержимая, верно? Только здесь мне ваши фокусы не нужны, ja?
Одноклассники Саттон молча переводили взгляд с учительницы на девушку и обратно, будто наблюдали за соревнованиями по пинг-понгу. Эмма облизнула сухие губы.
– Ja, – едва слышно повторила она.
Все снова рассмеялись. За спиной Эммы раздался взволнованный шепот:
– Я слышала, ее едва не арестовали этим летом, – сказала подруге девушка в длинном свитере и узких джинсах. – Говорят, даже конфисковали машину – слишком много нарушений и штрафов.
– Сегодня ее в школу привезли копы, – поделилась соседка.
Девушка в свитере фыркнула:
– Ничего удивительного!
Эмма незаметно сползла пониже на своем стуле, не переставая думать о желто-коричневой папке детектива Квинлана. Что же собой представляла Саттон Мерсер? Сунув руку в карман, девушка коснулась края записки с угрозами. Как бы ей хотелось, чтобы кто-нибудь увидел письмо и поверил ее словам! Вздохнув, она вытащила руку и осторожно пошарила в сумочке, доставая iPad Саттон. Разобраться бы только, как его включать…
