– Истинно говорю вам: если не обратитесь и не будете как дети, никогда не войдете в Царство Небесное. – Она взглянула мужчине прямо в глаза и проговорила тише: – Никогда-никогда. Никогда.
Стих ли из Священного Писания подействовал на мужчину или ее жуткое лицо, но он опасливо попятился.
– Ладно, ты это… – И, не договорив, отошел к алтарю.
– Наш тебе совет, – сказала Красная, поворачиваясь ко мне.
– Слушай, когда старшие говорят, – сказала Черная.
Белая перевела взгляд на меня, и я затаила дыхание.
– И помни, что любая история – это история о призраках, – сказала она. Протянула руку и прижала холодную ладошку к моей груди. Ногти у нее были выкрашены ярко-розовым лаком. – Если ищешь ответы – ищи своих призраков.
Нарисованные глаза святых смотрели мне вслед. Зажженные свечи гасли на моем пути. Интересно, подумала я, что произойдет, если я обмакну пальцы в святую воду.
Перед тем как открыть дверь, я оглянулась на три темных бусинки голов над скамьей.
Четыре. На мгновение мне показалось, что я видела четвертую голову. Потом сзади открылась дверь, в нее хлынуло солнце, я моргнула, и видение пропало.
22
Что же Финч ожидал найти за той дверью?
Рынок гоблинов. Лес между двумя мирами. Подземное царство огня и дыма.
Но только не это. Несколько мучительных секунд они летели вниз сквозь ледяной туман. Затем тело стукнулось о пыльный камень, твердый даже сквозь жесткие заплаты на коленях джинсов. Финч был уверен, что висит вниз головой, как паук, цепляясь за паутину, но потом мир перевернулся и принял нормальное положение. Иоланта уже стояла и отряхивала с себя пыль. Финч медленно поднялся на ноги.
Они стояли в каком-то обветшалом дворе, среди растрескавшихся колонн, под пустым серым небом. Нет, пожалуй, двор – неподходящее слово, недостаточно старинное. Это была агора – огромная, древняя и пустынная. Финч не мог сказать, ночь сейчас или день и вообще имеют ли эти слова здесь какое-то значение. Колонны торчали на одинаковом расстоянии друг от друга вдоль широких каменных улиц, круто поднимавшихся вверх к раскрошенным зубцам города.
Это был мертвый мир. Финч, как ему казалось, уже понимал, что это значит, – ему ведь пришлось наблюдать за распадом Сопределья. Но нет – то был истекающий кровью мир, все еще полный жизни, ярости и звезд – живых, наделенных разумом, не желавших смириться с неизбежным падением.
Он не понимал, как выглядит смерть – труп из камня, ветра, пыли и всех бесчисленных миллионов частиц, спящих непробудным сном под пустынным небом. Все это давило на него невообразимой тяжестью.
Рука Иоланты дружески легла ему на плечо. Ее спокойствие и легкий напевный голос были как спасательный круг.
– Страшно, да? Здесь долго без укрытия нельзя – все это быстро проникает под кожу. В голову. Но пока есть возможность, смотри вокруг – мало кому удается поглядеть на ископаемый мир.
Финч сумел наконец выговорить:
– Что здесь случилось?
Иоланта поворачивалась на месте, по очереди вглядываясь в каждую дорогу. Та, что была справа от Финча, должно быть, чем-то привлекла ее, и она зашагала к ней. Где-то далеко-далеко – хотя в этом фантастическом плоском городе трудно было точно определить расстояние – над ними возвышался дворец. Его высокие серые башни уходили прямо в небо.
– Паразит, вот что случилось, – пояснила она. – А теперь иди за мной и помалкивай, не трать силы. Дорога длинная.
Город казался далеким, пока они внезапно не очутились прямо в нем, среди осыпающихся стен, магазинов и домов. Они шли молча, но в голове у Финча словно огонь полыхал. На крыше здания, окна которого смотрели словно огромные черные глаза, возвышался какой-то каменный символ, напоминавший руку с отрубленным большим пальцем. Явно какой-то давно заброшенный храм. Был момент, когда Финч вроде бы заметил какой-то мимолетный признак жизни – в глазах что-то зарябило, будто свет вспыхнул вдалеке, – но Иоланта, кажется, ничего такого не видела, и тогда он тоже стал сомневаться, не почудилось ли ему.
Возвышавшийся над городом дворец был опоясан широким мощеным кольцом, похожим на какую-то серую растрескавшуюся мозаику. Они подошли к арочным железным дверям. Там Иоланта опять взглянула на пустой циферблат своих часов, потом убрала их и достала из сумки ключ – бронзовый, нелепо-огромный, прямо как из «Алисы в Стране Чудес».
– Отмычка, – сказала она.
– Да кто ты, черт тебя возьми? – удивился Финч.
Она подняла на него глаза, словно хотела понять, не шутит ли он. Он не шутил.
– Ты только сейчас об этом спрашиваешь?
Лицо у нее было наполовину в тени, а наполовину залито тусклым светом. Сейчас, ступая в своем плаще по этой мертвой земле, она больше походила на уроженку планеты Просперо
[6], чем на жалкую бродяжку, какой он ее считал до сих пор.
– Я странница, – сказала она. – Выжившая. А прежде всего – я человек, который затащил тебя в этот серый зачуханный мирок и вытащит из него. Доволен?
– Пока да.
– Вот и хорошо. А теперь держись поближе, сейчас будет темно.
Она открыла дверь своим диковинным ключом, и они проскользнули за дверь. До сих пор Финч даже не замечал, как свистит в ушах надоедливый ветер, пока они не вошли и свист не исчез. В голове тут же прояснилось.
Иоланта легко двигалась в темноте. На спине ее плаща тоже были металлические швы. Финч шел за их слабым блеском. Они пересекли анфиладу смежных комнат, напоминавшую по строению сороконожку, потом длинный коридор и неожиданно вышли в залитый тусклым серым светом атриум со сплошными окнами. В воздухе наконец-то повеяло чем-то знакомым.
Книги. Убаюкивающий запах бумаги, кожи, пыли и старости – и больше ничего: ни плесени, ни подмокшей бумаги, ни гнили, как можно было ожидать. Они стояли в библиотеке.
Финч бросился к полкам. Они тянулись вверх, вверх, чередуясь с окнами, в которых были видны фрагменты башен. Столько книг сразу он не видел с тех пор, как оказался в Сопределье. У Дженет была небольшая подборка пожелтевших книжек, которую она берегла как зеницу ока, а у беженцев – крошечная библиотечка, куда собрали все, что нашлось у бывших землян: «Грозовой перевал», «Иди, вещай с горы», «Трещина во времени» в турецком переводе, – томиков пятьдесят, не больше. Эти битком набитые полки тянули его к себе, словно луна. Он едва услышал Иолантино негромкое «Осторожно!», уже схватив первую попавшуюся книгу.
Пока он не к ней прикоснулся, она была серой, как и вся комната, но, взяв ее в руки, он увидел, что переплет у нее светло-голубой и с обеих сторон на нем вытиснен сложный паутинный узор. В паутине запутались крошечные женские фигурки, и у всех был такой вид, словно им грозит какая-то опасность: воздетые кверху руки, запрокинутые головы, прикрытый ладонями рот. Все до единой были похожи на Фэй Рэй
[7]. Это было довольно жутко, и Финч даже помедлил, прежде чем открыть книгу.
