Галька ответила не сразу. Вэн не видел её лица, но заметил, как поникли её плечи, словно на них взвалили что-то тяжёлое… «Хотелось бы, да», – вроде бы ответила она.
Вот чего ему не хватало в Гальке, понял Вэн. Её большие глаза, форма рта и поза столько ему говорили. Даже если он не слышал, что она говорила, ему всё равно было легко понять, что она чувствует.
Или любому, кто готов хорошо присмотреться.
Они пробирались среди деревьев, хрустя ветками. Холодный ветер обвевал их лица. Каждый порыв запускал волну шорохов, дрожи, покачиваний, окружавших Вэна со всех сторон, словно наводнение, вот-вот готовое сомкнуться над головой. У Вэна перехватило дыхание.
Ему это не нравилось – быть окружённым непредсказуемыми движениями, не знать, в какую сторону смотреть. Он уже скучал по городу – там, по крайней мере, стены оставались неподвижными.
Они прошли, по ощущениям Вэна, не одну милю и наконец добрались до полоски, где деревья росли реже, но выше. Над ними возвышались гигантские дубы. Под слоем мха Вэн заметил хорошо исхоженную тропинку.
Галька наконец замедлила шаг.
– Отлично, – сказала она, поворачиваясь к Вэну. – Здесь никого нет.
А потом со всех ног побежала по тропинке, Вэн – за ней.
Они выбрались на полянку.
Вэн огляделся. Полянка была достаточно большой, чтобы над ней не смыкались кроны деревьев, так что туда проникал солнечный свет. Земля была мягкой от мха. Куча опавших листьев посередине полянки окружала что-то сделанное из дерева и камня. Сначала Вэн подумал, что это маленький домик – как раз подходящего размера для енота или, может быть, тролля. Но, подойдя ближе, он понял, что это нечто совсем другое.
Древний колодец.
Каменные стены имели форму неровного круга. Дощатая крыша просела и заросла мхом и маленькими грибами. Сбоку торчала сломанная деревянная ручка, хотя ни верёвки, ни ведра видно не было.
– Вот это ты хотела мне показать? – спросил Вэн. – Старый колодец?
Он осторожно перегнулся через каменную стенку. Колодец оказался настолько глубоким, что дна видно не было. Он сразу вспомнил Коллекцию и бездонную яму, уходившую далеко-далеко во тьму. Но здесь, глубоко внизу, что-то едва заметно блестело серебром.
– Здесь вообще вода есть?
Галька подошла ближе.
– Это не просто колодец, – сказала она. – Это колодец желаний.
Вэн посмотрел в мутно-зелёные глаза Гальки, потом снова в мерцающую бездну.
– Люди загадывают желания на монетках и бросают их сюда?
– Именно.
Вэн оглядел тенистый лес; между ними и другими людьми покачивались тысячи деревьев.
– Какие люди?
– Этот колодец стоит здесь сотни лет. Дядя Айвор исследовал его. Когда-то давным-давно здесь, прямо в лесу, построили маленькую деревню. В конце концов все жители разъехались. Но кое-кто помнил о колодце и приходил сюда, чтобы загадывать желания. Кто-то приходит сюда и до сих пор – по тропинкам, ведущим через лес.
Вэн коснулся края колодца. Камни были холодными и сырыми, словно прямо через них дышала земля. Он представил себе кучу монеток, скопившихся в темноте за многие столетия.
– А что происходит с желаниями? – спросил он. – Если тут нет ни Коллекционеров, ни желаниедов…
– Есть, – ответила Галька.
– Ладно, хорошо. Один Коллекционер. – Вэн кивком показал на Гальку. – Ты этим здесь занимаешься? Хочешь собрать все старые желания? Так вообще можно?
– Нет. – Галька помотала головой и наклонилась так близко к Вэну, что её голос буквально касался его кожи. – Один желаниед.
В животе Вэна разом похолодело.
Он практически почувствовал, как у него на руках свернулся Лемми, полупрозрачный, прохладный и почти невесомый. Но одновременно он вспомнил рык чудовищных желаниедов в Хранилище, их крокодильи челюсти и пронзительные белые глаза.
– Внизу, на дне этого колодца, – продолжила Галька, – живет самый большой, старый и сильный желаниед в этой половине мира.
Холод пошёл из живота Вэна во все стороны. И вниз, к ногам, и вверх, до кончиков волос.
– Он прячется здесь, питаясь желаниями, которые приносят люди, уже много веков. – Галька широко раскрыла глаза. – А живёт, наверное, и того дольше.
– Он прямо тут, внизу? – прошептал Вэн и, прищурившись, взглянул в блестящую темноту. – Он нас слышит?
– А ещё чувствует запах, – пробормотала в ответ Галька. – И наши шаги тоже.
На мгновение они оба замолчали. Вэн представил себе чудовище, растянувшееся под землёй, огромное тело, извивающееся сквозь холодную глину, словно корни невидимого дерева.
Земля под его кроссовками дрогнула.
– Ты это почувствовала? – спросил он.
Галька моргнула.
– Почувствовала что?
– Это. Что-то под нами.
Галька покачала головой.
– Я ничего не чувствую.
Но что-то под землёй пошевелилось. Вэн был в этом уверен. Медленные движения дрожью отдавались в земле, выходя на поверхность прямо там, где он стоял. Ощущение было не из приятных – словно стоишь на могиле и земля под тобой вдруг начинает двигаться.
Галька схватила его за руку и в несколько быстрых шагов оттащила с полянки обратно под прикрытие деревьев.
– Вот почему мы сейчас здесь. – Она стояла к нему лицом и говорила громче и быстрее обычного. – Вот зачем дядя Айвор вообще купил этот дом. Он скупает весь лес вокруг. А несколько недель назад он купил и эту полянку с колодцем.
Вэн посмотрел Гальке в глаза.
– И что он сделает?
– Дядя собирает родителей, – ответила она.
Когда она торопливо начала рассказывать о планах строительства дяди Айвора и о том, что к работам приступят уже на следующей неделе, Вэн понял, что услышал её неправильно. Дядя собирается огородить его.
– Он притворяется, что открывает компанию по производству минеральной воды, – сказала Галька. – Но на самом деле ему нужен только желаниед.
Вэн посмотрел на полянку.
– Но у мистера Фэлборга и так есть всё, что можно только захотеть. Зачем ему нужно ещё?
– Потому что, – Галька наклонилась ближе к нему, – он хочет того, что не может заполучить просто с помощью желаний.
– Вроде желаниедов?
– Вроде желаниедов, – кивнула Галька. – Или доступа к Коллекции. Или мёртвых желаний – он когда-то был просто одержим мечтой заполучить одно из них. Или меня. – Она замолчала и сложила руки на груди. – Дядя Айвор – не Коллекционер. Он не может собирать желания сам. Не может их контролировать. Он может лишь пользоваться чужой силой.
