Профессор не поднял голову, но перестал тереть лоб.
– Профессор Макнеллис, я знаю, вы обнаружили на Луне нечто странное. Я уловил бесспорные намеки на это у своих пациентов, но даже в таком состоянии они держали рот на замке, повинуясь инструкциям службы безопасности. Что это было? Вы ведь не предполагали, что я приехал сюда лишь ради вашей дочери?
На несколько секунд оба мужчины замерли в неподвижности. Это был поединок характеров. Наконец профессор поднял голову и подозрительно посмотрел на доктора.
– Уже не одно столетие астрономы – как правило, не заслуживающие доверия – наблюдают всевозможные странные вещи на Луне, – уклончиво начал он. – Сто пятьдесят лет назад Груйтуйзен
[39] сообщил, что видел некую цитадель неподалеку от кратера Шрётрера. Сто лет назад Зентмайер
[40] во время затмения видел передвигающиеся по Луне объекты размером с гору. Там находили яркие пятна, черные пятна, пятна в форме летучей мыши – книги о научных сенсациях Чарльза Форта
[41] напичканы такими примерами! В самом деле, доктор Сноуден, странные объекты, наблюдаемые на Луне, – это очень старая, давно изжившая себя тема.
Голос его зазвучал громче и напористей, однако он избегал встречаться взглядом с доктором.
– Профессор Макнеллис, меня не интересуют странные явления на Луне, которые наблюдались в прошлом, – настаивал доктор. – Я хочу знать, что там видели недавно. Подозреваю, это не имеет никакого отношения к действиям русских – от европейских коллег я наслышан, что в Советском Союзе тоже отмечена вспышка своеобразного лунного психоза, связанного с лунными кошмарами. У вас нет причин притворяться, что вы храните служебную тайну. Прошу вас, профессор Макнеллис, расскажите все – мне необходима информация, чтобы лечение вашей дочери прошло успешно.
Профессор повернулся в кресле и наконец печально сказал:
– Эти сведения засекретили. Ужасно боятся вызвать всеобщую панику, которая может привести к закрытию проекта.
– Профессор Макнеллис, паника уже начинается, и, возможно, проект будет закрыт, но ко мне это не имеет никакого отношения. У меня чисто профессиональный интерес, связанный с моей работой.
– Хотя мне и рекомендовали вас как психиатра, но все же предупредили, что не следует рассказывать вам об этих наблюдениях. К тому же, если Дженет услышит хоть слово из нашего разговора, она точно сойдет с ума.
– Профессор Макнеллис, я взрослый человек, доказавший свою надежность. Эта информация может понадобиться мне для того, чтобы сохранить душевное здоровье вашей дочери.
Профессор поднял пустые глаза и наконец встретился взглядом с доктором.
– Хорошо, я рискну. Два месяца назад наш лунный телескоп на синхронной орбите, где атмосфера не размывает изображение, заметил необычную активность сразу на четырех участках лунной поверхности: возле Моря Нектара, в Море Изобилия, к северу от Моря Кризисов и в самом сердце Центрального Залива. Определить природу этой активности не удалось. Сначала мы решили, что русские, сохраняя свои действия в тайне, опередили нас, но космическая разведка опровергла эти предположения. Наблюдаемые явления сводились к ограниченным, меняющим форму потемнениям в четырех районах – можно было бы сказать, что это просто тени, но один из наблюдателей описывал их как «башни, частью способные к перемещению». Два дня назад исследовательский корабль вышел на орбиту, намеренно рассчитанную так, чтобы проходить над Морем Нектара и Морем Изобилия. На первом витке Том Кимбро сообщил, что заметил и в том и в другом районе – цитирую дословно – «похожие на пауков или скелеты машины, высоких, тонких существ, отличающихся от людей, и признаки бурения глубоких шахт». – Профессор вскочил на ноги. – Это все, – сказал он, передернув плечами. – После первого сообщения проект отрезал меня от новой информации. Что еще увидел Том, подтвердило это или опровергло его первоначальные данные, что случилось с ним самим – обо всем этом мне не рассказывали.
Дверь в комнату приоткрылась.
– Профессор Макнеллис, Дженет у вас? – спросила миссис Пуласки. – Она сказала, что хочет поговорить с вами, но я заметила, что входная дверь открыта.
Придавленный чувством вины профессор посмотрел на доктора:
– Думаете, она подслушивала нас из коридора? И слышала, что я сказал?
Но доктор уже проскочил мимо миссис Пуласки.
Дженет он заметил сразу, по белому пятну ее стеганого шелкового халата. Она стояла посреди лужайки и смотрела в небо над крышей.
Доктор взмахом руки отослал миссис Пуласки, сжал руку профессора, призывая к молчанию, а потом подошел к девушке.
Казалось, та не заметила его появления. Губы ее слегка шевелились, большими пальцами она потирала кончики других пальцев. Широко раскрытые глаза уставились на луну.
Доктор знал, что в первую очередь должен беспокоиться о пациентке, но, несмотря на это, понял, что тоже должен посмотреть.
Наполовину темная, сливающаяся с чернотой космоса, наполовину белая, с блеклыми пятнами, луна была отчетливо видна, и ее сияние затмевало все соседние звезды, кроме самых ярких. Она казалась меньше по размеру, чем привык считать доктор. С неуместным чувством вины он понял, что хотя много думал о луне в последние два года, но не давал себе труда смотреть на нее почаще, не говоря уже о ее изучении.
– Четыре участка? – услышал он собственный тихий голос.
– Три находятся поблизости от изогнутого края освещенной половины, – объяснил профессор. – Четвертый – прямо посередине, на границе тени.
Дженет ничем не показала, что слышала их. Затем, без всякого предупреждения, если не считать судорожного вдоха, она вскрикнула.
Доктор обхватил ее за плечи, но девушка по-прежнему не отрывала взгляд от луны.
Прошло две секунды. Может быть, три. Луна не менялась.
Затем ему показалось, что на изогнутой стороне появились три маленькие темные кляксы. Оставалось только гадать, что это было на самом деле – там, в четверти миллиона миль от Земли. Огромные трещины шириной во много миль? Подъем исполинских горных пластов? Доктор прищурился, чтобы лучше рассмотреть их.
И тут он увидел фиолетовые звезды. Четыре звезды, сиявшие ярче Венеры, хотя три из них все еще находились на освещенной половине луны, в тех самых местах, где сначала появились кляксы. Четвертая, самая яркая, расположилась в самом центре лунного диска, разделяя его на светлую и темную половины.
