Спар нащупал стопорное кольцо рядом с люком, обмотал вокруг него шнурок сумки, с легким щелчком закрепил кольцо и поплыл прочь той же самой дорогой.
Но каким бы слабым ни был щелчок, на него все равно ответили из Логова Корона – глухим, протяжным рычанием.
Спар еще быстрее начал подтягиваться по центральному тросу. Свернув за угол, он оглянулся.
Из люка, что вел в Логово, выглядывала крупная голова со стоячими ушами; она была у́же, чем у любого человека, и темнее, чем у самого Корона.
Рычание повторилось.
Это просто смешно – так испугаться Адского пса, убеждал себя Спар, продолжая подтягивать себя самого и своего пассажира. Ведь Корон порой даже приводил огромную собаку в Лоток.
Возможно, все дело в том, что там она не рычала, а только произносила около сотни односложных слов.
Кроме того, собака не могла подтягиваться по центральному тросу, у нее не было острых когтей. Правда, это не помешало бы ей прыгать, отталкиваясь то от одной стены коридора, то от другой.
На этот раз черная завеса большой жевалки с щелью посередине заставила Спара лихорадочно свернуть в сторону. Он же просто честный парень, собирающийся получить сегодня новые глаза, а боится всего, как ребенок!
– Зачем ты хотел напугать меня там, Ким? – сердито спросил он.
– Я видел чиссстое зззло, исссиот!
– Ты видел пятерых человек, которые сосали брагу. А потом – безобидную собаку. Сейчас ты ведешь себя как тупица, Ким, как идиот!
Ким спрятал голову под воротником и больше не произнес ни слова. Спар вспомнил, что все коты крайне самолюбивы и обидчивы, но его самого беспокоило другое. Что, если оранжевую сумочку стащат еще до того, как ее заметит Корон? А если Корон все-таки заметит ее, не догадается ли он, что Спар – вечный мальчик на побегушках у Бармена – подсматривал за ним? Надо же было всему этому случиться в самый важный для Спара день! Победа в словесном поединке с Кимом утешала слабо.
К тому же, хотя девушка с платиновыми волосами заинтересовала его больше, другая – та, что изображала бармена, с золотистыми, как у Сьюзи, волосами, но намного стройнее и бледнее той, – почему-то вызывала у Спара беспокойство. Казалось, он видел ее прежде. И что-то в ней пугало его.
Добравшись до центральных движущихся дорожек, Спар едва не поддался искушению сначала отправиться к Доку, а потом уже на Мостик. Но ему хотелось без лишних волнений провести у Дока столько времени, сколько потребуется, зная, что все другие поручения уже выполнены.
С большой неохотой он забрался на продуваемую ветром фиолетовую дорожку и при первой же возможности нырнул под прямым углом в свободное пространство на центральной дорожке, лишь слегка содрав кожу на ладонях, затем крепко уцепился за нее и понесся вперед почти со скоростью ветра. Бармен поскупился даже на носки для своего подручного – не говоря уже о перчатках, – но Спар бдительно следил за накрытыми кожухом подшипниками, которые удерживали дорожку в центре коридора. Ухватиться одной рукой за толстое полотно дорожки перед подшипником, а затем убрать другую руку – несложный трюк, но он требовал повышенного внимания.
На дорожке было не так много людей, еще меньше плыло по коридору. Спар обогнал согбенную фигуру, которая переворачивалась в воздухе и выкрикивала трескучим, старушечьим голосом:
– Лестница Иакова! Древо жизни! Линия брака!
Затем он миновал сужение, обозначавшее границу между Третьим и Вторым отсеками, охрана не остановила его, и Спар едва не пропустил синий коридор, что вел наверх. Он снова обжег ладони, перебираясь с одной движущейся дорожки на другую, и поэтому раздражался все сильнее.
– Ссспар, ты исссиот… – начал было Ким.
– Ш-ш-ш… мы в военной зоне! – оборвал его Спар, радуясь поводу приструнить надоедливого кота.
По правде говоря, в синей части «Порыва» его всегда охватывал благоговейный страх.
Спар соскользнул с дорожки чуть раньше, чем было нужно, и очутился в неподвижных джунглях металлических труб, прямо под Мостиком. Он пробрался к верхним прутьям решетки и поплыл вдоль нее, ожидая, когда с ним кто-нибудь заговорит.
Мостик сверкал металлом самых странных и разнообразных форм, от каких-то плоских поверхностей исходило радужное мерцание, ближайшая из них показалась Спару цепочкой маленьких мигающих огней – красных, зеленых, всяких. А над всем этим тянулся бесконечный черный бархат с совсем блеклыми пятнышками молочно-пенного сияния.
Среди сверкающего металла и мерцающих радуг плавали люди в темно-синих офицерских мундирах. Временами они жестикулировали, сообщая что-то друг другу, но не произносили ни слова. Каждое их движение казалось исполненным пугающе-глубокого смысла. Это были боги «Прорыва», те, кто управлял всем, если, конечно, боги вообще существуют. Спар почувствовал себя мелким и ничтожным, как мышь, которую с криком прогонят прочь, посмей она нарушить тишину.
После особенно энергичного обмена жестами послышался короткий далекий рев и знакомый звук, то ли поскрипывание, то ли потрескивание. Спар замер от восхищения и осознания того, что давно уже обязан был знать: именно Капитан, Навигатор и остальные боги вызывают этот удивительный ежедневный феномен.
Ко всему прочему это еще означало полдень ленедня. Спар занервничал. Поручения отняли у него слишком много времени. Он начал робко поднимать руку навстречу каждому проплывавшему мимо человеку в темно-синей форме. Никто из них даже не заметил его.
– Ким… – прошептал он наконец.
Кот не ответил. Спар услышал урчание, которое можно было счесть сонным, и осторожно потряс кота:
– Ким, давай поговорим.
– Отссстань! Я сссплю. Ш-ш-ш!
Ким пошевелил лапами, устроился поудобней и опять заурчал. Спар так и не понял, притворяется Ким или в самом деле спит, и оттого еще больше приуныл.
Проходил лунник за лунником. Спар устал и совсем отчаялся. Ему никак нельзя было пропустить прием у Дока. Он набрался храбрости, чтобы двинуться дальше и заговорить с кем-нибудь, но тут приятный молодой голос окликнул его:
– Привет, дедуля, о чем задумался?
Оказалось, что Спар машинально поднял руку, и этот человек, такой же смуглый, как Корон, но одетый в темно-синюю форму, заметил его. Спар расстегнул карман и вытащил записку:
– Для Старпома.
– Это по моему ведомству.
Резкий треск – наверное, от разрезаемой ногтем ленты. И более продолжительный – от раскрывающейся записки. Короткое ожидание.
– Кто такой Бармен?
– Владелец Лотка, сэр. Я у него работаю.
– Что еще за Лоток?
– Бражное заведение. Слышал, что когда-то оно называлось Веселым Тором. А в прежние времена там было офицерское кафе Третьего отсека, как сказал мне Док.
– Мм… так что все это означает, дедуля? И как тебя зовут?
