Спар пристыженно посмотрел на серый квадратик, измазанный черными закорючками:
– Я не умею читать, сэр. А зовут меня Спар.
– Мм… Ты видел у себя в Лотке каких-нибудь… э-э-э… сверхъестественных существ?
– Только во сне, сэр.
– Мм… Хорошо, мы заглянем туда. Если увидишь меня, не подавай виду, что мы знакомы. Я энсин Дрейк, кстати. А кого ты там прячешь, дедуля?
– Это просто мой кот, – встревоженно выдохнул Спар.
– Хорошо. А теперь спускайся вниз вон по той черной шахте.
Спар двинулся сквозь металлические джунгли в ту сторону, куда показывал рукав темно-синего мундира.
– И запомни, животным запрещено появляться на Мостике.
Спускаясь, Спар чувствовал облегчение оттого, что энсин Дрейк оказался добрым и отзывчивым человеком, смешанное с беспокойством: не опоздает ли он теперь к Доку? Он едва не пропустил шахту кормовой движущейся дорожки, что грохотала в багровом главном проходе. Мертвенно-белый свет фальшивого заката раздражал его. Он еще раз проехал мимо сгорбленной фигуры, на этот раз проскрипевшей:
– Троица. Шпалера. Пшеничный колос.
Спар боролся с желанием бросить все и вернуться в Лоток, когда заметил, что миновал еще одно сужение и оказался в Четвертом отсеке, возле прохода, ведущего к Доку. Он нырнул в сторону, стараясь не попасть под кожух дорожки, а затем начал подтягиваться к кабинету Дока, расположенному примерно на таком же удалении от левого борта, как Логово Корона – от правого.
Он проплыл мимо двух неуклюжих мужчин, не дотерпевших, судя по пьяному дыханию, до игродня, по-прежнему думая о том, что Док мог уже закрыть кабинет. От Садов Дианы доносился запах земли и зелени.
Люк был заперт, но открылся после того, как Спар трижды надавил на кнопку звонка. Окруженное седым ореолом лицо Дока с серыми пятнами глаз уставилось на него.
– Я уже думал, что не дождусь тебя, Спар.
– Извини, Док, мне пришлось…
– Не важно. Заходи, заходи. Привет, Ким… осмотрись пока, если хочешь.
Ким выбрался наружу, оттолкнулся от груди Спара и вскоре занялся обычным для котов исследовательским обходом.
Там было на что посмотреть, это сразу понял даже Спар. По всей длине каждой растяжки в кабинете Дока были прикреплены самые разнообразные предметы. Большие и маленькие кляксы, сверкающие и тусклые, светлые и темные, прозрачные и плотные. Они четко вырисовывались на фоне стены в мертвенно-белом свете, которого Спар пугался, не найдя, однако, времени, чтобы поразмыслить над причиной этого. В одном углу полоса света была еще ярче.
– Осторожней, Ким! – крикнул Спар коту, который запрыгнул на растяжку и теперь нащупывал лапами дорогу от одной кляксы к другой.
– С ним все в порядке, – сказал Док. – Давай лучше осмотрим тебя. Не закрывай глаза.
Док обеими руками придерживал голову Спара. Серые глаза и морщинистое лицо приблизились настолько, что слились в одно пятно.
– Не закрывай глаза, кому говорят! Да, знаю, тебе хочется моргнуть, это нормально. Что ж, я так и думал. Хрусталики разрушены. Ты пострадал от побочного эффекта, наблюдаемого у каждого десятого из тех, кто заражен риккетсией Леты.
– Рикса Стикса, Док?
– Да, правильно, хотя толпа по ошибке ухватилась за название другой реки подземного царства. Но мы все ею заражены. Мы все пили воду из Леты. Хотя порой, когда становимся совсем старыми, вспоминаем, с чего все началось. Не вертись!
– Послушай, Док! Значит, я не могу вспомнить, что со мной было до Лотка, потому что выпил риксу Стикса?
– Может быть, и так. А давно ты в Лотке?
– Не знаю, Док. Всегда.
– По крайней мере, с тех пор, как я отыскал это место. После того, как закрылся Ромодром в Четвертом отсеке. Но это случилось всего звездник назад.
– Но я ведь ужасно старый, Док. Почему я не начал вспоминать?
– Ты не старый, Спар. Ты лысый, беззубый и насквозь прожженный лунной росой. Твои мускулы сморщились, и мозг сморщился тоже. А теперь открой рот.
Одной рукой Док удерживал его затылок, а пальцы другой засунул ему в рот.
– По крайней мере, десны у тебя крепкие. Это облегчает дело.
Спар хотел рассказать про соленую воду, но Док, наконец-то вытащив пальцы у него изо рта, тут же сказал:
– А теперь открой еще шире, как только можешь.
Док запихнул ему в рот что-то большое, как чемодан, и горячее:
– Кусай со всей силы.
Спару показалось, будто он кусает огонь. Он попытался открыть рот, но рука Дока не позволяла челюсти опуститься. Спар поневоле начал лягаться и царапаться. Его глаза наполнились слезами.
– Перестань вертеться! Дыши через нос. Не так уж и горячо. По крайней мере, не настолько, чтобы обжечься до волдырей.
Спар сомневался в этом, но вскоре решил, что во рту и в самом деле не настолько горячо, чтобы его мозг изжарился, нагревшись через нёбо. Кроме того, он не хотел показывать Доку свою трусость. Он затих, потом моргнул несколько раз, и общее пятно разделилось на лицо Дока и кабинет, заставленный разной ерундой и залитый мертвым белым светом. Спар попытался улыбнуться, но его губы и так были растянуты намного шире, чем когда-либо раньше. Губы тоже болели, зато теперь он понял, что жар немного ослаб.
Док усмехнулся:
– Итак, ты просишь старого пьяницу использовать технику, о которой он прежде только читал. Я отблагодарю тебя: сделаю тебе зубы, такие острые, что ты сможешь перекусить растяжку. Ким, слезь, пожалуйста, с этой сумки.
Черное пятно кота отпрыгнуло от другого черного пятна, в два раза более длинного. Спар неодобрительно пробурчал что-то через нос и дернул рукой. Большое пятно напоминало очертаниями мешочек Дока, но было крупней в сотню раз. И тяжелее тоже, судя по тому, как после толчка Кима оно изогнуло растяжку, к которой крепилось, а главное, по тому, как медленно растяжка потом распрямлялась.
– В этом мешке – все мои сокровища, – объяснил Док и, когда Спар дважды приподнял брови, показывая, что хочет задать вопрос, продолжил: – Нет, не монеты, не золото и не драгоценности, а еще одна неограниченная бесконечность – сны, грезы и кошмары каждой души на тысяче «Прорывов». – Он посмотрел на свое запястье. – Достаточно. Открой рот.
Спар подчинился, хотя снова испытал боль.
Док вытащил изо рта Спара то, что он кусал, завернул в блестящую пленку и прикрепил к ближайшей растяжке. Затем опять заглянул Спару в рот:
– Думаю, я сделал его слишком горячим.
Он поднес маленький пакет к губам Спара и надавил на него. Рот Спара наполнился туманом, и боль пропала.
Док положил пакет Спару в карман:
– Если боль вернется, повтори это.
